Роберт Персиг - Лайла (Исследование морали)

При слове "качество" писатель вздрогнул, как будто бы ему бросили вызов. Так оно, конечно, и было.

Писатель отвел взгляд.

- И чем же она занимается? - уклончиво спросил он.

Когда Капелла глянул на него, Ричард Райгел не смог сдержать улыбки. Она встречается с такими людьми как вы, мой друг, - ответил он. - Разве вам никто не рассказывал о таких дамах.

Еще один вызов. Колесики в голове писателя закрутились почти осязаемо.

Райгел подумал, стоит ли продолжать. Вряд ли есть в этом смысл. Но в писателе была какая-то покладистость, в особенности после этой ночи, что ему все-таки хотелось сделать это. Но затем он передумал. - Если вам нужна команда, - продолжил он, - то почему бы вам не переждать несколько дней на Манхэттэне, и тогда Билл будет в вашем распоряжении. Мне кажется, Билл достаточно знает свое дело, и вы вдвоем смогли бы продолжить.

Билл улыбнулся и согласно кивнул.

Они еще поговорили о походе на Манхэттэн. Разговор был строго по делу. Сначала надо заранее позвонить на Причал у 79 улицы, так как даже в это время года туда довольно трудно попасть без брони. В поход в октябре в Чезапик пожалуй он и сам не прочь бы сходить. Но, конечно, у него на это нет времени.

Но тут писатель вдруг сказал: Вряд ли все это так, как вы думаете. Откуда вам это известно?

- Что известно? - удивился Райгел.

- О Лайле.

- Я знаю это по опыту очень близкого мне друга, чьим бракоразводным процессом мне пришлось заниматься, - ответил Райгел.

В памяти у него возник образ Лайлы под руку с Джимом, когда они входили к нему в контору. Бедный Джим, - подумал он. - Ваша подруга Лайла испортила ему всю жизнь.

- Она была куда более привлекательной, чем сейчас, - добавил Райгел. Сейчас она вроде бы быстро катится под гору.

Вмешался Капелла: Ты мне никогда об этом не рассказывал.

- Дело и не требует огласки, - заметил райгел. - И я не буду называть его фамилию, Билл, ты ведь знаешь его.

Затем он серьезно посмотрел на писателя. - До чего же он теперь печален и несчастен. Он потерял жену, детей, большинство друзей - репутация у него испорчена. Ему пришлось бросить работу в банке, где у него было многообещающее будущее - его даже прочили в вице-президенты. В конце концов ему пришлось уехать и начинать жизнь сначала. Но я знаю характер президента банка и уверен, что тот, сделал себе заметку, так что, боюсь, что на этом карьера его закончена. Ни одно из правлений больше не выдвинет его теперь на какую-либо ответственную должность.

- Да, дело плохо, - произнес писатель, глядя на стол.

- И это было совершенно необходимо, - продолжил Ричард Райгел. - Никто не будет доверять миллионы долларов человеку, который не может удержаться от соблазна хвататься за обычную шлюху из бара.

Новый вызов. На этот раз взгляд у писателя стал тверже. Казалось, он готов теперь поверить.

- И кто же был виноват? - спросил он.

- То есть как? - удивился Райгел.

- Виновна ли Лайла во всех его бедах, или же жена и так называемые друзья и начальники в банке? Кто в самом деле довел его до этого?

- Не понимаю, - промямлил Ричард Райгел.

- Из-за её любви или же из-за их ненависти?

- Я бы не назвал это любовью.

- Тогда вы считаете, что это была ненависть с их стороны? Что именно сделал он им такого, что оправдало бы ненависть?

- Ну вот, вы теперь не так уж и наивны, - сказал Райгел. - Теперь вы просто прикидываетесь дурачком. Вы что, хотите сказать, что его жена не имела права сердиться?

Писатель задумался. - Не знаю, - произнес он, - но здесь что-то не так.

- Да уж пожалуй, - согласился Райгел.

- Здесь всегда что-то логически неверно, - продолжил писатель. - Как может быть акт любви, который никому не вредит, быть настолько злостным? ... Подумайте сами. Кому это вредит?

Ричард райгел задумался. Затем сказал: Это не был акт любви. Лайла Блюит и понятия не имеет, что такое любовь. Это был лишь акт обмана.

Он почувствовал, что начинает сердиться. - Мне приходилось слышать слово "любовь" в устах многих людей, которые ничего в ней не понимают. Он снова представил себе жену Джима у себя в офисе. Она прикрывала глаза рукой и пыталась говорить ровным голосом. Вот это и была любовь.

Тогда он сказал: Позвольте мне употребить другое слово: "Честь". Человек, о котором мы ведем речь, обесчестил свою жену, детей, всех, кто доверял ему, а также самого себя. Люди простили ему его слабость, но потеряли уважение к нему, и поэтому он теперь стал безответственным человеком.

- Но ведь со стороны Лайлы это не была слабость. Она-то ведь знала, что делает.

Писатель пристально смотрел на него. Казалось. весьма озадаченно.

- Мне не известны обстоятельства вашей семейной жизни, друг мой. Но предупреждаю, если вы не будете осторожны, то она доконает и вас.

После раздумья добавил: Если уже не сделала этого.

Райгел посмотрел на писателя, чтобы определить реакцию на это. Но его выражение не изменилось. Ничего, по-видимому, не проникало сквозь толстую корку.

- А кому же она навредила? - спросил Капелла.

Райгел с удивлением глянул на него. И он тоже? Он ведь полагал, что Капелла более здравомыслящ. Таков уж знак времени.

- Ну, среди нас еще остались такие, - продолжил он, обращаясь к писателю, - которые все ещё не уступают вашей гедонистической философии "Качества" или что бы там ни было.

- Я ведь просто задал вопрос, - ответил писатель.

- Но это вопрос, который выражает определенную точку зрения, - ответил Ричард Райгел, - и такую точку зрения некоторые люди, включая меня, считают отвратительной.

- И все же мне непонятно, почему.

Боже, он просто невыносим. - Ну хорошо, я скажу вам почему. Будете ли вы только слушать?

- Конечно.

- Нет, по-настоящему, выслушать.

Писатель промолчал.

- В вашей книге вы утверждаете, что всем известно, что такое "Качество", и все согласны с этим. Очевидно, что с этим согласны не все! Вы отказались дать определение "Качества", тем самым отвергая любые споры на эту тему. Вы говорите, что "диалектики", которые спорят по этим вопросам - негодяи. По моему, сюда относятся и юристы. Прекрасно. Вы тщательно связываете вашим критикам руки и ноги, так чтобы они не могли сопротивляться, мараете их репутацию и затем восклицаете: Ну что ж, давайте сражаться. Очень, очень смело.

- Можно мне начать сражаться? - спросил писатель. - Я по сути утверждаю, что у людей нет согласия о том, что такое Качество, но разногласия касаются только тех вещей, которым по их мнению Качество присуще.

- И в чем же разница?

- Качество, по которому есть полное согласие, - универсальный источник вещей.

Объекты, по которым у людей имеются разногласия, просто преходящи.

Ну надо же, какие умные разговоры, - подумал Райгел. - Какой еще универсальный источник вещей? Кое кто из нас вполне может обойтись без этого универсального источника вещей, о котором никто кроме тебя и говорить-то не может. Кое-кто из нас вполне может обходиться старомодными преходящими объектами. Кстати, как вы держите связь с этим замечательным "универсальным источником вещей"? У вас есть какой-либо особый радиоприемник? Как вы с ним связываетесь?