Михаил Лермонтов - Стихотворения. Поэмы. Маскарад. Герой нашего времени

Возвратившись в Петербург, Лермонтов приступил к работе над третьей редакцией «Маскарада». Настойчивое стремление видеть свою драму на сцене побудило его на этот раз учесть требования цензуры. Поэт коренным образом переработал сюжет, действительное отравление Нины превратил в мнимое, сумасшествие Арбенина заменил отъездом его в деревню, ввел в пьесу новое лицо — олицетворение добродетели, — Оленьку. Перерабатывая драму, Лермонтов старался сохранить хотя бы характер Арбенина. Устранив из пьесы почти все, что разоблачало маскарад великосветской жизни, Лермонтов вынужден был переменить и название. Новую пятиактную драму он озаглавил «Арбенин». Все эти перемены, разрушившие первоначальный замысел, были закончены Лермонтовым 28 октября 1836 года. Однако поставить драму III Отделение не разрешило даже и в этой редакции.

В своих показаниях по делу о стихах на смерть Пушкина Лермонтов писал: «Драма «Маскарад» в стихах, отданная мною на театр, не могла быть представлена по причине (как мне сказали) слишком резких страстей и характеров и также потому, что в ней добродетель недостаточно награждена».

Однако истинная причина заключалась в том, что политическая и сатирическая пьеса Лермонтова, продолжавшая традиции «Горя от ума», воспринималась как дерзкий вызов придворной аристократии. «Пришло ему на мысль, — писал в своих воспоминаниях о Лермонтове А. Муравьев, хорошо знавший обстоятельства этого дела, — написать комедию вроде «Горя от ума», резкую критику на современные нравы… Лермонтову хотелось видеть ее на сцене, но строгая цензура III Отделения не могла ее пропустить… даже цензура получила неблагоприятное мнение о заносчивом писателе, что ему вскоре отозвалось неприятным образом».

Следует отметить, что Лермонтов и в тексте и в заглавии писал не «Маскарад», а «Маскерад». Но напечатана пьеса была под названием «Маскарад» (СПб. 1842), под этим названием вошла в репертуар русского театра, и написание «Маскерад» в заглавии не сохраняется.

Открытые балы-маскарады в доме В. В. Энгельгардта (на углу Невского проспекта и Екатерининского канала, ныне д. № 30) — балы, на которых бывали члены царской семьи и сам Николай I, пользовались в петербургском светском обществе первой половины 30-х годов огромным успехом. «Там женщины есть… чудо… — сообщает князь Звездич Арбенину. — И даже там бывают, говорят…» Этот намек на самых знатных посетительниц маскарадов Арбенин прерывает словами: «Под маской все чины равны. У маски ни души, ни званья нет, есть тело…» Понятно, почему III Отделение вознегодовало и настоятельно требовало изменения именно этих строк.

Фамилию Арбенина Лермонтов перенес в «Маскарад» из юношеской драмы «Странный человек». Эта же фамилия повторяется в прозаическом наброске «Я хочу рассказать вам…». Фамилии двух других действующих лиц Лермонтов заимствовал из повести А. Марлинского «Испытание» (1830), в которой фигурируют графиня Звездич и ротмистр фон Штраль. Однако у Марлинского Лермонтов заимствовал только фамилии. В основу же драмы, возможно, положил действительное происшествие. Указание на это находится в отзыве цензора. Очевидно, Лермонтов изобразил действительный случай или случай настолько жизненный, что цензор «узнал» его.

Высказывалось предположение, что в лице Шприха описан третьесортный литератор, агент III Отделения А. Элькан, изображенный под той же самой фамилией Шприх в повести О. Сенковского «Предубеждение» (1834). Надо думать, что фамилия, использованная Сенковским, понадобилась Лермонтову для того, чтобы подтвердить портретное сходство с оригиналом и заклеймить одного из приспешников Бенкендорфа.

Карточная игра в 30-е годы представляла собою настолько широкое явление и вызывала столь многочисленные разорения дворян, что правительство Николая I пыталось вести с ней борьбу. Упоминание об этом вычеркнуто в монологе Казарина (в якушкииской копии):

Игрока, готового ради достижения цели на преступление, годом раньше Лермонтова описал Пушкин («Пиковая дама»). Жизнь и характеры игроков занимали Гоголя («Игроки», Ноздрев в «Мертвых душах»). Вообще эта тема широко бытовала в русской прозе и драматургии 20— 30-х годов.

Кроме страсти, долгие годы державшей Арбенина возле зеленого стола, Лермонтов наделил своего героя мятежной силой, огромной волей, благородным презрением к великосветскому обществу, тонкой иронией и глубокой грустью. Известно, что первоначальная, трехактная, редакция «Маскарада» завершалась смертью Нины. Судя по этому, идея возмездия за преступление не занимала Лермонтова, ибо «Маскарад» написан, чтобы выразить мысль о невозможности счастья для того, кто несет в себе разрушительное начало pi отрицание существующего миропорядка. Как и для Демона, «рай» для Арбенина закрыт навсегда. Приобщение к «добру» для него невозможно. Попытка забыть прошлое кончается полным крушением.

говорит Арбенин Нине. Не приемлющий общества Звездичей и Казариных Арбенин обречен на вечное одиночество.

Высказывалось предположение (К. Н. Ломуновым), что четвертым актом Лермонтов пополнил пьесу по совету актеров Александринского театра, стремившихся сыграть «Маскарад». Уже после смерти Лермонтова тщетно добивался сыграть роль Арбенина великий Мочалов. Он умер, не исполнив этой роли в лучшей русской романтической драме, словно для него предназначенной. Только через двадцать с лишним лет после смерти Лермонтова, в 1862 году. «Маскарад» был разрешен к постановке без купюр во второй, четырехактной, редакции на сцене Малого театра в Москве, а два года спустя — на сцене Александринского театра в Петербурге, для которой драма была предназначена самим Лермонтовым. В феврале 1917 года драма была заново поставлена на этой же сцене В. Э. Мейерхольдом в декорациях А. Я. Головина, с музыкой А. К. Глазунова, с 10. М. Юрьевым в заглавной роли. Спектакль имел огромный успех и положил начало нынешней исполнительской традиции. В советском театре «Маскарад» стал излюбленной репертуарной пьесой.

Стр. 461. Семпель — ординарная ставка, без увеличения назначенной суммы.

Гнуть — увеличивать ставку вдвое.

Стр. 529. Транспорт — ставка, увеличенная втрое.

Стр. 539. Настасья Павловна споет нам что-нибудь. — Принято считать, что настоящее имя героини заменялось в домашнем кругу ласкательным «Нина».