Кейт Шопен - Пробуждение

— Мадам Понтелье нездоровится? — удивился доктор. — Надо же, а я видел ее, наверно, неделю назад, она шла по Кэнэл-стрит. Воплощение здоровья, я бы сказал.

— Да-да, на первый взгляд моя жена совершенно здорова, — согласился мистер Понтелье, наклоняясь вперед и вращая между ладоней трость, — но ее поведение нездоровое. Ее что-то гложет, она сама не своя. Я не могу разобраться, в чем дело, и подумал, что, может быть, вы мне поможете.

— А как она себя ведет? — задал вопрос доктор.

— Э-э... не так-то просто объяснить, — вздохнул мистер Понтелье, откидываясь на спинку кресла. — Все в доме пошло прахом, Эдна ничем не занимается.

— Ну-ну, женщины ведь все разные, дражайший мистер Понтелье, мы должны принимать во внимание...

— Я это знаю. Говорю же, не могу объяснить, в чем дело. Изменилось отношение жены ко мне, к другим, ко всему. Вы знаете, у меня вспыльчивый нрав, но я не хочу ссориться или быть грубым с женщиной, особенно с женой, однако я уже доведен до крайности, и во мне просыпается тысяча бесов, после того как я в очередной раз выставлю себя дураком. Эдна делает нашу жизнь до черта тягостной... Она вбила себе в голову всякие идеи насчет этих проклятых прав женщин, и — вы меня понимаете — мы встречаемся утром только за завтраком.

Старый джентльмен, подняв кустистые брови и оттопырив толстую нижнюю губу, постучал по ручкам кресла мягкими подушечками пальцев:

— Что вы делаете для нее, Понтелье?

— Делаю ! Parbleu! [32] Черт возьми! (фр.)

— Общалась ли она в последнее время, — начал доктор с улыбкой, — с компанией этих псевдоинтеллектуалок — сверхдуховных высших существ? Моя жена без конца рассказывает мне о них в последнее время.

— В этом и беда, — перебил врача мистер Понтелье, — что Эдна вообще ни с кем не общается. Она забросила свои вторники у нас дома, порвала с прежними знакомыми, бродит где-то сама по себе, мотается куда попало на трамвае, домой приходит, когда уже темно. Говорю вам, в ней появились какие-то странности. Мне это не нравится. Я беспокоюсь.

Слова мистера Понтелье направили мысли доктора в другую сторону.

— Ничего наследственного? — серьезно спросил он. — У ее предков, у членов семьи не отмечалось ведь никаких странностей, не так ли?

— О, вот уж чего нет, того нет! Эдна происходит из уважаемого старого пресвитерианского рода из Кентукки. Старый джентльмен, ее отец, я слышал, всегда замаливал повседневные грехи воскресными молитвами. Я знаю точно, что его скаковые лошади брали призы в Кентукки, и он был одним из лучших фермеров, с каким мне приходилось встречаться. Маргарет — вы знаете Маргарет — придерживается чистейшего пресвитерианства. А младшая, ведьмочка в какой-то степени, выходит, кстати, замуж через две недели.

— Отправьте супругу на свадьбу, — воскликнул доктор, предвкушая удачное решение проблемы. — Пусть поживет какое-то время среди своих родственников, это пойдет ей на пользу.

— Именно этого я и хочу. Но Эдна не собирается на свадьбу. Говорит, что свадьба — самое безотрадное мероприятие на свете. Хорошенькое заявление мужу со стороны жены! — воскликнул мистер Понтелье, снова начиная закипать при воспоминании об этих словах.

