Мария Эджуорт - Замок Рэкрент

—Такое мне никогда бы и в голову не пришло сказать о вас, сэр Конди, — говорит миледи с чрезвычайной любезностью.

—Тогда, дорогая, — говорит сэр Конди, — мы расстанемся такими же добрыми друзьями, как и встретились, и все будет хорошо.

Я от души обрадовался, услышав эти слова, и вышел из столовой, чтобы рассказать обо всем на кухне. На следующее утро миледи и миссис Джейн отправились в двуколке в Джульеттину горку. Многие дивились тому, что миледи, при всем том, решила ехать в двуколке, словно на прогулку или пикник: они-то не знали, пока я не сказал, что карету всю поломали, когда ехали из города, а кроме двуколки у нас ничего больше и не было. К тому же из Горки должны были выслать миледи навстречу карету к перекрестку, так что все было сделано, как надо.

После того, как миледи нас покинула, дела у бедного моего господина пошли совсем худо. Имущество описали за долги, и все в замке Рэкрент похватали лиходеи, а среди них — сын мой Джейсон, стыд ему и позор. Не мог я понять, как это он до того ожесточился, чтобы пойти на такое дело, но он изучал законы, и был теперь стряпчий Квэрк, вот он вдруг и обрушил разом на голову моего господина целую гору счетов. В оплату одного долга, и другого, и еще одного, и за овес, и по счетам модистке, и торговцу полотном, за все туалеты миледи для дублинских маскерадов, и видимо-невидимо счетов рабочим и торговцам за декорации для театра, и свечнику, и бакалейщику, и портному, не говоря уже о мяснике, и булочнике, и хуже всего, старый счет негодяя-виноторговца, что хотел арестовать бедного моего господина в день выборов, а сэр Конди еще тогда выдал ему собственноручную расписку на всю сумму с законным процентом [58]с того самого дня, и проценты, да еще проценты на проценты наросли до ужасающих размеров, да и на многих других расписках и долговых обязательствах; и кроме того еще откупные помощникам шерифа, чтоб смотрели сквозь пальцы, и целые пачки длинных счетов от стряпчих, старых и новых, с внушительным итогом в конце каждого — с отсылкой к «предыдущим счетам», и процентами по сегодняшний день включительно. Да еще огромная сумма причиталась Короне за шестнадцатилетнюю задолженность по налогу с земель Каррикашоглна, да еще жалованье «уводчику», и ежегодная благодарность секретарю за то, что позволял просрочить задолженность из любезности к сэру Конди, а раньше к сэру Киту. А еще пришли счета за выпивку и кокарды во время выборов, а по счетам господ из комитета не уплачено и подписные суммы не собраны, а еще надо было платить за коров, и кузнецу, и коновалу за вычетом их аренды; и жалованье всем слугам с незапамятных времен, и возместить деньги, выданные им сыном моим Джейсоном на одежду, обувь и кнуты, и еще какие-то суммы на разные нужды, когда они ездили в город или еще куда, и то и дело деньги на карманные расходы для моего господина, и на рассыльных, и почтовые издержки до того, как он прошел в парламент. Я даже сказать вам не берусь, что еще; знаю только, что когда настал вечер, назначенный сэром Конди, чтоб все уладить с сыном моим Джейсоном, и когда он вошел в столовую и увидел на большом обеденном столе гору счетов и груду бумаг, то заслонил обеими руками себе глаза, да как закричит:

—Милосердный боже! Что это я вижу?

Тут я придвигаю к столу кресло, и он с большой неохотой садится, а сын мой Джейсон подает ему перо и чернила, чтобы он подписал один счет, и другой, и все это он подписывает, не говоря ни слова. Да, надо отдать ему справедливость, я в жизни не видывал человека более честного и благородного, да и покладистого во всем, от начала до конца, чем сэр Конди. Уж как он хотел заплатить каждому, что причиталось, насколько это было в его силах, а кто бы мог сделать больше?

—Вот, — говорит он Джейсону как бы в шутку. — Жаль, что мы не можем все уладить одним росчерком моего серого гусиного пера. Но какой смысл заставлять меня разгребать все эти бумаги? Ведь ты все понимаешь в счетах, должниках и кредиторах; присел бы ты здесь за краешком стола и все бы для меня подсчитал, чтобы я ясно знал, какой там общий итог, — ведь больше мне знать ничего не надо, правда?

—Совершенно справедливо, сэр Конди; никто не разбирается в делах лучше вас, — говорит Джейсон.

—Еще бы, ведь от роду и по воспитанию я уготован был в законники,— говорит сэр Конди. — Тэди, ну-ка, выйди да посмотри, не несут ли там все, что надо для пунша, ибо с делами на сегодня покончено.

Я, понятно, вышел, а когда вернулся, Джейсон как раз показывал моему бедному господину общий итог, от которого у того в глазах потемнело.

—Ну и ну, — говорит он. — Здесь столько нулей, что смотреть больно, право, они мне напоминают все, что я выстрадал, когда учил с тобой вместе, Джейсон, в приходской школе таблицу чисел — единицы, десятки, сотни, тысячи... Готов ли пунш, Тэди? — говорит он, увидев меня.

—Сию минуту—мальчишка уже взял кувшин, сейчас, ваша честь, он будет наверху, — говорю я, потому как вижу, что его чести жизнь опостылела, но тут Джейсон весьма решительно и резко меня обрывает:

—О пунше пока еще речи нет; пока еще нам не до пунша... единицы, десятки, сотни, — считает он, стоя за плечом господина и продолжает: — единицы, десятки, сотни, тысячи...

—Остановись, остановись! — вскричал мой господин. — Где же во всем белом свете взять мне эти сотни, или даже единицы, не говоря уж о тысячах?

—Долг слишком долго рос, — говорит Джейсон, не отступая ни на шаг; я бы в такой момент так не смог, предложи мне хоть обе Индии и Корк в награду [59]. — Долг слишком долго рос, и я сам, сэр Конди, нахожусь из-за вас в весьма стесненном положении, и все это надо уладить тотчас же, а итог списать.

—Я буду тебе весьма признателен, если ты только скажешь мне, как это сделать, — говорит сэр Конди.

—Есть всего один способ, — говорит Джейсон, — он всегда под рукой. Когда денег в наличии нет, что еще остается джентльмену, как не пустить в ход землю?

—Да как же пустить в ход землю, когда ты сам держишь над ней попечительство, — говорит сэр Конди, — да еще новая опека [60]угрожает. Ты же знаешь, что кроме попечителей ни одна душа не может ее тронуть.

—Конечно, но разве не можете вы ее продавать, хоть и себе в убыток? Конечно, можете, а у меня и покупатель есть наготове, — говорит Джейсон.

—Вот как?—говорит сэр Конди. — Это уже немало. Но тут, помимо всего, есть еще одно обстоятельство, о котором ты пока не знаешь, если только Тэди не поделился с тобой этой тайной.

—Как же, много он от меня узнал за эти пятнадцать недель, что прошли со Святого Иоанна [61], — говорю, — потому как в последнее время я с ним, почитай, и не разговариваю. Только про какую это тайну говорит ваша честь?

—Да про тот небольшой подарок, что я преподнес леди Рэкрент в день отъезда, чтобы она вернулась к своим близким не с пустыми руками.