Марсель Пруст - Сторона Германтов

Вошел лакей с визитной карточкой графини Моле или, вернее, с тем, что она оставила вместо карточки. Сославшись на то, что карточек у нее с собой нет, она вытащила из сумки полученное письмо и, вынув его из конверта, сложила сам конверт так, чтобы видно было ее имя: графиня Моле. Конверт был довольно большой, подходящий к формату почтовой бумаги, модной в том году, и эта написанная от руки «карточка» оказывалась вдвое больше обычной.

— Вот что называется простотой графини Моле, — с иронией в голосе заметила герцогиня. — Она хочет нас уверить, что у нее нет с собой карточек, и подчеркнуть свою оригинальность. Но нам это все известно, правда, милый Шарль, мы уже не так молоды и сами достаточно оригинальны, чтобы понимать, что на уме у дамочки, которая начала выезжать четыре года назад. При всем ее очаровании не думаю, что она представляет собой достаточно заметную величину, чтобы полагать, будто способна всех удивить с такой легкостью — завезти конверт вместо карточки в десять часов утра. Ее матушка, мышка-старушка, и та лучше ее разбирается в этих уловках.

Сванн не удержался от улыбки при мысли о том, что герцогиня, несколько ревновавшая к успеху графини Моле, придумает какой-нибудь дерзкий ответ посетительнице и сочтет, что это вполне в духе германтского остроумия.

— Что до титула герцога Брабантского, я сто раз говорил вам, Ориана… — начал было герцог, но герцогиня перебила его, не слушая:

— Милый мой Шарль, мне не терпится взглянуть на вашу фотографию.

— А, extinctor draconis latrator Anubis [420] …extinctor draconis latrator Anubis … — «Истребитель драконов, лающий Анубис» (лат.) . Какой смысл вкладывает Сванн в эту фразу, не совсем ясно. Вторая ее половина, возможно, представляет собой цитату из «Энеиды» Вергилия: «Чудища-боги идут и псоглавый Анубис с оружьем» (кн. VIII, ст. 698. Перевод С. А. Ошерова). Анубис — древнеегипетский бог смерти, изображался с головой шакала. Далее, возможно, имеется в виду картина «Святой Георгий» («San Giorgio») — картина итальянского живописца Андреа Мантеньи (ок. 1460, хранится в Галерее Академии в Венеции, где ее мог видеть Пруст). , — сказал Сванн.

— Да, вы такие милые вещи мне рассказывали, когда сравнивали его со святым Георгием Венецианским. Но я не понимаю, почему Анубис .

— А как выглядит тот, который был предком Бабаля? — осведомился герцог.

— Вам бы только на эту рожу полюбоваться — отрезала герцогиня Германтская, всем видом показывая, как презирает свой вульгаризм. — Мне бы хотелось посмотреть их все, — добавила она.

— Послушайте, Шарль, давайте спустимся, — сказал герцог, — и, пока не подали карету, вы все это нам покажете в вестибюле, потому что жена не даст нам покою, пока не увидит вашу фотографию. Я, по правде сказать, могу и потерпеть, — добавил он самодовольно. — Я человек спокойный, а вот она готова нас со свету сжить.

— Я совершенно с вами согласна, Базен, — сказала герцогиня, — пойдем, и пускай мы никогда не уразумеем, с какой стати мы восходим к графам Брабантским, по крайней мере нам ясно, зачем мы нисходим в вестибюль.

— Я вам сто раз объяснял, каким образом этот титул перешел к дому Гессенов, — сказал герцог (пока мы шли смотреть фотографию и я вспоминал те, что Сванн приносил мне в Комбре). — Это случилось в тысяча двести сорок первом году, когда один граф Брабантский женился на дочери последнего ландграфа Тюрингии и Гессена, так что скорее титул принца Гессенского перешел к дому герцогов Брабантских, а не титул Брабантских к дому Гессенов. Кстати, вы же помните, наш военный клич был тот же, что у герцогов Брабантских: «Лимбург завоевателю», пока мы не сменили герб Брабантов на герб Германтов, что, на мой взгляд, было ошибкой, и пример Грамонов меня не убеждает.