— Понтелье, — сказал доктор, после минутного размышления, — оставьте жену на некоторое время в покое. Не беспокойте ее и не давайте ей беспокоить вас. Женщина, мой дорогой друг, это особое, очень деликатное создание, а такая чувствительная и тонко организованная женщина, каковой, как мне известно, является миссис Понтелье, особенна вдвойне. И чтобы успешно разобраться с особенностью и деликатностью женщин, требуется Богом ниспосланный психолог. Когда же такие простаки, как мы с вами, пытаются справиться с их идиосинкразиями, результат получается самый удручающий. Большинство женщин подвержены смене настроений и склонны к причудам. Ваша жена одержима какой-то причудой, которая пройдет. По какой причине появилась эта причуда, нам с вами незачем даже пытаться понять. Но она благополучно пройдет, особенно если вы оставите свою жену в покое. Пошлите ее ко мне.

— О, нет, не могу. Для этого нет причины, — возразил мистер Понтелье.

— Тогда я загляну к вам посмотреть на миссис Понтелье, — сказал доктор. — Заеду как-нибудь вечерком пообедать enbonami [33] В качестве доброго друга (фр.). .

— Заезжайте, сделайте одолжение! — взмолился мистер Понтелье. — Какой вечер вам подойдет? Скажем, в четверг. Вы сможете приехать в четверг? — спросил он, поднимаясь, чтобы уйти.

— Очень хорошо, в четверг. У моей жены могут быть какие-то планы на меня на четверг. В этом случае я дам вам знать. Если планов никаких нет, можете на меня рассчитывать.

Перед тем как покинуть дом доктора, мистер Понтелье обернулся и сказал:

— Я скоро собираюсь по делам в Нью-Йорк. У меня в разработке крупный проект, и я хочу быть, так сказать, на поле боя, чтобы наблюдать за ходом дел и управлять событиями. Мы можем ввести туда вас, доктор, если захотите, — засмеялся он.

— Нет, мой дорогой друг, благодарю вас, — отозвался доктор, — я оставляю такие затеи вам, людям помоложе, у которых еще кипит жар в крови.

— Я что хотел сказать, — продолжал мистер Понтелье, опираясь на набалдашник трости, — я, возможно, буду долго отсутствовать. Как вы посоветуете: брать мне с собой Эдну?

— Безусловно, если она захочет поехать. Если нет, оставьте ее здесь. Не противоречьте ей. Это плохое настроение пройдет, уверяю вас. Может потребоваться месяц, два, три, возможно, больше, но оно обязательно пройдет. Запаситесь терпением.

— Ну что ж, до свидания тогда, ajeudi [34] До четверга (фр.). , — улыбнулся мистер Понтелье, выходя.

В ходе разговора доктору хотелось спросить, не замешан ли тут мужчина, но он слишком хорошо знал этого упрямого креольца, чтобы допустить такую грубую ошибку.

Он не стал немедленно браться за книжку, а просто сидел какое-то время, задумчиво глядя из окна в сад.

В город на несколько дней приехал отец Эдны и остановился у них. Молодая женщина не была особенно привязана к отцу, и их отношения не отличались какой-то особой теплотой, но у них нередко совпадали вкусы, и они общались вполне по-товарищески, когда бывали вместе. Приезд отца относился к категории приветствуемых Эдной помех — событие, казалось, задавало ее чувствам новое направление.

Старик приехал с целью купить подарок к свадьбе дочери, Джанет, и себе подходящий костюм, в котором прилично было бы появиться на церемонии бракосочетания. Мистер Понтелье подобрал свадебный подарок — его близкие всегда полагались на его вкус. Его советы в вопросе одежды — вопросе, который слишком часто намекает на наличие некоей проблемы, — были совершенно неоценимы для его тестя. Но последние несколько дней старый джентльмен оказался полностью на попечении дочери, и, находясь в его обществе, Эдна постепенно проникалась новыми ощущениями. Отец Эдны был полковником армии Конфедерации и сохранял вместе со званием военную выправку, никогда не изменявшую ему. Волосы и усы старика были белоснежными, что подчеркивало его обветренное лицо. Он был высокий, худощавый и носил объемную одежду, которая создавала иллюзию ширины в плечах и груди. Эдна с отцом вместе выглядели очень импозантно и во время совместных прогулок привлекали к себе внимание многих.