Андрей Сулацкий - Дрейфующая станция СП-40 бис

Выяснилось, что в штабе меня ждёт сюрприз в виде капитана третьего ранга Берга. Александр Владимирович сначала, из вежливости, как я понимаю, поинтересовался, как идёт моя служба, как прошла вахта на метеостанции? Причём добавил, что наши со старшиной 1-ой статьи Ивановым отчёты о состоянии льда глетчера он читал, они для него и делались. Потом я ответил на его вопросы. Он в это время слегка головой кивал, словно, подтверждая своё обо мне мнение. После чего Берг сказал, что моё попадание в призыв именно во флотскую метеослужбу именно он и устроил: “Уж, извините, Алексей Михайлович, если Вам это не очень понравилось”. Потом я попросил Александра Владимировича, чтобы он меня звал просто по имени, без отчества, а то как-то не по себе. Не привык. Он согласился, перешёл на одно имя, но при этом – исключительно на “Вы”.

– А теперь – главное, зачем Вас раньше времени с вахты сняли, – продолжил Берг, – У меня вот в этой папке лежит уже подписанный командованием приказ о присвоении Вам внеочередного звания младший лейтенант. С учётом Вашего профильного высшего образования и уже наличествующего опыта службы. При условии подписания двухлетнего, для начала, контракта. Но я предоставляю Вам свободу выбора. То есть Вы можете отказаться от этого контракта и спокойно дослужить остаток своего срока. До лета, как я понимаю. Ни я, ни командование не будем в претензии. В другом случае, то есть, если подписываете контракт, Вам придётся уже через несколько дней отправиться со мной и с остальной командой на три весенних месяца на полярную дрейфующую станцию. Потом – небольшой отпуск, а следом – обработка и анализ результатов наших наблюдений. Далее – по обстановке. Там видно будет. Выбирайте. День на размышления. Завтра жду Вашего решения. С родными посоветуйтесь.

И подписал мне увольнительную на день.

Я, конечно, позвонил домой. Мама с бабушкой почему-то расстроились, а Олежка обрадовался за дядю – будущего морского офицера. Но, в общем, родные высказались в смысле: “Сам, Лёша, решай. Ты уже взрослый. Нас, женщин не слушай – мы на эмоциях, разумом нам тяжело сейчас. Делай, как считаешь правильным”. Остаток дня ходил в раздумьях. Лёг, так ничего и не решив. Утро вечера мудренее.

Утро выдалось ясное и солнечное. Синее небо. Слепящие солнечные лучи. Длинные контрастные тени и свежий ветер с моря. Североморск заполнился запахом водорослей, рыбы и соли. Или это моя фантазия работала тогда? 9 9 В реальности утро 17 февраля 2013 года в Североморске выдалось пасмурным. Было безветренно и шёл снег. ГГ безусловно описывает свои фантазии, подсознательно пытаясь оправдать выбор. Но я уже не сомневался. Свежий ветер странствий наполнил мою грудь, как парус бригантине. Полный вперёд, младший лейтенант флота! Вас ждут удивительные путешествия и открытия!

Как Вы поняли, контракт я подписал. И свежеиспечённым младшим лейтенантом приступил к своим новым обязанностям. Кстати, много вы видели младших лейтенантов? Что в армии, что на флоте? Мало? Исчезающее малое количество, говорите? Вот, и я не видел младших лейтенантов вовсе. Даже в зеркале. Поскольку сразу после подписания контракта Берг рассказал об особенности нашей экспедиции, связанной с секретностью. Так что мы все сразу же начали экипироваться гражданским арктическим образом. Естественно, к одежде, это тоже относилось. Берг, видя моё явное разочарование, улыбнувшись одними глазами, сказал: “Потом, после завершения дрейфа, в Петербурге себе офицерский мундир построите, Алексей”. Почему в Петербурге, спрашиваете? А потому, что я теперь сотрудник того же питерского военно-морского НИИ, что и Берг.

Вот, так и получилось, что в команде нашей я – самый младший. Если не по званию, то по возрасту. А чаще – и потому, и по-другому. Поэтому ко мне как-то сразу прилипла кличка “Младшóй”. Не все её используют, но Макс, Валерий Палыч, Макаронин и даже мой товарищ и одногодка Васька Крутиков не преминут, как говорится.

Несколько дней, проведённых в сборах и новых знакомствах, мелькнули мимо пролетевшей пулей. И вот – мы уже в самолёте летим на СП-40. Вот – несколько дней на этой станции среди полутора десятков бородатых полярников, который месяц дрейфующих на льдине. И, вот – последний бросок… Так я и оказался на борту “Весёлого Кашалота” над самым темечком Матери Земли. Когда взлетали с СП-40, мне вдруг показалось на мгновение, что она, Земля, прощается с нами. Мистика, конечно. Никому говорить не буду. Только, вот, вам, дорогие читатели.

Длинный рассказ получился. Зато обо всех главных событиях своей жизни поведал. Представляете теперь, каков Главный Герой этой истории.

Да, кстати, как уже говорилось выше, летим мы в направлении почти точно на северный магнитный (не географический!) полюс. И с дрейфующей станции Северный Полюс под номером 40. Поэтому глава эта так и называется “К северу через Северный Полюс”. Объяснил парадокс в названии?

1 марта 2013 года.

Где-то между 11-00 и астрономическим полднем.

Координаты: почти те же 82 градусов с.ш., 126 градусов з.д.

Высота: 1200 метров над уровнем моря.

Кабина пилотов. Прямо по курсу самолёта на глазах изумлённых лётчиков в считанные минуты, словно при просмотре видеозаписи в убыстренном режиме, возникает, плотнеет и наливается чернотой стена облаков. Командир воздушного судна, с некоторым недоумением взирая на медленно, но неуклонно приближающийся атмосферный феномен, спрашивает второго пилота:

– Слушай, Макс, нам какую облачность на трассе метеорологи обещали?

– Да, никакую! Командир, ты же сам присутствовал при приёме метеосводки! … Проклятье, ведь только что видимость миллион на миллион 10 10 Миллион на миллион – видимость более 10 км. была…, – с некоторым возмущением отвечает второй пилот, он же штурман, Логинов Максим.

– А теперь, что мы с тобой наблюдаем прямо по курсу? – настаивает Иванцов.

– Что, что? Типичный грозовой фронт…

– В Арктике? Зимой? Ты шутишь, как всегда, блудила 11 11 Блудила – наименование на авиационном жаргоне штурмана. , наверное…

– Ну, да, шучу, как же! У нас в Краснодарском крае я такое неоднократно наблюдал.

– Где Краснодарский край, а где мы с тобой? Не должно тут сейчас быть никаких грозовых фронтов, – начинает злиться Валерий Палыч.

– Да, я и сам весь в непонятках! Впрочем, не видно, что бы там что-то сверкало… Может быть, это просто мряка с молоком 12 12 Мряка с молоком – туман с осадками (авиажаргон). ? – высказывает свои сомнения дожатый командиром штурман.

– Ладно! Пусть это – хоть слоёный торт “Наполеон”. Ты мне ответь, как мы будем это дело обходить? – продолжает пытать Макса командир, – Верхняя граница облаков навскидку на четырёх тысячах, а наш практический потолок всего 3900 метров, если ты помнишь. По ширине эта хрень вообще необъятная. Возвращаться будем? Как там с горилкой 13 13 Горилка – авиакеросин, топливо для турбовинтовых двигателей (авиажаргон). ?