Мазуччо Гуардати - Новеллино

И, не тратя лишних слов, они сразу же направились к лавке сапожника; подойдя к ней, Томмазо сказал:

— Хозяин, нет ли у вас пары хороших сапог для мессера Амброзио?

На это тот отвечал:

— Конечно, есть для вашей милости.

И, пригласив рыцаря войти и усадив его, он стал примерять ему сапоги. Томмазо же, желая выиграть время, обратился к ним и сказал:

— Ну а я зайду здесь поблизости по одному делу, пока вы будете выбирать сапоги.

И, удалившись под этим предлогом, он оставил хозяина, начавшего обувать рыцаря. Сапожник, как это всегда делается, наклонил голову, а мессер Амброзио, поверх его головы, стал поглядывать во все стороны, занятый одной только мыслью — не увидит ли он где-нибудь красавицу; и наконец, когда он устремил взор на маленькую подъемную дверцу, ведущую в подвал, ему посчастливилось заметить женщину, которая стояла внизу и глядела на него. Увидев ее и рассмотрев очаровательную, неподражаемую прелесть ее лица, он пришел к заключению, что красота ее еще более совершенна, чем говорил ему Томмазо. Пока хозяин долго возился, стараясь его как следует обуть, он имел возможность не только хорошенько разглядеть молодую женщину, но и выразить ей, при помощи нежных и любовных знаков, как сильно воспылал он к ней страстью. Молодая женщина, будучи неглупой, понимала, что вследствие чрезвычайной бдительности мужа ей никак невозможно удовлетворить блестящего рыцаря, и, хотя ей было весьма приятно, что она ему понравилась, она решила ничем не проявлять своей благосклонности и не выражать согласия. Когда наконец обуванье кончилось и рыцарь заплатил хозяину двойную цену, он сказал ему с веселым лицом:

— По правде сказать, я еще никогда не носил сапог, которые были бы мне так по ноге. Делайте мне каждый день еще по паре, и я вам буду всегда платить столько же.

Обрадовавшись такой удаче и считая большим счастьем, что в его лавку зашел такой любезный и щедрый рыцарь, хозяин, в надежде поживиться на его счет, ответил:

— Да благословит вас бог, а я обещаю, что всегда буду служить вам, как только смогу лучше.

Встретившись затем со своим Томмазо, ликующий мессер Амброзио в точности рассказал ему о том, насколько с самого начала была к нему благосклонна судьба. Он заявил, что лицо молодой женщины так прекрасно, что ему никогда еще не приходилось видеть ничего подобного; однако полного суждения высказать он не может, пока не увидит остального. Он просил также приятеля, чтобы тот в этом деле не поскупился на мудрые советы. Хотя Томмазо не питал никаких надежд, все же, будучи истинным другом и желая услужить мессеру Амброзио, он навострил свой ум, и тут же на месте, не уклоняясь от обсуждаемого вопроса, они перебрали все пути и способы, какие только могли прийти в голову пылкому любовнику; наконец, остановившись на одном решении, они согласились выждать, пока время и место позволят им его осуществить. И так как рыцарь продолжал ежедневно покупать сапоги по условленной цене, то сапожник, чтобы приманить его окончательно, начал ухаживать за ним и даже несколько раз за перегородкой своей лавки угощал его по утрам легким завтраком, что доставляло рыцарю немалое удовольствие; и так продолжалась их дружба.

В день святой Екатерины [117] В день святой Екатерины… — 25 ноября. , когда народ, собираясь кучками, отправляется в Формелло [118] Формелло — имеется в виду неаполитанская церковь святой Екатерины-в-Формелло (По одноименному району города). , рыцарь, прогуливаясь перед королевским замком, неподалеку от которого он проживал, решил посмотреть, не отправится ли на праздник и Джоанни Торнезе вместе со своей женой. Прождав немного, он завидел издали Джоанни, направлявшегося в его сторону под руку с молодым студентом, и тотчас же понял, что его предположения оправдались. Но когда к сапожнику по дороге пристал один из его близких друзей и кумовьев, спросивший его, кто этот юноша, то Джоанни ответил ему, как отвечал уже многим другим, что это его свояк, родом из Нолы, студент-медик, приехавший сюда, чтобы повидать свою сестру. Разговаривая таким образом, они подошли к тому месту, где прогуливался рыцарь, и, сняв шляпы, поздоровались с ним. На их приветствие рыцарь ответил таким же образом. Он посмотрел в упор на студента и, с уверенностью признав в нем ту, которую ждал с таким нетерпением, спросил их, весело улыбаясь, куда они идут. Те ответили, что держат путь к церкви святой Екатерины. Мессер Амброзио, словно желая прогуляться, пошел с ними рядом и по дороге сказал:

— Я тоже собирался пойти туда и, будучи совсем один, поджидал здесь слугу или какого-нибудь человека, знающего дорогу, чтобы он проводил меня; но так как никто не явился, то я пойду с вами.

На том они и порешили, и когда прибыли туда, где происходило празднество, то рыцарю, благодаря тому, что там была большая толпа, удалось не раз пожать руку новичку студенту и показать ему этим, что он признал его. Молодая женщина, хорошо понимавшая, в чем дело, отвечала ему тем же, и рыцарь, начавший надеяться на удачу, испытал от этого крайнее удовлетворение. Еще с утра он заблаговременно предупредил своего хозяина, что тот должен был отвечать и делать для содействия его замыслам, а также наказал своим слугам, чтобы они не появлялись до самого вечера. Дождавшись вместе со своими спутниками конца праздника, рыцарь вернулся с ними домой; и, подходя уже к своей гостинице, он взял Джоанни за руку и заговорил так:

— Дорогой хозяин, вы столько раз меня угощали и оказывали мне почет в вашем доме, что я считаю вполне уместным, хоть я и иностранец, чтобы вы с вашим приятелем остались сегодня поужинать со мной.

Джоанни, который, как сказано, был крайне ревнив и боялся не то что людей, а даже птиц [119] Намек на легенду о непорочном зачатии девы Марии, к которой Святой Дух спустился в облике голубя. , подумал, что водить жену ужинать по гостиницам — дело опасное и что тут не поможет и переодевание. Он несколько раз отнекивался и отказывался от приглашения, но, не смея огорчить друга и подбодряемый милым кумом, который пришпоривал его своими уговорами, побуждая принять приглашение, он решил не отказываться долее. Когда они поднялись на балкон, где стоял роскошно накрытый стол, рыцарь тотчас же позвал хозяина и, спросив, куда девались его слуги, услышал в ответ, что они пошли на рынок покупать овес и солому. Притворившись раздраженным, рыцарь сказал:

— Если бы даже их всех повесили, мы все же добьемся своего; позаботьтесь, чтобы нас хорошенько накормили.

На что хозяин, как ему было заранее приказано, ответил:

— Мессер, у нас нет ничего готового из тонких блюд, желательных для вас.

— Как так нет? — вскричал рыцарь. — Бездельник, негодяй, я сейчас выколю тебе глаза! Я истратил здесь более двухсот флоринов, и теперь, когда я привел с собой моих друзей, оказавших мне тысячи любезностей, ты не посовестился сказать мне, что у тебя ничего нет?