Айн Рэнд - Подумай дважды [Think Twice]

Десятью годами позже, 28 августа 1949 г. Айн Рэнд сделает в своем журнале следующую запись:

«Понятия „искусства“ и „развлечения“ являются противоположными по отношению друг к другу: искусство обязательно должно быть серьезным и скучным, в то время как развлечение — пустым и глупым, но доставляющим удовольствие. Все это согласно бесчеловечной альтруистической модели. По ней то, что хорошо, должно быть неприятно. А то, что приятно, должно быть грешным. Удовольствие — все равно что поблажка для слабых духом, за которую стоит просить прощения. Серьезность же соотносят с представлением о долге, о чем-то неприятном и, как следствие, возносящем дух. Если произведение искусства серьезно подходит к изучению жизни, то оно обязательно должно быть неприятным и неинтересным, потому что такова суть жизни для человека. Интересная и доставляющая удовольствие пьеса не может правдиво рассказывать о сокрытом в жизни смысле, она должна быть поверхностной, так как жизнью не стоит наслаждаться».

Маловероятно, что Айн Рэнд размышляла о своих первых произведениях, когда писала эти строки, но данное произведение как нельзя лучше иллюстрирует ее точку зрения. «Подумай дважды» — это интересная и увлекательная пьеса, которая правдиво рассказывает своему читателю о сути жизни.

В первый раз я прочел пьесу в 1950 г. в присутствии мисс Рэнд, которая спросила меня, кто, по моему мнению, является убийцей. И я перебрал все возможные варианты, кроме единственно верного. И каждый раз мисс Рэнд лучезарно улыбалась и говорила мне: «Подумай дважды». Когда я наконец закончил, она сказала мне, что всякий, кто был знаком с ее философией, должен был догадаться сразу. По ее собственным словам, она никогда бы не смогла написать даже несколько детективных историй подряд, потому что все бы быстро могли вычислить настоящего убийцу. «Каким образом?» — спросил я.

А теперь подумайте сами, можете ли угадать вы. После пьесы я процитирую ее ответ.

Леонард Пейкофф

Уолтер Брекенридж

Кертис

Серж Сукин

Харви Флеминг

Тони Годдард

Стив Ингэлс

Билли Брекенридж

Флэш Козински

Эдриен Ноуланд

Хелен Брекенридж

Грегори Гастингс

Диксон

Место: гостиная в одном из домов в Коннектикуте

Время:

Акт 1, сцена 1 — день 3-го июля

Акт 1, сцена 2 — вечер того же дня

Акт 2, сцена 1 — получасом позже

Акт 2, сцена 2 — следующим утром

День 3 июля. Гостиная в одном из домов в Коннектикуте. Большая комната, не слишком богатая, но на которую явно потратились, а также неудачно попытались эффектно обустроить. В ней проглядывается величественный колониальный стиль, который выглядит чересчур напыщенно. Все предметы в ней абсолютно новые, не тронутые никем; на них наверняка до сих пор сохранились ценники.

Большие двустворчатые окна, доходящие до пола, из которых открывается прелестный вид на окрестности и на озеро вдалеке. Сей благодатный вид омрачает только угрюмое небо. Лестница, на подмостках справа, ведет к двери и к другой двери на нижнем этаже, а затем на первый этаж. Входная дверь в глубине сцены слева. На авансцене неиспользующийся камин, а над ним — большой портрет Уолтера Брекенриджа.

Поднимается занавес, Уолтер Брекенридж в одиночестве стоит перед камином. Он полон достоинства, у него седые волосы, и ему под пятьдесят. Он выглядит сущим святым, в самом человеческом понимании этого слова: великодушный, обладающий чувством собственного достоинства, с хорошим чувством юмора, слегка в теле. Он стоит и смотрит на портрет, полностью поглощенный мыслями, с пистолетом в руке.

Спустя некоторое время Кертис, дворецкий, входит через дверь в правой стороне сцены и несет две пустые цветочные вазы. Кертис благовоспитан, как и любой пожилой человек его положения. Он ставит по вазе на стол и на шкаф. Брекенридж не поворачивается, а Кертис не видит пистолета.

Кертис. Что-нибудь еще, сэр?

Брекенридж не двигается.

Мистер Брекенридж...

Ответа нет.

Что-то случилось, сэр?

Брекенридж (отсутствующим, голосом). Ох., нет... нет... Мне просто стало интересно... (Указывает на портрет) Думаете ли вы, что люди и в следующие века будут думать о нем как о хорошем человеке? (Поворачивается лицом к Кертису.) Насколько велико мое сходство с ним, Кертис?

Кертис замечает пистолет и отступает назад, слегка раскрыв рот.

В чем дело?

Кертис. Мистер Брекенридж!

Брекенридж. Да что с вами такое?

Кертис. Не делайте этого сэр! Что бы вы ни задумали, не делайте этого!

Брекенридж(е изумлении смотрит на него, затем замечает, что держит в руке пистолет, и разражается смехом). А, в этом все дело?.. Простите, Кертис. Я уже и сам забыл, что взял его.

Кертис. Но, сэр...

Брекенридж. Ох, я только что отправил шофера за мисс Брекенридж на станцию, а мне не хотелось, чтобы она наткнулась в машине на это, потому я и забрал пистолет с собой. Нам не следует рассказывать ей об этом... понимаете, о том, почему мне приходится носить его с собой. Она от этого только разволнуется.

Кертис. Несомненно, сэр. Мне так жаль. Я просто был потрясен.

Брекенридж. Я не виню вас. Понимаете, я сам терпеть не могу эту штуку. (Подходит к шкафу и кладет пистолет в выдвижной ящик.) Забавно, не правда ли? Я и правда его боюсь. А когда я начинаю вспоминать о всех тех вредных веществах, с которыми имел дело в лаборатории. О радиоактивных элементах. Космических лучах. О тех вещах, которые могли бы стереть с земли все население Коннектикута. Никогда не боялся их. По правде, я даже ничего не чувствовал. Но эта...

Кертис (укоризненно). Вы уже в возрасте, сэр!

Брекенридж. Да, Кертис, время летит, время летит. Зачем люди празднуют дни рождения? Это же просто еще одним годом ближе к могиле. А еще столько нужно сделать. (Смотрит на портрет) Вот о чем я думал, когда ты вошел. Достаточно ли я всего сделал в своей жизни? Достаточно ли?

Открываются застекленные створчатые двери, и входит Серж Сукин. Сержу около тридцати двух лет, он бледен, у него светлые волосы, выражение лица и манеры выдают в нем пламенного идеалиста. Его одежда опрятна и ухоженна, хотя по ней в нем можно определить бедняка. В его руках огромные букеты свежесрезанных цветов.

А. Серж... спасибо... Столь любезно с вашей стороны было помочь нам.

Серж. Надеюсь, эти цветы понравятся мисс Брекенридж.

Брекенридж. Она любит цветы. У нас должно быть много цветов.. Сюда, Серж... (Указывает на вазы, и Серж рассовывает по ним цветы.) Мы поставим их сюда и туда, на шкаф, а еще вон туда — у камина, всего парочку.

Серж (с сожалением). Но у нас в Москве, у нас цветы были еще прекраснее.

Брекенридж. Постарайтесь не думать об этом. Серж. Есть такие вещи, которые лучше забыть. (Обращается к Кертису.) Вы позаботились о сигаретах, Кертис?