Роберт Хайнлайн - «Магия, инкорпорейтед». Дорога Доблести [litres]

Коммерческие Врата работают лучше «Пан-Американ». Меня мгновенно перекинули через три промежуточные станции без всяких там фокусов-покусов. Какая-то девица сказала: «Занимайте места, пожалуйста» – и готово!

Я вышел на Земле, одетый в лондонский костюм, с паспортом и прочими бумагами в кармане, с Леди Вивамус в тубусе, совсем не похожем на футляр для меча. В других карманах лежали чеки на золото, так как я вдруг обнаружил, что не имею ничего против оплаты геройства. Высадился я около Цюриха, но точного адреса не знаю – об этом заботится служба Врат. Вместо этого меня обеспечили средствами для передачи сообщений.

Вскоре мои аккредитивы превратились в номерные счета в трех швейцарских банках, что было сделано с помощью юриста, к которому меня направили. Я приобрел дорожные чеки в нескольких туристических бюро, часть из них отправил письмами в США, часть взял с собой, так как ни в коем случае не хотел отдавать Дяде Сэму девяносто один процент.

Когда начинаешь жить по новому календарю, как-то теряешь способность следить за ходом времени. У меня осталась неделя-другая от срока, указанного в демобилизационных документах, чтобы вернуться бесплатно. Я решил, что стоит этим воспользоваться, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, и отправился на старом четырехмоторном транспортном самолете из Прествика через Гандер в Нью-Йорк.

Улицы показались мне грязнее, дома – ниже, а заголовки газет – хуже прежнего. Я перестал читать газеты и решил тут не задерживаться – думал о Калифорнии как о своем доме. Я позвонил маме, она сердилась за мое долгое молчание, и я пообещал приехать на Аляску, как только смогу. Как они поживают? (Я думал, что моим сводным братьям и сестренкам, возможно, потребуется денежная помощь для получения образования.)

В общем, у них все было в порядке. Отчим еще летал и даже получил повышение по службе. Я попросил всю корреспонденцию пересылать на адрес тетки.

Калифорния выглядела лучше, чем Нью-Йорк. И все же это была не Невия. И даже не Центр. Народу здесь оказалось больше, чем мне помнилось по старым временам. Все, что можно сказать о калифорнийских городах, – это что они лучше многих других. Я навестил тетку с дядей, потому что они были ко мне добры и я намеревался истратить часть швейцарского золота на выкуп дяди у его первой жены. Оказалось, что она уже умерла, и теперь они поговаривали о строительстве собственного бассейна.

Так что я помалкивал о своих деньгах. Их избыток уже однажды чуть меня не погубил, в результате чего житейского опыта у меня заметно прибавилось. Я решил следовать правилу Их Мудростей: лучшее – враг хорошего.

Студенческий кампус показался мне меньше, чем был, а студенты – и вовсе юнцами. В их глазах, вероятно, я выглядел стариком. Я как раз выходил из пивнушки, что напротив административного корпуса, когда туда вошли двое в свитерах с буквами-нашивками за спортивные достижения, отпихнув меня в сторону. Второй из вошедших сказал:

– Куда прешь, папаша!

Я не стал его убивать.

Футбол был восстановлен в правах, тренер новый, новые раздевалки, стойки выкрашены, поговаривали даже о собственном стадионе. Тренер слыхал обо мне. Он знал про мои рекорды и был не прочь сделать себе на ком-нибудь имя.

– Ты ведь вернешься в команду?

Я ответил, что не уверен.

– Ерунда! – сказал он. – Ты же должен получить этот дурацкий диплом. Будет глупо, если ты позволишь армейской службе погубить свою карьеру. Послушай… – И он понизил голос. – Говорить о ставке уборщика в спортзале не приходится – Ассоциация спортивных команд смотрит на это косо. Но ведь может же парень снимать жилье на стороне, что устроить вовсе не трудно. А если платят наличными, то кому какое дело? Помалкивай в тряпочку – и порядок… А ветеранские денежки пойдут на карманные расходы.

– Так у меня их нет, ветеранских-то.

– Ты что, старик, газет не читаешь?

У него оказалась вырезка. Пока я отсутствовал, на участников моей «невойны» распространили права ветеранов.

Я обещал обдумать его предложение.

Хотя, если честно, такого намерения у меня не было. А вот завершить инженерное образование – это я решил твердо, так как вообще не люблю оставлять свои дела незаконченными. Только не в этом колледже.

Этим же вечером я получил весточку от Джоан, от той девчонки, что так здорово проводила меня в армию, а потом выскочила замуж. Я сам намеревался отыскать ее и завернуть к ним с мужем в гости, но до сих пор не узнал ее новой фамилии. Но она сама повстречала мою тетку в магазине и позвонила.

– Изи! – воскликнула она, как мне показалось, с радостью.

– Кто это? Минутку… Джоан!

Сегодня же прийти к ним на ужин? Отлично! Что ж, я с нетерпением буду ждать встречи с тем счастливчиком, который стал ее мужем.

Джоан была все такой же хорошенькой, наградила меня отменным поцелуем, ознаменовавшим радость встречи, чисто сестринским, но вполне аппетитным. Потом я познакомился с их детишками – один был еще в колыбельке, другой уже учился ходить.

Муж был в Лос-Анджелесе.

Мне следовало бы тут же взяться за шляпу. Но она сказала, пустяки, муж звонил уже после нашего разговора, сообщил, что задерживается в Лос-Анджелесе еще на ночь, и, конечно же, разрешил тебе сводить меня в ресторан, он ведь видел, как ты играешь в футбол, и, может, я соглашусь завтра вечером сходить с ним в боулинг, а в ресторан сегодня не получится, не удалось договориться с приходящей няней, а кроме того, сейчас должны забежать «на стаканчик» ее сестра с мужем, ужинать они не останутся, устали после работы, да ладно, мы же старые друзья, ты ведь помнишь мою сестру, вон они уже на крыльце, а я еще и детей не уложила…

Ее сестра с мужем пришли только на один стаканчик. Джоан с сестрой пошли укладывать ребятишек, а муж остался со мной и спросил, как дела в Европе, поскольку он знал, что я только что оттуда, после чего сам рассказал мне, как идут дела в Европе и что там надо изменить.

– Вы знаете, мистер Джордан, – говорил он, похлопывая меня по колену, – когда занимаешься торговлей недвижимостью, становишься знатоком человеческой натуры, и хотя сам я в Европе не был, в отличие от вас, так как не имел на это времени, и вообще – должен же кто-то оставаться дома, платить налоги и присматривать за делами, пока вы, молодые счастливцы, гоняете по всему миру, но человеческая натура повсюду одинакова, и если бы мы сбросили одну-единственную бомбочку на Минск, или Пинск, или куда там еще, у них бы сразу мозги встали на место и мы бы покончили с этой ерундой, которая так вредит бизнесу. Вы согласны?

Я ответил, что в чем-то он, может, и прав. Они ушли, но перед уходом он пообещал позвонить мне завтра и показать несколько превосходных участков, которые отдаются почти задаром, но скоро резко подорожают, поскольку тут в ближайшее время построят ракетный завод.