Владимир Поселягин - Жнец

Оружия действительно было две единицы, боеприпаса почти не было, к браунингу, а правильно я его опознал, был всего один запасной магазин, всего шестнадцать патронов в сумме. К нагану – пятнадцать патронов, на этом всё. Три ножа, неплохие финки, и один приличный свинорез из оружейной стали. Один складничок. Документы трёх задержанных, у малолетки их не было. Кошельков, что воришки свистнули у раззяв, тоже не было, видимо, успели избавиться. Банкноты в одной пачке, отдельно мешочек с монетами. Серебряный портсигар с рисунком, но без дарственной, с папиросами. Три зажигалки, одна серебряная, похоже, это один комплект с портсигаром. Золотая цепочка с крестиком, мужской крупный золотой перстень и три обручальных кольца. И восемнадцать часов, семь в виде луковиц, карманные, плоские, и другие наручные.

Улов удивил. Разложив всё, я занялся пересчётом банкнот и монет. Приятная работа. В монетах почти семьсот рублей оказалось, а в банкнотах – две с половиной тысячи. Нормально, можно покупать билет на Москву.

Забрав деньги, я убрал трофеи обратно в портфель, а тот на шкаф и, выйдя в коридор, постучался к хозяйке.

– Это ты, Кирилл? – услышал я, и дверь открылась.

– Я, Агриппина Марковна. К сожалению, я не пять дней у вас проживу, планы изменились, только пару. Вот хочу деньги за них отдать.

– Ох, смотри, я могу и придержать комнату.

– Не стоит, – улыбнулся я. – Я уезжаю.

Купив на вокзале билет до Москвы – скорый литерный поезд, купейный вагон, верхняя полка, отбытие через два дня в семь вечера, прибытие через тринадцать часов сорок минут в восемь с половиной утра следующего дня, за бельё платить проводнице, тут такой порядок, – я свистнул пролётку и отправился на рынок. Не тот, где портфель смог прихватить, а на другой. И там направился к одному специфичному, так сказать, продавцу. Он среди разного товара продавал книги по медицине. Подойдя к нему, я поинтересовался:

– Достал?

– Да чтобы я да что-то не достал? – ухмыльнулся тот и, стрельнув глазами в разные стороны, нырнул под прилавок, откуда вытащил кожаный свёрток. Развязал тесёмку.

На такие его телодвижения я только хмыкнул, в моём заказе не было ничего противозаконного, видимо, дело привычки. Продавец раскатал чехол, где в специальных кармашках хранился хирургический инструмент. По клейму было ясно, что сделали в Германии, сталь приличная, и инструменты новые, заточенные с завода. Три скальпеля разных размеров, ножницы, зажимы, зонды, иглы, включая шовную. В одном из кармашков был очень тонкий наждак и бархотка. Этому продавцу я представился первокурсником-медиком и вот смог договориться об этой поставке нужного мне набора инструментов. Я себя чувствовал без него как без рук.

– И сколько? – нейтральным тоном спросил я, стараясь не выдать свой интерес.

– За пятьсот отдам, – махнул он рукой.

Цены я не знал, врать не буду, но мне кажется, что тот загнул, так что я возмущённо вступил в торговлю и действительно смог скинуть, правда, немного, тридцать рублей. Бонусом с пятидесятипроцентной скидкой мне разрешили выбрать книгу по нраву. Я нашёл одну, которая в будущем станет редкостью из-за малого тиража, а сейчас всего пару лет как из типографии. Один малоизвестный судмедэксперт написал с очень занимательными примерами, актуальными даже в будущем. И присмотрел ещё одну работу, по патанатомии, тоже купил. Ну что ж, хотелку свою я удовлетворил.

Теперь стал приобретать мелочь, без которой не обойтись. Расчёска, небольшое зеркальце, маникюрный набор – нам, врачам, нужно держать свои руки в идеальном состоянии, а в детдоме одни ножницы на этаж, да и те тупые, как ногти стричь? Этот набор явно советский, всего три предмета – ножницы, щипчики, похожие на пинцет, и пилочка. Купил также помазок и отличную бритву «Золинген», полотенце и мыло с мыльницей, зубную щётку и жестяную коробочку с мятным зубным порошком – зубная паста в это время отсутствовала как класс. Ну и напоследок – эмалированную кружку, и у бабки вязаные перчатки и две пары шерстяных носков.

Медицинский саквояж покупать не потребовалось, портфель вполне подходит, тем более он не имел никаких отличительных черт, обычный такой. Хм, а не поступить ли мне на медицинский? Снова. Если прикинуть, я в сорок первом буду уже на четвёртом курсе. Надо подумать.

Моё прибытие в Москву было без каких-либо впечатлений. Приехали и приехали. Вечером посадка, не успел познакомиться с соседями, как спать ложиться, а утром позавтракали – и уже окраина Москвы. Так что почти две трети дороги прошли для меня во сне. Соседи, молодые парни, возвращавшиеся с практики, с грацией бегемота быстро собрались и покинули купе, а я собирался неторопливо, не хотелось толпиться в коридоре, и думал.

Сейчас программа минимум – снять жильё и найти работу, желательно такую, чтобы свободного времени было побольше, как и зарплаты. В Союзе бездельников не любили. Но если ты гробишь здоровье сразу на трёх работах, то респект тебе и уважуха, ещё и в газетах напишут. Я о таких «героях» в газетах читал. Приёмные комиссии вузов начинают работать летом, и до этого времени нужно освоиться в столице.

Хотя учёба у меня под вопросом, так как поступать в медицинский я передумал, знания-то при мне, и если потребуется, то, почитав соответствующую литературу, освежу всё в памяти. Я готовый медик редкой специальности. Зачем тратить молодые годы на ту учёбу, которая мне по факту не нужна? Захочу диплом – сдам экзамены. Нет, лучше выбрать другое направление. На инженера идти я не хочу, таланта к созиданию, именно в технике, у меня просто нет. Я люблю чинить, ремонтировать, вон сколько раз свой ИЖ перебирал, но не конструировать. Как-то не моё. Ничего, до лета время есть, я ещё что-нибудь придумаю. Может, действительно в лётчики пойти? Но только не в военные, ещё не хватало!

Наконец, подхватив вещи, я покинул вагон, попрощавшись с проводницей, и направился к вокзалу, а там и на городскую площадь, продолжая размышлять. Например, почему я поехал в Москву, а не дождался лета и не покинул страну? Для меня это проблемой не было. Америка, Гавайи или Аргентина неплохи для жизни, я там легко освоился бы, добыл средства и приобрёл ранчо, дома. Может, вложился бы в компании, которые ждёт большое будущее, и жил бы припеваючи. Ведь как ни посмотри, настоящая культура оставалась мне чуждой, сложно вживаться. Я теперь мало верил книжкам о попаданцах, где герои легко становились своими, чушь полная, много сил на это уходило, да и нервов тоже. Да по той же причине не уехал, почему я в той жизни жил на даче под Москвой, а не где-нибудь за границей. Мне нравилась моя жизнь. Это отпуск я всегда за границей проводил, чтобы развеяться. Покидать Россию никакого желания у меня не было, хотя возможность и имелась. Вот и сейчас я решил пожить в Москве, мне интересно, как оно тут. А за границу я всегда удрать успею, если что не так пойдёт. Скажем, это резервный план выживания. А по поводу предупреждения правительства Союза о скорой войне, то тут всё сложно. Они своей разведке не верили, кто же мои письма читать будет? Так что, думаю, даже дёргаться не стоит, как идёт, так и пусть идёт.