Владимир Поселягин - Варяг

Серия «Наши там» выпускается с 2010 года

Оформление художника Павла Ильина

Удар о воду ошеломил, но это не помешало мне, проявляя волю к победе и придя в себя, рвануть к солнцу. Сковала облепившая тело одежда, ставшая большей по размеру, один сапог я потерял, видимо когда ударился о воду, а второй вместе со штанами соскользнул при выныривании. Помимо одежды было ещё кое-что, стеснявшее движение. Наспинный мешок, надёжно застёгнутый на груди дополнительным креплением, чтобы не соскользнул. Он сильно походил на обычный солдатский сидор времён войны с нацистами, однако был прорезинен, что исключало проникновение в него воды, и частично заполнен воздухом, хотя плавучесть от этого не получил и больше мешал. К шее на короткой кожаной бечёвке тоже был привязан водонепроницаемый мешочек размером с литровую флягу с нужными вещами. Это в глюках меня закинуло в другое время без всего, в этот раз я подстраховался. Лишь одно не взял с собой – сабли, с ними шансов всплыть у меня не было, и я надеялся добыть это оружие, которым владел, не побоюсь этого слова – в совершенстве, уже здесь, на месте. У меня был бронзовый топорик, который через многое со мной прошёл, пара ножей и два семизарядных револьвера – русских «смит-вессенов», сделанных по моему заказу. Но они были не патронными, а из тех, которые заряжать нужно самому, каждую камеру в барабане. То есть в прошлом я легко могу их использовать, был бы порох и свинец. Чтобы быстро стрелять, нужно менять барабаны, у меня было шесть запасных, пулелейка и небольшой запас пороха. Именно поэтому я и не взял сабли. Тут или револьверы, или сабли. Последние я и в этом времени смогу добыть или заказать по руке, а вот огнестрельное оружие, которое может дать мне дополнительный шанс выжить, куда весомее. В принципе я и сам могу попробовать их сделать, изучал это дело, да и как мастер-оружейник состоялся, однако оружие хотелось иметь сразу же к моменту попадания в новый мир. А иначе когда я ещё себе их сделаю? Одним словом, колебался, что брать, я недолго.

Вынырнув на поверхность и осмотрев тихие спокойные воды Аравийского моря, я не мог не заорать, выплёскивая свою радость:

– Сработало! Я переместился!

Осмотрев себя, снова радостно заорал. Конечно, жаль терять то своё отлично натренированное тело, вновь оказавшись тринадцатилетним слабоватым подростком, но я наконец освободился от бремени короля и правителя. А для меня это было натуральным бременем, которым я тяготился. Тем более методикой укрепления своего тела я овладел в совершенстве, как и разными боевыми искусствами, включая восточные. Да что это, я специально медицинский факультет Королевского университета Тайваня закончил, чтобы хорошо знать анатомию человека. Даже хирургом проработал три года в одной из своих государственных больниц. А что, хоть и король, а профессию имею. Впрочем, я и без неё был знаменит, профессор по трём направлениям как-никак. Мастер боя на двух саблях, ведь за двенадцать лет столько знаменитостей у меня побывали, делясь знаниями, не перечислить!

Удерживаясь на поверхности, активно работая ногами, чтобы потяжелевший от воды мешок на спине не потянул меня на дно, я достал из мешочка на шее бычий пузырь размером с мой кулак. Развернув его, стал надувать. Дыхание очень быстро сбивалось, начала кружиться голова. Надувать и постоянно работать ногами не просто сложно, а архисложно, однако ничего, с краткими моментами отдыха надул первый пузырь. Большой, почти метрового диаметра. Забрался на него. Балансируя, стал надувать второй. Потом связал оба пузыря вместе и, сняв наспинный мешок, крепко привязал его к пузырям. Стянул рубаху и закрепил её на мешке. Передохнув, осмотрелся и, устроившись на своём наспинном мешке, заблокированном между пузырей, и работая руками и ногами, погрёб к берегу.

По моим прикидкам, до него было километров двенадцать. Далековато, но надеюсь, до темноты успею. Поглядывая по сторонам в надежде заметить на горизонте дымы из угольных топок каких-нибудь пароходов, я размышлял. То, что я снова переместился во времени, – факт. В какое время, пока не знаю, хотя могу предположить. Первое перемещение было на пятьдесят лет назад, второе – на семьдесят, логично, что сейчас меня забросило на девяносто лет назад, то есть в тысяча восемьсот тридцатый год, плюс-минус десять лет.

Честно скажу, когда я попал на собственноручно сконструированной и построенной яхте в шторм, думал, не выберусь: яхта вроде ещё держалась, а вот я – нет. Три дня бушевал шторм, и эти три дня я почти не сомкнул глаз, спал урывками по часу, не больше. Поэтому, когда меня сбросило с мачты и я погрузился в пучину, вынырнув уже при свете обычного дня без всякого и следа шторма, то понял, что действительно переместился. Не зря готовился. Да и глюк, что видел тринадцать лет назад, перед тем как японский флот нанёс удар по Тайбэю и высадил морской десант, я часто вспоминал. Это ещё хорошо, что я был королём и у нас была конституционная монархия, правил премьер-министр, сняв с меня мелочёвку. Начал Небогатов, но позже ушёл с поста по возрасту, оставив на своём месте отличного преемника. Надо сказать, ни он ни я не прогадали. Тот за несколько лет реально повысил уровень жизни на островах, так что на второй срок он прошёл легко.

Времени полно, так что стоит кратко описать всё, что происходило со мной с момента того глюка. Подробно не буду, тупо лень всё это вспоминать, особенно время правления, из-за того, что вырваться нормально отдохнуть и совершить путешествие на яхте я смог только сейчас, когда моему сыну исполнилось пять лет, а дочке – полтора годика.

Так вот, первый день после того, как японцы подошли к Тайваню, прошёл тяжело и суматошно. Практически последними запасами авиабомб мы добили последний броненосец и три броненосных крейсера, лишив японцев поддержки с моря. После этого началась охота на крейсеры, канонерские лодки и миноносцы. Взаимодействуя с авиацией, в частности с истребителями, мы захватили три бронепалубных крейсера и девять миноносцев, которые вошли в состав королевского флота Росси. То есть в состав моего флота. Помимо них мы захватили ещё три канонерские лодки. Правда, сильно побитые, однако две смогли восстановить, поставив в состав прибрежной обороны. Но это было позже. Остальные боевые корабли топили, а гражданские и транспорты обеспечения брали на абордаж. Если на борту была пехота, расстреливали с безопасного расстояния.