Дмитрий Голихов - Палеолибертарианство vs. этатизм. Сборник статей на темы либертарианства и Австрийской экономической школы

Все, что может быть выражено словами – может иметь и какой-то договор. Скажем, в Штатах можно заключить его так, что в случае измены жена лишается того-то и того-то. Договор – это просто выраженное намерение, собственность не обязательно будет в нем упомянута, главное – его юридическая конкретность. Чтобы юрист мог признать его силу. Хотя, если речь идет о «джентльменском соглашении», то даже это может быть не обязательным.

Оферта на нераспространение интеллектуальной собственности – такой же случай договора, как и брачный контракт с опцией штрафа за измену, если таковая будет зафиксирована. И человек может получить деньги как на продаже «тачки», фильма за его авторством, так и за то, что жена нарушила брачный договор и изменила ему. Никто не вправе нарушать заключенный договор, потому с момента принятия оферты, запрещающей тиражирование материалов нельзя их копировать не потому, что они собственность (интеллектуальная собственность – это отдельное понятие, не относящееся к ней согласно нашему законодательству), а потому, что это договор. И его нарушение должно иметь какие-то последствия по понятным причинам. Нарушил договор = украл. Нет никакой разницы, в результате нарушения договора была украдена собственность или нет. В случае с изменой жены тоже не было пропажи собственности, но штраф прописан в контракте. Воровство – частный случай нарушения договора.

Люди сами оценивают, что для них важно, а что – нет, и их оценки субъективны. Где-то они готовы и деньги заплатить за какие-то не просто нематериальные вещи, а вообще не пойми за что. Скажем, был известен случай продажи замка вместе с привидением, можно на аукцион выставить свою удачу и ее кто-то может купить.

Если же мы зацикливаемся только вокруг собственности и игнорируем авторское право, то выходит, что мы отказываем людям в праве заключать добровольно договора, что есть грубейшее нарушение либертарианского принципа. То есть, подобные либертарианцы являются либертарианцами только относительно собственности и коммунистами по отношению ко всему остальному, на что еще могут быть заключены договора. Аргумент, что скачавшие с Интернета украденное люди ничего не украли – ложен, так как они являются соучастниками нарушения первичного договора между автором и тем, кто его незаконно скопировал. Аналогично перепроданные украденные часы нужно вернуть первому владельцу, так как их использование нарушает первичный договор, что они являются собственностью первого владельца.

Достаточно хитрой чертой многих «леваков» является то, что они соблюдают право собственности, но не соблюдают договора, через что эту самую собственность и воруют. Это как в анекдоте про Чапаева, что он играл в карты с англичанами в частном джентльменском клубе и проигрался «вдрызг», но тут услышал, что открывать карты не обязательно, все джентльмены и верят друг другу «на слово». – Вот тут-то мне «пруха» и пошла, Петька. Понятно, что правила карточного клуба в таких ситуациях подразумевают жесткие санкции в отношении шулера, но собственность здесь опять не причем, нарушен был просто договор на честную игру. Или, например, цифровой ключ от сейфа, где деньги лежат. Опять никакой собственности, но как быть с договором с охранником не говорить никому комбинацию цифр?

Договор на продажу – частный случай договора, он подразумевает какой-то рынок и оборот, а уж что продавать и покупать – это решать тем, кто его заключает. Здесь фантазия может просто придумывать оборот совершенно невообразимого: «продажа звезд», «лойсов», «воздушных поцелуев», персонажей компьютерных игр. Вовсе не обязательно все это должно быть собственностью. Рынок услуг также ее не имеет, но из этого не следует, что, получив деньги – можно не исполнять то, за что они были заплачены (например, за починку примуса), так как это договор.

То есть, рынок слишком многообразен и регулируется договорами, а не собственностью. Она – просто частный случай. Договор на запрет копирования своего фильма – такой же договор, как и на починку или продажу примуса, продажу привидения в придачу к замку.

Вообще же, в этой главе я сознательно не стал путать читателя с начала ее повествования, но понятие собственности согласно Мизесу и его праксеологии (наука о сознательной деятельности человека), ее подразделу – экономике (наука о преследуемых человеком целях) – должно пониматься несколько иначе, чем в законодательстве отдельных стран. Под ним подразумеваются просто услуги, которые можно извлечь из обладания каким-то благом и правом владения которыми должно обладать частное лицо. Думаю, что в этой трактовке – написанная автором книга является не только благом, но и собственностью. Из чего также вытекают все права автора на распоряжение ею по своему усмотрению, как и любой другой собственностью, такой как автомобилем, домом, телефоном и т. п.

Если задуматься на тему естественных прав людей и того, как они получают реализацию в мире через палеозаконы (сформировавшиеся естественным путем правила), то на ум приходит ассоциация с игровыми видами спорта. Вот, например, баскетбол: запрещены «пробежки», «двойное ведение мяча», а за грубый контакт с телом соперника полагаются штрафные баллы: фолы. В случае набора пяти фолов – игрок покидает площадку. То есть, есть какое-то представление об естественных правах игроков, что, например, нельзя причинять умышленный вред их телам. Каждый грубый контакт трактуется в пользу кого-то из игроков, либо признается в данной ситуации обычным игровым моментом. Права собственности на вещи здесь выражаются в праве владения мячем: определенные вещи с ним делать можно, а за другие на владельца накладываются санкции.

В хоккее существуют другие правила, и в нем игрокам позволяется намного больше делать по отношению друг к другу: силовые приемы, захваты, можно даже прижать противника к борту хоккейной коробки, нередки драки. Драки штрафуются удалениями с площадки на различное время, но они все же воспринимаются, как что-то обыденное. В баскетболе и футболе за это же удаляют с поля до конца игры, штрафуют и можно получить многоматчевые дисквалификации.

Отдельные, наиболее грубые действия в командных видах спорта караются пожизненной дисквалификацией. Стоит отметить, что в примитивных обществах практиковали иногда командные игры, в которых естественно право не чтилось и все заканчивалось ритуальными убийствами, например, у некоторых племен индейцев.

Палеозаконы примерно так же позволяют людям жить в рамках естественного права по определенным общим правилам, но есть и общества, в которых они не чтутся. Обычно они, рано или поздно, но уступают место более развитым обществам и народам, либо устраняют эти вредные «традиции».