— Однако, — возразила герцогиня Германтская, — Лимбург был завоеван королем бельгийцев… И вообще, бельгийского наследника называют герцогом Брабантским.

— Дружок, то, что вы говорите, не выдерживает никакой критики и в корне ошибочно. Вы не хуже меня знаете, что титулы, на которые по праву притязает какой-либо род, сохраняются за ним, если территория занята захватчиком. Например, испанский король сохраняет за собой титул герцога Брабантского и ссылается при этом на право его носить, пускай не такое древнее, как наше, но древнéе, чем у короля бельгийцев. Он еще и герцог Бургундский, и король Западных и Восточных Индий, и герцог Миланский. А ведь он точно так же не владеет больше ни Бургундией, ни Индией, ни Брабантом, как я не владею Брабантом, да и князь Гессенский тоже. Испанский король и австрийский император объявляют себя еще и королями Иерусалима, хотя ни тот, ни другой Иерусалимом не владеют.

Он на мгновение остановился, встревожившись, как бы слово «Иерусалим» не смутило Сванна из-за недавних событий, но быстро оправился и продолжал:

— А то, что вы говорите, так ведь это обо всем можно сказать. Мы были герцогами Омальскими, и это герцогство тоже перешло к французскому королевскому дому, точно так же, как Жуэнвиль и Шеврез к дому Альберта. Мы претендуем на эти титулы не больше, чем на титул маркизов де Нуармутье, который тоже принадлежал нам, а стал уделом дома Ла Тремуйлей, но из того, что некоторые передачи титулов получили законную силу, не следует, что это всегда так и бывает. Например, — продолжал он, обернувшись ко мне, — сын моей золовки носит титул принца Агриджентского, доставшийся нам от Хуаны Безумной [421] Хуана Безумная (1479–1555) — королева Кастилии. , точно так же как Ла Тремуйлям достался титул принца Тарентского. Так вот, титулом принцев Тарентских Наполеон одарил солдата, который, возможно, был прекрасным бойцом [422] … титулом принцев Тарентских Наполеон одарил солдата, который, возможно, был прекрасным бойцом … — Титул герцога Тарентского Наполеон даровал в 1810 г. Жаку Этьену Жозефу Александру Макдональду (1765–1840), выходцу из шотландской семьи, обосновавшейся во Франции в начале XVIII в. Герцог Германтский преувеличивает: к тому моменту Макдональд был не простым солдатом, а маршалом Франции. , однако император распорядился тем, что ему принадлежало еще меньше, чем Наполеону III, сделавшему кого-то герцогом де Монморанси [423] … ему принадлежало еще меньше, чем Наполеону III… хотя бы мать была из Монморанси … — Вероятно, имеется в виду Бозон де Талейран-Перигор (1898–1910), 4-й герцог Талейран, старший сын Наполеона Луи де Талейрана и Анны Луизы Шарлотты-Аликс де Монморанси (1810–1858). , потому что у Перигора хотя бы мать была из Монморанси, а принц Тарентский, созданный Наполеоном, с принцами Тарентскими не имел ничего общего, просто такова была воля Наполеона. Это не помешало Ше д’Эст-Анжу, намекая на нашего дядю Конде, осведомиться у имперского прокурора, не подобрал ли он титул герцога де Монморанси во рву Венсеннского замка [424] Это не помешало Ше д’Эст-Анжу… Венсеннского замка. — Гюстав Луи Ше д’Эст-Анж (1800–1876) — французский юрист и политик, знаменитый адвокат. Во рву Венсеннского замка был расстрелян Луи Антуан де Бурбон-Конде, герцог Энгиенский (1772–1804), которого судили военным судом по подозрению в заговоре против Наполеона; на нем пресекся род Конде. О его смерти, кстати, говорят в салоне Анны Павловны Шерер на первых страницах «Войны и мира» Толстого: «Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что-то сверхъестественно-утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия и что были особенные причины озлобления Бонапарта». .