Ахмед Танпынар - Покой

Этот страх приводил в движение самые потаенные пружины в душе Мюмтаза. Впоследствии он думал, что такая привычка к фантазиям в той или иной степени отравляла его счастье.

Однако тем летом Мюмтаз считал человеческую душу гораздо свободнее, чем она есть. Он верил, что в каждое мгновение нашей жизни мы можем быть хозяевами себе. А значит, к жизни он был небрежен.

В те дни, когда Нуран не бывала в Эмиргяне, они встречались или на пристани, или на Канлыдже, катались на лодке по Босфору, ходили на пляжи, а иногда добирались до Чамлыджи. Мюмтаз возвращался с этих прогулок всегда переполненный чувствами. По привычке, установившейся между ними с первого вечера, они присваивали своим любимым местам города различные имена. Маленькая кофейня на Чамлыдже называлась у них «Искреннее сердце». Дело в том, что там Нуран пела Мюмтазу отрывок из сема «Аксак» композитора Таби Мустафы-эфенди на слова Баяти, которая начиналась словами «Не покинет искреннее сердце, господин мой, любовь к тебе» и навевала воспоминания, которые сильнее смерти. Тем летом среди жужжания насекомых, беспорядочного шума птичьих крыльев и криков уличных мальчишек эта мелодия внезапно пробудилась ото сна и заполнила собой прекрасный пейзаж, беспомощно сдавшийся ее красоте: маленькие пологие холмы; сады, скользившие по обеим берегам вниз, к водам пролива; старинные особняки с огородами; лоскутные пятна деревьев и прореживающие их запыленную зелень изумрудные отливы кипарисов; бесконечное, необъятное небо, царящее надо всем, — эта мелодия заставила Мюмтаза ощутить через голос Нуран тоску Таби Мустафы-эфенди и вместе с этой грустью крепко прилипла к коже молодого человека. Впоследствии Мюмтаз часто слушал, как она пела эту газель, и с тех пор в его воспоминаниях водохранилище, сохранившееся от охотничьего дворца Мехмеда Четвертого, и кофейня у чешмы навсегда соединились с минутами, проведенными с Нуран.

Другим вечером, когда они возвращались из Ченгелькёя в Кандилли, они назвали необычную тень, которую создавали на воде деревья перед кварталом Кулели в Ускюдаре, «Нухуфт Бесте». В этой тени скрывался такой светлый мир, что подобие ее можно было искать только в темно-изумрудном зеркале, ослепленном любовным оживлением мелодии «Нухуфта».

Так они давали наименование каждому месту, приглянувшемуся им на Босфоре, в их фантазиях старинная османская музыка накладывалась на виды Стамбула, и эта карта мелодий и фантазий разрасталась с каждым днем.

По мере того как Мюмтаз обнаруживал в личности Нуран все то, что он любил и по чему тосковал, он ощущал, что гораздо больше прежнего поддается скрытой во всем этом силе. Словно один из великих романистов нашего века, он ощутил, что живет по-настоящему только тогда, когда встретил женщину мечты. Прежде он довольно много читал, о чем-то думал; но сейчас он чувствовал, что теперь все это с силой проникло в самую сердцевину его жизни и благодаря любви к Нуран ожило. Казалось, будто в самой Нуран и во всем, что ее окружало, был заключен гигантский источник света, освещавший все вокруг, так что самые разрозненные элементы в лучах этого света превращались в однородную смесь.

Одним из этих элементов, несомненно, была старинная музыка. С тех пор как Мюмтаз познакомился с Нуран, это искусство словно бы раскрыло для него все свои секреты. И сейчас он находил в нем один из самых чистых живительных источников для человеческой души.

Однажды они вдвоем гуляли по Ускюдару. Сначала, чтобы не терять времени даром на пристани, они зашли в мечеть принцессы Михримах [103] Мечеть, построенная знаменитым архитектором Мимаром Синаном по заказу принцессы Михримах-cултан (1522–1578), дочери султана Сулеймана Великолепного и его супруги Хюррем-cултан. , а затем в мечеть Гюльнуш Султан, матери Ахмеда Третьего [104] Мечеть Рабии Гюльнуш Султан (1642–1715), матери султанов Мустафы II (1664–1703) и Ахмеда III (1673–1736), другое название — мечеть Йени Валиде (мечеть Новой султанши-матери), построена по ее приказу и на ее средства в азиатской части Стамбула, на берегу Босфора в Ускюдаре; при ней находится комплекс культовых сооружений, в том числе усыпальница Гюльнуш Султан. .

Нуран очень понравилась усыпальница матери султана и прибрежная маленькая мечеть, напоминавшая своими мягкими коврами сердцевинку персика. Они давно опоздали на пароход. Поэтому на машине поехали сначала к мечети Атик Валиде, а оттуда к мечети Орта Валиде [105] Мечеть Атик Валиде (другое название — мечеть Эски Валиде) построена в азиатском районе Стамбула, Ускюдаре, по приказу супруги султана Селима II, Афифе Нурбану-валиде-cултан (1525–1583), знаменитым архитектором Мимаром Синаном в 1583 г.; мечеть Орта Валиде (другое название — мечеть Махпейкер Кёсем Валиде Cултан или Изразцовая мечеть) была построена по приказу супруги Ахмеда I, Кёсем-валиде-султан (1590–1651). .

По странной случайности эти четыре самых больших и самых главных мечети Ускюдара были посвящены любви, красоте и, конечно, материнским чувствам. Нуран заметила:

— Мюмтаз, в Ускюдаре — почти весь «женский султанат»! [106] Перечисленные выше мечети действительно построены женщинами, фактически правившими Османской империей в период примерно с 1540 по 1656 г. через мужей, сыновей либо внуков-султанов. Этот период в истории Османской империи именуется «женским султанатом». Начался этот период правлением знаменитой Роксоланы, Хасеки Хюррем-султан, а закончился спустя почти сто лет правлением Турхан Хатидже-султан. Любопытно, что все эти влиятельные женщины не были турчанками по рождению, а были в разное время привезены из различных стран христианского мира: например, Нурбану-султан была родом из Венеции, а Кёсем-султан до принятия ислама была православной гречанкой, родилась она на Кефалонии; и т. д.

На следующий день они осмотрели мечеть Аязма [107] Аязма (от греч . «агиасма») — так называется священное место с источником у турецких греков; мечеть Аязма была построена в стамбульском азиатском районе Ускюдар в 1760 г. в память супруги султана Ахмеда III, Михришах Эмине-султан (1693–1732), француженки по происхождению. , мечеть Мехмед-паши из Рума и окрестности мечети Шемси-паши [108] Мечеть Шемси-паши построена в 1580 г. в азиатском районе Стамбула, Ускюдаре, Мимаром Синаном по приказу великого визиря Шемси Ахмед-паши (1492–1580). . А через несколько дней они бродили под раскаленным солнцем в окрестностях Казарм Селимийе. По мере того как они видели стамбульские проспекты с их примитивной геометрией, улицы, названные в честь мечтаний о былом, которые манили их словно стол, накрытый к пиршеству стамбульским вечером, Нуран охватывала странная ностальгия по прошлому.