Чарльз Диккенс - Том 5. Жизнь и приключения Николаса Никльби

— Да, сэр! — с жаром воскликнули все мальчики.

— Прекрасно! — сказал Сквирс, спокойно продолжая завтракать.— Готовьтесь и ждите, пока я вам не скажу: «Начинайте». Подавляйте свой аппетит, мои милые, и вы преодолеете человеческую природу. Вот как мы воспитываем силу духа, мистер Никльби,— обратился владелец школы к Николасу, говоря с полным ртом, набитым ростбифом и гренками.

Николас пробормотал что-то в ответ — он и сам не знал что, а мальчики, разделяя свое внимание между кружкой, хлебом с маслом (к тому времени появившимся) и каждым куском, который мистер Сквирс отправлял себе в рот, сидели с выпученными глазами в муках ожидания.

— Возблагодарим бога за сытный завтрак! — сказал Сквирс, покончив с едой.— Номер первый может пить!

Номер первый с жадностью схватил кружку и выпил ровно столько, чтобы у него появилось желание выпить еще, но мистер Сквирс дал сигнал номеру второму, который в такой же животрепещущий момент должен был уступить кружку номеру третьему, и эта процедура продолжалась, пока номер пятый не покончил с молоком и водой.

— А теперь,— сказал владелец школы, разделяя три порции хлеба и масла на столько частей, сколько было мальчиков,— советую вам поторопиться с завтраком, потому что минуты через две прозвучит рожок и тогда все отправятся в путь.

Получив разрешение наброситься на еду, мальчики принялись есть жадно и поспешно, а владелец школы (который после завтрака находился в превосходнейшем расположении духа) ковырял вилкой в зубах и, улыбаясь, смотрел на них. Очень скоро раздался звук рожка.

— Я так и думал, что он не заставит себя ждать,— сказал Сквирс, вскакивая и доставая из-под скамейки небольшую корзинку.— Положите сюда то, что вы не успели доесть, мальчики! Вам это пригодится в дороге.

Николас был крайне изумлен такими экономическими порядками, но ему некогда было о них раздумывать, ибо маленьких мальчиков надлежало посадить на верх кареты, а сундучки их надлежало вынести и уложить, а что до багажа мистера Сквирса — надлежало позаботиться о том, чтобы его осторожно поместили в ящик под козлами, и все это входило в круг его обязанностей. Разгоряченный, впопыхах он заканчивал эти операции, когда его окликнул дядя, мистер Ральф Никльби.

— О, вот вы где, сэр! — сказал Ральф.— Вот ваши мать и сестра, сэр.

— Где? — воскликнул Николас, быстро оглядываясь.

— Здесь! — ответил дядя.— Располагая большими деньгами и не зная, что с ними делать, они расплачивались за наемную карету, когда я сюда пришел.

— Мы боялись, что опоздаем и не увидим его перед разлукой,— сказала миссис Никльби, обнимая сына и не обращая никакого внимания на посторонних людей во дворе.

— Прекрасно, сударыня! — отозвался Ральф.— Разумеется, вам судить. Я сказал только, что вы расплачивались за наемную карету. Я никогда не плачу за наемную карету, сударыня, я никогда ее не нанимаю. Я не сидел в карете, мною нанятой, тридцать лет и, надеюсь, еще тридцать лет не буду сидеть, если столько проживу.

— Я бы никогда себе не простила, если бы не повидалась с ним,— сказала миссис Никльби.— Бедный дорогой мальчик!.. Ушел, даже не позавтракав, потому что боялся нас расстроить!

— Превосходно! — с величайшим раздражением воскликнул Ральф.— Когда я впервые поступил на работу, сударыня, отправляясь каждое утро в Сити [26] Сити — центральный район Лондона; в Сити расположены банки, коммерческие и торговые предприятия, биржа. , я брал на завтрак хлеба на полпенни и полпинты молока. Что вы на это скажете, сударыня? Завтрак! Ба!

— Никльби,— сказал Сквирс, появляясь в этот момент и застегивая пальто,— мне кажется, вам следовало бы взобраться наверх, на заднее место. Я боюсь, как бы кто-нибудь из мальчиков не свалился, а тогда — пропали двадцать фунтов в год.

— Дорогой Николас,— прошептала Кэт, коснувшись руки брата,— кто этот грубый человек?

— Э! — проворчал Ральф, чуткий слух которого уловил эти слова.— Вы желаете, чтобы вас представили мистеру Сквирсу, моя милая?

— Так это владелец школы? Нет, дядя. О нет! — отшатнувшись, ответила Кэт.

— А я уверен, что не ослышался и что вы такое желание выразили, моя милая,— возразил Ральф свойственным ему холодным, саркастическим тоном.— Мистер Сквирс, вот моя племянница, сестра Николаса.

— Очень рад познакомиться с вами, мисс,— сказал Сквирс, приподнимая шляпу дюйма на два.— Хотел бы я, чтобы миссис Сквирс принимала девочек, и тогда вы были бы у нас учительницей. А впрочем, может она приревновала бы, если бы вы у нас жили. Ха-ха-ха!

Если бы в тот момент владелец Дотбойс-Холла мог читать в душе своего помощника, он не без удивления обнаружил бы, что ни разу в жизни не был так близок к тому, чтобы его здорово поколотили. Кэт Никльби, быстрее угадав чувства брата, потихоньку увлекла его в сторону и таким образом помешала мистеру Сквирсу установить этот факт весьма неприятным для него манером.

— Милый Николас,— спросила молодая леди,— кто этот человек? Что это за место, куда ты отправляешься?

— Я сам почти ничего не знаю, Кэт,— ответил Николас.— Мне кажется, жители Йоркшира довольно грубы и неотесанны, вот и все.

— А этот человек? — настаивала Кэт.

— Мой наниматель, или хозяин, или как там полагается его называть,— быстро ответил Николас,— а я осел, что истолковал в дурную сторону его грубость. Они смотрят на нас, и мне пора быть на своем месте. Господь с тобой, дорогая, прощай! Мама, думайте о том дне, когда мы снова встретимся! Дядя, до свиданья! Горячо благодарю вас за все, что вы сделали и намерены сделать. Я готов, сэр!

Торопливо бросив на прощание эти слова, Николас ловко взобрался на свое место и так нежно замахал рукой, словно отдавал свое сердце.

В тот момент, когда кучер и кондуктор в последний раз перед отправлением в путь проверяли список пассажиров, когда носильщики вымогали последние шестипенсовики, отдаваемые с великим трудом, газетчики в последний раз предлагали утреннюю газету, а лошади в последний раз нетерпеливо звякали сбруей, Николас почувствовал, как кто-то тихонько дергает его за ногу. Он посмотрел вниз; внизу стоял Ньюмен Ногс, который совал ему в руку грязное письмо.

— Что это? — осведомился Николас.

— Тише! — прошептал Ногс, указывая на мистера Ральфа Никльби, который в нескольких шагах от них с жаром говорил о чем-то со Сквирсом.— Возьмите. Прочтите. Никто не знает. Вот и все.

— Подождите! — воскликнул Николас.

— Нет,— ответил Ногс.

Николас крикнул еще раз:

— Подождите!

Но Ньюмен Ногс уже скрылся.

Суета, продолжавшаяся с минуту, стук захлопнувшихся дверец кареты, экипаж, накренившийся набок, когда грузный кучер и еще более грузный кондуктор вскарабкались на свои места, возглас «готово!», звуки рожка, торопливый взгляд, брошенный на два печальных лица внизу и на суровые черты мистера Ральфа Никльби,— и карета уже скрылась из виду и загромыхала по булыжникам Смитфилда.