Игорь Хварцкия - Абхазские сказки и легенды

— Добрый день! — крикнул Сасрыква, почтительно привстав на стременах.

Но пахарь не расслышал его слов. Он продолжал пахать, выворачивая глыбы величиною с добрый дом.

— Благодарного труда тебе и семье твоей! — снова крикнул Сасрыква.

Однако пахарь и на этот раз не расслышал его. Тогда Сасрыква огрел коня плетью и помчался навстречу неучтивому пахарю. Увидев всадника, пахарь накрыл его глыбой земли величиною с добрый дом и продолжал свою работу.

В полдень пришла к нему жена, принесла еду в железной миске. Была эта миска не меньше амбара, в котором хранят кукурузу.

Наевшись, пахарь сказал жене:

— Да, чуть было не позабыл. Здесь у меня припрятана забава для детей. Это какой-то жалкий абхазец. Заклинаю тебя нашей верой, возьми его с собой!

С этими словами он отбросил глыбу величиною с добрый дом и передал Сасрыкву вместе с его конем жене. Та посадила нарта в миску и без труда понесла домой лесной тропою.

По дороге Сасрыква уцепился за встречные ветки и, накрепко обхватив коня коленями, выскочил из миски. Очутившись на воле, конь Бзоу понесся быстрее ветра.

Вот скачет Сасрыква во весь опор и видит аробщика. Это был не простой аробщик, был он громадный, ростом с того самого пахаря.

— Да приумножится твое добро! — сказал Сасрыква.

— И тебе того же самого! — ответил аробщик.

— Однако что же случилось? Я вижу, ты торопишься, необычайно торопишься.

Сасрыква признался:

— К чему скрывать? Я побаиваюсь за себя. Вот-вот нагонит меня враг. Если это возможно — дай мне укрыться где-нибудь понадежнее.

— Полезай сюда, — сказал аробщик, приподняв миску, которая стояла на арбе вверх дном.

Недолго думая полез Сасрыква под миску. Вместе со своим конем.

Вот догоняет пахарь аробщика.

— Я ищу одного жалкого абхазца, — говорит он, обращаясь к аробщику. — Не видал ли ты его?

Аробщик отвечает:

— Как же не видел, если он у меня в миске сидит?

— Отдай его мне, — говорит пахарь. — Он мой.

Аробщик и в ус не дует.

— Ты слышал поговорку: «Не в свою миску не лезь». Убирайся отсюда, пока цел!

И началась тут драка: пахарь сцепился с аробщиком. Покатились они по земле, вздымая клубы пыли.

Пахарь одолел аробщика, подмял его под себя и кричит Сасрыкве:

— А ну, поди-ка сюда!

— Не могу! — отвечает Сасрыква. — Я же в миске!

Толкнул пахарь ногою миску, перевернул ее, и Сасрыква вместе с конем вывалился на землю.

— А теперь, — говорит пахарь, — вырви у меня волос из бороды, и я свяжу этого старого великана.

Но как ни силился Сасрыква вырвать волос из бороды пахаря, так и не смог.

— А еще мужчиной называешься и носишься по белу свету, — с укоризной сказал пахарь, сам вырвал волос и связал тем волосом аробщика.

Затем встал, отряхнулся, запросто отправил Сасрыкву вместе с его конем в карман своего архалука и направился домой…

Что говорить? Служил великий нарт забавой детям пахаря, они играли им, как мячом, передавая один другому.

Спустя день, когда возвратился пахарь с поля, Сасрыква сказал ему:.

— Послушай, почему ты так невежливо обращаешься со своим гостем? Я же нарт Сасрыква, и тебе следует быть со мной поучтивее…

— Умереть мне! — воскликнул пахарь. — Как же это так случилось, что я не узнал тебя?!

Он позвал своих братьев, и они вместе с нартом пили вино до самого утра.

А утром сказал Сасрыква пахарю:

— Я открылся перед тобой и назвал свое имя. Скажи, кто ты, который сильнее самого сильного?

— Эх, Сасрыква, Сасрыква, — ответил пахарь. — Да разве я самый сильный? Ужель ты думаешь, что нет человека сильнее меня? А вот послушай и реши сам… Как-то я с моими товарищами отправился в горы. Там застигла нас непогода, и мы укрылись в пещере. Пещера оказалась глазом бараньего черепа. А поблизости пастух пас стадо, у него была собака, и она, та самая собака, притащила в зубах этот череп своему хозяину. Разумеется, вместе с нами. Пастух, раздосадованный глупой выходкой собаки, забросил череп в овраг, словно камешек. При падении мои товарищи погибли. Я же чудом спас свою душу, но остался без руки. Вот где человек посильнее нас с тобой!

— Да, — задумчиво произнес нарт, — тот человек необычайной силы…

— Вот ты и задумайся теперь, — посоветовал нарту пахарь-великан.

Простился с ним Сасрыква и поехал назад, к своей великой матери…

С тех пор перестал похваляться своей силой нарт Сасрыква, ибо понял он, что всегда найдется тот, кто сильнее сильного.

Записано со слов С. Сакания в с. Кутол в 1948 г.

Записал Г. Шинкуба.

Из книги «Нарт Сасрыква и 99 его братьев». Сухуми, «Алашара», 1988.

Уже год, как женат Сасрыква. И, по обычаю, пригласил он к Себе братьев жены и устроил пир.

Перед тем как покинуть гостеприимный кров, братья аиргь говорят Сасрыкве:

— Очень соскучилась наша сестра по отчему дому. Разреши ей ненадолго поехать с нами.

Сасрыква не мог отказать в этой просьбе, и жена его уехала с братьями на лучшей лошади.

Вот прошел месяц. Еще один… А братья аиргь не возвращают свою сестру. Стал беспокоиться нарт Сасрыква, и решил он разузнать, в чем дело. Сел на коня и двинулся в путь.

Неизвестно доподлинно, сколько дней провел он в дороге. Но хорошо известно, что в один прекрасный день подъехал он к берегу бурной реки, точнее — небольшой бурной реки. Посредине реки возвышался валун, а на том валуне бились смертельным боем два бараньих черепа с огромными рогами.

Сасрыква был поражен. Ему казалось, что видит он все это во сне. Чтобы бились мертвые черепа?! Да где же это видано? Где это слыхано?

Сасрыква переправился вброд через реку, размышляя над странным боем двух бараньих черепов. И он сказал себе: дурной этот знак. А разве могло быть иначе?

Дорога вела к тесному ущелью. И вдруг стало темным-темно! Что за наваждение?.. Сасрыква глянул на небо, а его и не видно: вороны заслонили небо! Летели они такой плотной стаей, что небо казалось в глубоком трауре.

«Куда летят птицы? — думал нарт. — И откуда их такое множество? Нет, не к добру это».

И едет себе дальше, все дальше по ущелью. Еще день, и два, и три. На четвертый выезжает на широкую равнину. Видит — посредине равнины стоит большое дерево, а под деревом свалены в кучу старые и новые женские и мужские чувяки, ноговицы и мягкие сапоги.

Обувка, что поновее, сама взбегает вверх по стволу дерева, а которая постарее — с верхушки торопится вниз.

Нет, никогда не бывало ничего похожего! Чтобы бегала обувка, точно живая?! Чтобы чувяки понимали, куда им бежать — вверх или вниз?! Нет, это чудо из чудес! Это нечто удивительное. И ничего хорошего все это не предвещает.

Так думал нарт, скача по равнине. И вскоре он заметил, что конь его покрывает большущие расстояния: за день проделывает трехдневный путь! И это тоже удивительно!