Евгений Ищенко - Секреты письменных знаков

Три мировые религии – иудаизм, христианство и ислам – ведут свою родословную от патриарха Авраама. Книга Бытия представляет его как уроженца халдейского города Ура. Глиняные таблички Эблы упоминают о соседнем Уре, в котором кипела деловая жизнь, по меньшей мере на 500 лет раньше, чем это следует из Библии.

Что таили в себе египетские иероглифы.В августе 1799 г. небольшой французский отряд под командованием генерала Бушара занимался инженерными работами в форте Рашид, находящемся в нескольких километрах от арабского селения Розетта над Нилом. Как-то раз один из солдат извлек на поверхность земли большую плиту из черного полированного базальта, сплошь покрытую надписями. Уже первое знакомство с ней вызвало немалое волнение среди французских археологов: оказалось, что надписи сделаны на двух языках. Из трёх колонок древнего текста две первые представляли собой фразы на египетском языке, написанные старым иероглифическим письмом и более новым, упрощенным – демотическим, третья же колонка являлась текстом на греческом языке. Египетский текст был повторен дважды: иероглифами и скорописью поздней эпохи. Один из генералов, эллинист по образованию, легко прочёл греческий текст и убедился, что он содержит почётный адрес египетских жрецов, направленный в 196 г. до н. э. фараону Птолемею V Эпифану по случаю его коронации.

Римский император Феодосий в 391 г. издал эдикт, повелевавший закрытие всех языческих храмов. Жрецы различных культов были разогнаны без права продолжать свою религиозную деятельность. Некоторые из них приняли христианство. В Египте вместе с исчезновением последних жрецов было забыто трудное искусство чтения иероглифов. С тех пор в течение 1500 лет бесчисленные надписи на храмах и гробницах, мемориальных досках, саркофагах, статуях и обелисках были лишь собранием мёртвых знаков. Знали о них только то, что элементы иероглифов почерпнуты прямо из жизни – в их начертаниях легко распознавались контуры людей, животных, растений, плодов, орудий труда, элементы одежды, оружия, корзин, сосудов и многих других предметов домашней утвари.

Огромное значение Розеттского камня состояло прежде всего в том, что ученые впервые получили египетский текст вместе с его точным переводом на греческий язык. Сравнивая отдельные слова и фонетические знаки, можно было раскрыть тайну иероглифов.

В то время как о расшифровке иероглифов велись страстные споры, Наполеон назначил префектом департамента в Гренобле одного из членов египтологической комиссии, математика и физика Жана Батиста Фурье. Великий учёный занялся местными школами, уделяя делу просвещения много времени и энергии. В 1801 г., проводя обследование одной из школ Гренобля, он обратил внимание на 11-летнего ученика, некоего Жана Франсуа Шампольона, прозванного однокашниками «египтянином» за свои восточные черты лица.

Во время беседы Фурье открыл, к собственному изумлению, что маленький, болезненного вида мальчик в совершенстве владеет латинским и греческим языками и что как раз теперь он взялся за изучение древнееврейского языка. Исключительные способности этого мальчугана произвели на Фурье настолько сильное впечатление, что он пригласил его к себе домой. Учёный провел его по всем комнатам, показывая богатую коллекцию привезённых из Египта находок. Шампольон все время молчал, но когда увидел кипы папирусов, покрытых иероглифами, несмело спросил: «Кто-нибудь уже прочёл это?» и, узнав, что тайна иероглифов не разгадана, заявил: «Я когда-нибудь обязательно это прочту».

В 13 лет Шампольон хорошо владел (кроме уже перечисленных языков) арабским, сирийским, халдейским, коптским, древнекитайским и санскритом. Основное внимание он сосредоточил на особенностях коптского языка, представляющего собой наиболее позднюю, заключительную фазу развития древнеегипетского языка. На коптском языке говорили еще в XVII в. египетские феллахи, он и сегодня остается ритуальным языком коптской церкви. Шампольон владел им в совершенстве, а для того чтобы набить руку в письме, вёл на этом языке свои дневники. Постоянно читая труды, касающиеся Египта, он настолько глубоко изучил культуру и историю этой страны, что знаменитый в то время путешественник по Африке Сомини де Маненкур после беседы с ним воскликнул: «Но ведь он знает эту страну гораздо лучше меня!»

В каком состоянии находилась в то время наука об иероглифах? Ученые уже знали, что египетская письменность прошла три фазы своего развития, которые отразились в трех различных типах написания. В самую отдалённую эпоху египтяне использовали иероглифы, представляющие собой реалистические рисунки живых существ и предметов. Поскольку система письма этого типа была довольно сложной и требовала немалого художественного таланта, то спустя какое-то время знаки были упрощены до самых необходимых контуров. Так возникло иератическое письмо, которым пользовались главным образом жрецы, делая надписи в храмах и на гробницах. В последний период появилось демотическое, т. е. народное письмо. Оно состояло из чёрточек, дуг и кружков, было легким, хотя распознать в нём первоначальные символы представлялось затруднительным.

Иероглифами живо интересовались уже античные писатели Геродот, Страбон и Диодор, а в особенности Гораполлон (IV в. до н. э.), считавшийся большим авторитетом в этой области. Они безапелляционно утверждали, что иероглифы являются пиктографическим, т. е. картинным, письмом, в котором отдельные знаки обозначают целые слова, а не слоги или буквы. Иначе говоря, каждый отдельный знак обозначает конкретный предмет или отвлечённую мысль.

Исследователи XIX в. до такой степени находились под гипнозом этого тезиса, что им даже в голову не приходило подвергнуть его научной проверке. Они настойчиво пытались расшифровать иероглифы, рассматривая каждый знак как понятийный элемент пиктографического письма. Но все усилия оказывались тщетными. Историческая заслуга Шампольона была в том, что он порвал с античными авторитетами и смело пошел своим путем. За основу он принял гипотезу, что египетское письмо состоит из фонетических, а не понятийных элементов. Сравнивая отдельные египетские знаки с соответствующими греческими буквами, он всё более и более убеждался, что его гипотеза вполне обоснованна. Но Шампольон не остановился на этом. Путем сопоставления египетских знаков с греческими буквами, из которых складывались имена Птолемей и Клеопатра, он расшифровал три иероглифа.

Задача осложнялась тем, что египтяне не писали гласных, поэтому слова у них состояли только из согласных букв. Чтобы не возникало недоразумений, они ставили в конце слов так называемые детерминанты, т. е. определители, которые поясняли, о чем в каждом конкретном случае идет речь.