Ричард Флорида - Креативный класс. Люди, которые создают будущее

Творческий процесс иногда занимает немало времени, прежде чем начинает приносить плоды. Существует множество историй о том, как великие математики и ученые месяцами размышляли над решением той или иной задачи, а в итоге на них снисходило озарение, когда они заходили в автобус или смотрели на огонь в камине. Тем не менее даже такой, на первый взгляд, волшебный результат можно получить лишь благодаря длительной подготовке. Поэтому знаменитое изречение Луи Пастера звучит так: «Случай помогает только подготовленному уму». А Уэсли Коэн и Дэниел Левинталь, изучавшие процесс инноваций в компаниях, утверждали: «Удача сопутствует подготовленным компаниям» [28] Wesley Cohen and Daniel Levinthal, “Fortune Favors the Prepared Firm,” Management Science (February 1994): 227–251. .

Поскольку творческая работа поглощает человека полностью, многие великие мыслители прошлого были людьми «без крепких связей». Несмотря на большое количество коллег и знакомых, у них было мало близких друзей, а многие даже не обзавелись женами и детьми. По мнению психиатра Энтони Сторра, «для проникновения в суть чего-либо требуется напряженная концентрация внимания на протяжении продолжительных периодов, поэтому для семейного человека это менее благоприятное положение». Знаменитый холостяк Исаак Ньютон сказал о процессе открытий: «Я постоянно держу в уме предмет своего исследования и жду того, что первые проблески постепенно, мало-помалу внесут в происходящее полную ясность». Процитировав это высказывание Ньютона, Сторр отметил: «Если бы супруга постоянно требовала внимания Ньютона или его отвлекал топот маленьких ножек, ему было бы непросто делать это» [29] Anthony Storr, Churchill’s Black Dog, Kafka’s Mice and Other Phenomena of the Human Mind. New York: Grove Press, 1988, p. 103. .

Безусловно, для некоторых креативных людей большим стимулом становятся деньги, но, по данным исследований, поистине творческие личности, в том числе художники, писатели и разработчики программного обеспечения с открытым исходным кодом, в основном руководствуются внутренней мотивацией, стремясь получить истинное вознаграждение и удовлетворение от своей работы. Слишком сильное давление извне может даже помешать им. На основании результатов исследований в области мотивации и вознаграждения психолог Гарвардской школы бизнеса Тереза Амабиле пришла к выводу: «Внутренняя мотивация способствует творческому процессу, тогда как внешняя наносит ему вред. По-видимому, если в качестве стимула для творческой работы выступает прежде всего заинтересованность в ней и удовольствие, которое человек от нее получает, уровень его креативности может быть даже выше, чем в случае, если его мотивирует цель, навязанная кем-то» [30] Teresa M. Amabile, Creativity in Context. Boulder: Westview Press, 1996, p. 15. Впервые опубликована под названием Social Psychology of Creativity,1983. .

Хотя креативность принято считать сугубо личностным феноменом, все же она представляет собой неотъемлемую часть социального процесса. Даже одинокий творец во многом полагается на помощников и коллег. Немало успешных творческих людей организовали свою работу и работу других членов команды с целью систематизации собственных усилий. Эдисон, открыв в Менло-Парке свою лабораторию, назвал ее «фабрикой изобретений» и объявил о намерении обеспечивать «по одному небольшому изобретению каждые десять дней и по одному крупному примерно каждые полгода» [31] Цит. по: Thomas P. Hughes, American Genesis: A Century of Invention and Technological Enthusiasm. New York: Viking, 1989, p. 29. . Художник Энди Уорхол тоже назвал свою студию на Манхэттене «Фабрика». Ему нравилось создавать в глазах публики имидж безразличного человека, погруженного в собственные мысли, на самом же деле он был весьма продуктивным организатором и работником: Уорхолу удалось мобилизовать друзей и коллег на публикацию журнала, съемку фильмов и запись музыки, при этом он без устали занимался собственными художественными проектами.

Креативность больше всего процветает в уникальной социальной среде – в среде, достаточно стабильной для непрерывной работы, но которой свойственны также разнообразие и широта мышления, стимулирующие креативность во всех ее провокационных проявлениях. Дин Саймонтон выделяет четыре ключевые характеристики времени и места, где креативность процветает лучше всего: «профильная деятельность, интеллектуальная восприимчивость, этническое разнообразие [и] политическая открытость». Изучая историю японской культуры (которая всегда отличалась «крайней изменчивостью в части открытости внешнему влиянию»), Саймонтон обнаружил, что «за периодами, во время которых Япония была восприимчива к чуждому влиянию, вскоре следовали периоды усиленной творческой активности» [32] Simonton, Origins of Genius, pp. 206–212. .

И позвольте сделать еще одно, последнее, замечание. Историк Джоэл Мокир обращает внимание на то, что в разные времена и в разных местах уровень креативности в области техники, как правило, сначала растет, а затем резко падает, если социальные и экономические институты теряют свою гибкость и действуют против нее. Наглядным примером такого развития событий в конце эпохи Средневековья может служить то, что произошло в исламском мире и Китае. В свое время оба общества занимали лидирующее положение в самых разных областях, от математики до механики, но затем существенно отстали от Западной Европы в экономическом плане. По словам Мокира, если проанализировать длительный период в истории человечества, можно заметить, что «технический прогресс подобен хрупкому и слабому растению, пышный рост которого зависит от благоприятных условий и климата, а жизнь почти всегда коротка» [33] Mokyr, The Lever of Riches, p. 16; об этом предупреждении идет речь здесь: Epilogue, p. 301. . Мокир предостерегает, что постоянное проявление креативности «нельзя принимать как должное», даже в наши дни. Творческий процесс не поддерживается автоматически на протяжении продолжительных периодов, а требует постоянного внимания и инвестиций в экономические и социальные структуры, поощряющие творческий порыв. Это еще одна причина тщательно изучить институты креативной экономики, для того чтобы понять механизм их действия и обеспечить соответствующую поддержку.

Креативность не только внутренне присуща роду человеческому, она отличает нас от других биологических видов в экономическом смысле. «Мы производим продукты, преобразуя разные физические объекты, но то же самое делают и животные, причем во многих случаях с поразительной точностью, – отмечает экономист Пол Ромер. – Люди действительно превосходят другие биологические виды в экономическом смысле тем, что создают идеи, а не только физические продукты. Муравей может прожить всю жизнь, не придумав ничего нового по поводу того, как добывать пищу. Однако люди практически не способны на подобное механическое следование “инструкциям”. Мы неисправимые экспериментаторы, умеющие решать самые разные задачи» [34] Paul Romer, “Ideas and Things,” Economist, September 11, 1993, online version, p. 2. .