Джон Голсуори - Сага о Форсайдах
- Название:Сага о Форсайдах
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Джон Голсуори - Сага о Форсайдах краткое содержание
Сага о Форсайдах - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Какую линию он собирался проводить и была ли у него в виду какая-либо определенная линия, он и сам не знал, но после этих слов даже "старая морская свинка" Фонтеной, и тот стал с ним несравненно любезнее. Однако, уходя с собрания. Сомс чувствовал полный упадок сил. Значит, во вторник придется ему стоять у всех на виду.
Справившись по телефону о здоровье Флер - она лежала, так как плохо себя чувствовала, - Сомс поехал домой с ощущением, что его предали. Оказывается все же, что нельзя полагаться на этого француза с его двадцатью пятью узелками. Как бы он себя хорошо ни чувствовал, его дочь, его репутация и, возможно, даже его состояние не зависели от его подсознательного "я". За обедом он молчал, а потом прошел в свою картинную галерею, чтобы все обдумать. Полчаса он простоял у открытого окна, наедине с летним вечером; и чем дольше он стоял, тем лучше понимал, что в его жизни все связано одно с другим. Его дочь - да разве не ради нее он заботится о своей репутации и о своем состоянии? Репутация? Какие они дураки, если не видят, что он был осторожен и честен, как только мог, - что ж, тем хуже для них! Его состояние... да, надо будет на всякий случай теперь же перевести на имя Флер и ее ребенка еще пятьдесят тысяч. Только бы она благополучно разрешилась! Пора Аннет совсем к ней переехать. Говорят, есть какойто наркоз. Ей страдать - да разве можно!
Вечер медленно угасал. Солнце зашло за давно знакомые деревья. Руки Сомса, впившиеся в подоконник, почувствовали сырость росы. Аромат травы и реки подкрался к нему. Небо побледнело и стало темнеть; высыпали звезды. Он долго прожил здесь - все детство Флер, лучшие годы своей жизни. Но все-таки он не будет в отчаянии, если придется все продать, - он всей душой в Лондоне. Продать? Не слишком ли он забегает вперед? Нет, нет, до этого не дойдет! Он отвел взгляд от окна и, повернув выключатель, в тысячу первый раз обошел галерею. После свадьбы Флер он купил несколько прекрасных экземпляров, не тратил зря деньги на всяких модных художников. И продал кое-что тоже очень удачно. По его вычислениям, собрание в этой галерее стоит от семидесяти до ста тысяч фунтов; и если считать, что он иногда продавал очень выгодно, то вся коллекция обошлась ему тысяч в двадцать пять, не больше. Неплохой результат увлечения коллекционерством, уже не говоря об удовольствии. Конечно, он мог бы увлечься чемнибудь другим: бабочками, фотографией, археологией или первыми изданиями книг; мало ли в какой области можно противопоставить свой вкус общепринятой моде и выиграть на этом; но он ни разу не пожалел, что выбрал картины. О нет! Тут было что показать за свои деньги, было больше славы, больше прибыли и больше риска. Эта мысль его самого слегка поразила: неужели он увлекся картинами, потому что в этом был риск? Риск никогда не привлекал его - по крайней мере так он думал до сих пор. Может быть, тут играло роль "подсознание"? Вдруг он сел и закрыл глаза. Надо еще раз попробовать - удивительно приятное ощущение было утром, что "все - все равно!" Он не помнил, чтобы раньше у него бывало такое чувство. Всегда ему казалось, что обязательно нужно беспокоиться, - что-то вроде страховки от неведомых зол. Но беспокойство так утомляет, так страшно утомляет. Не потушить ли свет? В книжке говорилось, что надо расслабить мускулы. По смутно освещенной комнате ложились тени; звездный свет, входя в большие окна, одевал все предметы дымкой нереальности, и Сомс тихо сидел в большом кресле. Неясное бормотание слетало с его губ: "Полнее, полнее, полнее". "Нет, нет, - подумал он, - я не то говорю". И он снова начал бормотать: "Спокойней, спокойней, спокойней". Кончики пальцев отстукивали такт. Еще, еще - надо как следует попробовать. Если бы не надо было беспокоиться! Еще, еще - "спокойней, спокойней, спокойней!" Если бы только... Его губы перестали шевелиться, седая голова упала на грудь, он погрузился в подсознание. И звездный свет одел и его дымкой нереальности.
X
НО ОСТОРОЖНОСТЬ - БЛАГОЕ ДЕЛО
Майкл совершенно не знал Сити, и он пробирался сквозь дебри Полтри в святая святых - контору "Кэткот. Кингсон и Форсайт" - с тем же чувством, с каким старые составители карт говорили: "Там, где неизвестность, воображай ужасы". Он находился в несколько задумчивом настроении, так как только что завтракал с Сибли Суоном в кафе "Крильон". Он знал всю компанию - семь человек еще более современных людей, чем Сибли Суон, кроме одного русского, до того ультрасовременного, что он даже не говорил по-французски и никто с ним не мог разговаривать. Майкл слушал, как они громили все на свете, и следил за русским, который закрывал глаза, как больной ребенок, когда упоминали кого бы то ни было из современников.
"Держись! - подумал Майкл, когда в этой свалке уже были сбиты с ног несколько его любимцев. - Бейте, режьте! Еще посмотрим, чья возьмет". Но он сдержался до момента ухода.
- Сиб, - сказал он, вставая, - ведь все эти типы - мертвецы; не убрать ли их отсюда, в такую-то жарищу?
- Что такое? - воскликнул Сибли Суон при тягостном молчании "этих типов".
- Я хочу сказать, что если они живы, то их дело совсем скверно - и, увернувшись от брошенной шоколадки, которая попала в русского, он пошел к выходу.
Идя по улице, он размышлял: "А хорошие, в сущности, ребята! И, совсем не так уж высокомерны, как воображают. Вполне человеческое желание пустить этому русскому пыль в глаза. Уф! Ну и жара!"
В этот первый день состязаний Итона с Хэрроу все скрытое тепло прохладного лета вдруг вспыхнуло и сейчас заливало Майкла, ехавшего на империале автобуса; жара заливала соломенные шляпы и бледные, потные лица, бесконечные вереницы автобусов, дельцов, полисменов, лавочников у дверей, продавцов газет, шнурков для ботинок, игрушек, бесконечные повозки и автомобили, вывески и провода - всю гигантскую путаницу огромного города, невидимым инстинктом слаженную почти до предельной точности. Майкл смотрел и недоумевал. Как это выходит, что каждый занят только собой и своим делом, а между тем все это движение идет по какому-то закону? Даже муравейник, пожалуй, не выглядит столь суетливым и беспорядочным. Обнаженные провода пересекаются, переплетаются, перепутываются - кажется, их никогда не размотаешь, и всетаки жизнь и порядок, нужный для этой жизни, каким-то образом сохраняются. "Настоящее чудо, - думал он, - жизнь современного города!" И вдруг весь этот водоворот сразу стих, как будто уничтоженный безжалостной рукой какого-нибудь верховного Сибли Суона: Майкл очутился перед тупиком. По обеим сторонам плоские дома, недавно оштукатуренные, удивительно похожие друг на друга; в конце - плоский серый дом, еще больше похожий на все остальные, и сплошной серый девственный асфальт, не запятнанный ни лошадьми, ни бензином; ни машин, ни повозок, ни полисменов, ни торговцев, ни кошек, ни мух." Никаких признаков человеческой жизни, кроме названий фирм с правой и с левой стороны каждой парадной двери.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: