Мазуччо Гуардати - Новеллино

Тогда ее служанки подняли столь ужасный крик, что на этот шум прибежал старик отец с множеством слуг, и, найдя свою единственную и горячо любимую дочь уже мертвой, он с невиданным доселе горем велел призвать скорее врачей, чтобы те пустили в ход различные средства для возвращения ее к жизни. Но так как ни одно из этих средств не помогало, то врачи решили, что девушка внезапно скончалась от удара. Весь день и всю следующую ночь ее заботливо держали в доме, и так как налицо были все признаки, свидетельствующие о смерти, то на следующий день девушку похоронили с пышными погребальными обрядами в почетной гробнице монастыря святого Августина, при бесконечной скорби удрученного отца, при плаче и печали родственников, друзей и вообще всех жителей Сиены.

Среди ночи преподобный монах с помощью одного товарища извлек Ганоццу, как было заранее намечено, из гробницы и перенес ее в свою келью; и, так как уже близился час, когда принятый напиток должен был прекратить свое действие, монахи, пустив в ход огонь и другие необходимые средства, с величайшим трудом вернули девушку к жизни. Придя же в сознание, Ганоцца через несколько дней, переодевшись послушником, отправилась с добрым монахом в Порто-Пизано [241] Порто-Пизано — порт в устье реки Арно, рядом с Пизой. , куда должны были зайти галеры, направлявшиеся из Аква-Морты [242] Аква-Морта — французская крепость Эг-Морг на южном побережье Франции; здесь был и порт, через который шло торговое общение с Востоком. в Александрию, и, так как все оказалось в порядке, она села на галеру. Но ввиду того что морские путешествия обычно бывают, вследствие неблагоприятных ветров или случайностей с товарами, более продолжительными, чем этого хотелось бы путешественникам, случилось так, что галера эта по разным причинам запоздала прибытием на несколько месяцев против положенного срока.

Гаргано же, брат Марьотто, исполняя полученное им от милого брата приказание, тотчас же в нескольких письмах, посланных с разными купцами, подробно оповестил несчастного Марьотто о неожиданной кончине его Ганоццы, описав ему, как ее оплакали и похоронили и как немного времени спустя ее старый любящий отец скончался от великой скорби. И злая, враждебная Фортуна оказалась более милостивой к этим вестям, чем к гонцу несчастной Ганоццы, быть может, потому, что она заготовила этим испытанным любовникам жестокую и кровавую смерть, которая их и настигла.

Именно случилось так, что посланец Ганоццы, поплывший на каравелле, отправлявшейся с зерном в Александрию, был схвачен пиратами и убит ими. Таким образом, у Марьотто не было другого известия, кроме полученного от брата и вызвавшего полное его доверие. Как сильно он был удручен и опечален, узнав столь ужасную новость, посуди об этом сам, читатель, если ты сколько-нибудь жалостлив. Горе его было столь велико, что он твердо решил расстаться с жизнью, и ни увещевания, ни слова утешения его милого дяди не могли на него подействовать. Пролив много горьких слез, он собрался возвратиться в Сиену для того, чтобы отправиться в переодетом виде к подножью гробницы, в которой, как он думал, погребена была его Ганоцца, и там плакать до тех пор, пока не окончится его жизнь. И это в том случае, если Фортуна будет хоть однажды благосклонной к нему и его возвращение не получит огласки; а если невзначай он будет узнан, ему представлялось великим счастьем быть казненным за человекоубийство, раз уже мертва та, которую он любил больше себя самого и которая так же точно его любила.

Остановившись на этом решении, он дождался отплытия на запад венецианских галер и, не говоря ни слова своему дяде, сел на судно и с величайшей радостью устремился навстречу предназначенной ему смерти. Прибыв в скором времени в Неаполь, он направился оттуда кратчайшим сухим путем в Тоскану и вступил в Сиену, переодетый пилигримом и никем не узнанный. Поселившись здесь в одной малопосещаемой гостинице, он, не подавая о себе известий никому из своих родственников, стал отправляться в назначенные часы в церковь, где была погребена его Ганоцца, и здесь горько плакал; и если бы это было возможно, он охотно бы проник в ее гробницу, дабы навеки соединиться в смерти с этим нежнейшим телом, которым ему не дано было насладиться при жизни. И все мысли свои он направил к тому, чтобы привести это желание в исполнение. И вот, не переставая, по своему обыкновению, беспрестанно горевать и плакать, он тайком запасся кое-какими железными инструментами, и однажды вечером, спрятавшись во время вечерни в церкви, он с наступлением ночи так усердно принялся за работу, что уже приподнял крышку гробницы и собирался проникнуть внутрь. Но тут случилось, что пономарь, направляясь звонить к заутрене, заслышал шум и, желая выяснить его причину, подошел и увидел Марьотто, занятого упомянутой работой. Приняв его за вора, желающего ограбить мертвецов, пономарь изо всех сил закричал:

— Воры! Грабят!

Сбежавшиеся на его крик монахи схватили Марьотто, и, так как ворота были открыты, в монастырь сбежалось много разных мирян, которые тотчас же признали в несчастном любовнике Марьотто Миньянелли, хотя он и был одет в убогие лохмотья. Он был задержан на месте, и весть о его прибытии еще до наступления дня распространилась по всей Сиене. Когда она достигла сената, подеста получил приказание отправиться за Марьотто и немедля совершить то, что было предписано законами и властями. Итак, Марьотто был схвачен и приведен связанным к дворцу подесты. Здесь, будучи подвергнут пытке и не желая дольше терпеть мучения, он подробно сознался в причине своего отчаянного возвращения. И хотя все до единого прониклись сочувствием к нему, в особенности женщины, которые проливали горькие слезы и, объявляя его несравненным и совершенным любовником, готовы были выкупить его собственной кровью, тем не менее в тот же день суд приговорил его к отсечению головы; и этот приговор был приведен в исполнение в назначенный срок без того, чтобы друзьям или родственникам было разрешено выкупить Марьотто.

Несчастная Ганоцца, прибыв в сопровождении упомянутого монаха через несколько месяцев и после многих разнообразных испытаний в Александрию, отправилась в дом мессера Никколо, которому она объявила свое имя и рассказала, кто она, почему приехала и все остальное, приключившееся с нею. Услышав это, мессер Никколо был столь же изумлен, как и огорчен. И после того как он ее с почетом приютил у себя, одел в женское платье и затем отпустил монаха, он поведал несчастной девушке, каким образом Марьотто, придя в отчаяние от полученного им известия, уехал, не предупредив его об этом, и как он, Никколо, оплакивает его смерть, зная, что Марьотто уехал только для того, чтобы умереть. Что скорбь, овладевшая теперь Ганоццой, поистине превзошла все горести, испытанные доселе ею и ее любовником, с этим легко согласится всякий, кто взвесит все обстоятельства этого дела. По моему же мнению, всякие слова будут здесь недостаточны. После того как Ганоцца пришла в себя и посовещалась со своим новым отцом, она после долгих обсуждений, омытых горючими слезами, решила немедленно отправиться вместе с мессером Никколо в Сиену и независимо от того, найдут ли они Марьотто живым или мертвым, пустить в ход все средства, возможные в столь тяжелом положении, чтобы восстановить свою честь. И после того как мессер Никколо наладил свои дела и снова одел Ганоццу в мужское платье, они приискали подходящее судно и, отплыв с благоприятным ветром, прибыли вскорости к берегам Тосканы. Сойдя на берег в Пьомбино [243] Пьомбино — портовый город в средней Италии (Тоскана). , они тайно направились оттуда в имение мессера Никколо, находившееся около Сиены, и, наведя справки, узнали, что Марьотто был три дня тому назад обезглавлен.