Геннадий Ананьев - Орлий клёкот: Роман в двух томах. Том второй

Два человека повели задержанного на заставу. Привычно для контрабандистов, что службу несут пограничники парно, и, если на острове кто-то еще остался, он увидит вышедший из тугаев конвой и клюнет на удочку.

Так и вышло. Рассчитывавший на простаков сам обманулся. Решив, что путь свободен, второй контрабандист буквально через несколько минут осторожно переплыл протоку и кошачьей поступью пошагал по следу первого, пущенного как приманку. Ни вправо, ни влево не отклонялся, опасаясь вспугнуть раннего фазана, который вылез из своего закутка на утреннюю кормежку.

На этот раз Михаил Богусловский действовал более рационально, да и второй наряд он положил не вблизи от своего. Каждому указал место — по правую и левую сторону, чтобы охватить площадь пошире. Наказал, чтобы не стреляли на поражение, пояснив, что допрос позволит узнать, почему они пошли через остров, который прежде не использовался ходоками. Он вовремя окликнул нарушителя, пустив над его головой длинную очередь, — контрабандист успел ответить лишь одним выстрелом. Пуля срезала ветку боярышника над головой Михаила, но три автоматные очереди (две с боков) образумили «ишака». Бросив к ногам пистолет, он поднял руки.

— Вот теперь можно сниматься? — Голос Богусловского звучал более вопросительно, чем повелительно. Однако старший второго наряда ответил с сомнением:

— Лучше бы одному наряду остаться. Неровен час — еще один «ишак», а то и несколько появятся на острове. Пойдут.

— Не думаю, — твердо заключил лейтенант Богусловский. — Четыре выстрела, а поведут на заставу задержанного двое. Не стыкуется. Если кто есть, затаится. На день, во всяком случае. А на ночь выставим секреты почаще.

— Все верно, товарищ лейтенант, и все же подозорить по нашей тропе не помешает. Если пройдет контрабандист, мокрый след оставит.

— Хорошо. Несите службу до рассвета. До полного. Пока с поста наблюдения не станут видны остров и протока.

— Есть.

Богусловский мог бы остаться сам, но ему очень хотелось послушать допрос, который начнет Латып Дадабаев, а продолжит майор Костюков, — он наверняка заинтересуется неожиданным поворотом событий: что это, игра Исмаила Исмаиловича или самовольство несунов-одиночек?

К тому времени, как приконвоировали на заставу второго задержанного, на которого большие надежды возлагал Михаил Богусловский при допросах, Марина уже успела обработать рану первого контрабандиста, и тот, покоренный человеческим к нему обращением, сообщил то, о чем не имел права говорить:

— Нам через остров ходить строго запрещалось. Теперь же сказали: идите. Мы пошли. Но мы не поверили, что тропа чистая. Я пошел первым — на проверку. У меня нет ни опия, ни анаши. Мой хурджум пустой, как высохший бурдюк.

Похоже, он кое-что знал сверх того, о чем вроде бы говорил с полной откровенностью, и мог бы приоткрыть хоть завесу тайны, не сделай Михаил Богусловский опрометчивого шага. Войдя в комнату, где Дадабаев начал допрос, он с гордостью доложил:

— Взяли второго. Живого и невредимого.

Вроде бы ничего не понял раненый контрабандист, но его словно подменили. На все последующие вопросы отвечал однозначно:

— Я — маленький человек. Я — «ишак». Я ничего не знаю. Мне сказали: иди, я пошел. Нужда заставляет. Я шел один. Со мной никого не было.

По всему видно, что контрабандист знает русский язык, и Богусловский сделал грубейшую ошибку, известив при нем Дадабаева о втором задержании.

Понял ли это Дадабаев, Михаил Богусловский пока что не мог определить, но он решил, что обязательно признает откровенно свою оплошность. Дадабаев же задает вопрос контрабандисту:

— Но вы только что сказали, что напарник или напарники вас послали на проверку?

— Какие напарники? Какой напарник? Я пошел сам. Один пошел. Жена и дети совсем без еды. Я хотел иметь свою тропу.

И дальше все в таком же духе. А при очной ставке задержанные так ловко изобразили, будто впервые видят друг друга, что вполне можно было поверить. Однако именно столь искусная игра особенно озаботила Дадабаева и Богусловского, и они в первую очередь доложили майору Костюкову именно об этом:

— Артисты. Совсем вроде бы прежде не встречались. Стало быть, есть что скрывать.

Долго Прохор. Авксентьевич выстукивал по краю стола пальцами что-то наподобие «чижика-пыжика», затем изрек:

— Заканчиваем допрос, еще не начав его как следует. Больше ни одного лишнего вопроса. Сделать вид, что всему поверили. Поступать как с обычными контрабандистами. Обычный опрос — и передача в руки властей. Чин чином. О моем приезде они не должны знать. Сделаем все, как при рядовом задержании. Усекли?

— Вроде бы. Однако…

— Об «однако» поговорим позже, когда отправите несунов по назначению.

Процедура передачи отработана. Наркотики, которые нес в заплечном мешке второй контрабандист, уничтожены, о чем составлен акт, и теперь без всякой опаски майор Костюков с лейтенантом Богусловским могли пройти к месту задержания. И выяснилось весьма любопытное: «ишаки» шли не напролом сквозь тугаи, а точно по хоженой тропе Исмаила Исмаиловича.

— Прошагать бы по этой тропе через весь остров…

— Пройдем, Михаил Иванович. Обязательно пройдем. И я уверен— не бесполезно. Найдем кое-что важное. Пока же вынуждены подождать. Могу только похвалить тебя: ты молодцом действовал. Не как новичок.

— Нет, Прохор Авксентьевич, обмишулился я. Многое не так сделал, — возразил Михаил Богусловский и рассказал все откровенно, как на духу. Без всякой жалости к себе.

— Да… — протянул майор Костюков. — Как солдат по первому году службы. — Затем спросил — Ты хотя бы признался в своих просчетах?

— Признался. Заверил: похожу во все наряды младшим. Не подорвется, думаю, мой авторитет.

— Верно мыслишь. Учись и учись у старичков. У Дадабаева учись. У Алдошина учись. Он скоро вернется на заставу прапорщиком. Не гнушайся опыта сержантов и даже рядовых. В общем, пройди курс молодого бойца. Очень полезно, уверяю тебя, Миша. Ну а теперь — на заставу. Поднимем ее по боевой тревоге. По липовому варианту.

— Что, скоро приедут?

Через неделю. Как обычно. А как осваиваете систему действительную?

— Пока считаем шаги. Мы с начальником заставы, командиры отделений со своими подчиненными. В ближайшие дни перейдем к тренировкам на скорость.

— Советую начать сразу после визита дорогих гостей.

Латып Дадабаев, когда майор Костюков определил и ему время для серьезных тренировок, согласился тотчас. Он сам намеревался поступить точно так же, но не счел нужным говорить об этом начальнику отряда. Все это особенно пригодится для доклада коменданту, который торопит с освоением системы обороны до полного автоматизма, экономя минуты и даже секунды. Дадабаев отговаривался, как мог, теперь же у него есть все основания так действовать — по рекомендации начальника отряда.