Геннадий Ананьев - Орлий клёкот: Роман в двух томах. Том второй

Теперь же появилась возможность расстаться мирно, не причинив досады тем, кто так заботливо к нему отнесся.

— Эка: «спасибо», — удивилась экономка. — Аль я определила, что оклеманный ты? Оно сейчас вроде бы ничего, а со временем деньки спешки в недожитые годы обернутся…

— До того времени дожить еще нужно, — отшутился Иван, но экономка не унималась. Поддержал ее и граф. Еще бы немного и они бы смогли переубедить Ивана, но в доме появился гость. Очень своевременно. Алеша Турченко пожаловал. Собственной персоной. Будто почувствовал он обстановку. Прервал массированную атаку на Ивана Богусловского сердобольных людей.

— Пришел вот проведать. Бригада привет передает.

— Зачем ему привет, жаль он вознамерился прервать лечение, — с явным неудовольствием встретил гостя граф. — Вы, как бригадир, как начальник его, посодействуйте. Уймите нелепую ретивость.

— Конечно-конечно. Не нужно спешить. Долечись, Ваня, до конца. Мы как-нибудь управимся. «Дружбами» лес валить станем. Сверх урока. Да и управляющий, может, не вдруг после пурги появится.

Ну и хитер, «как-нибудь…», «сверх урока…», «может, не вдруг…». Но не ради же того, чтобы просто проведать пришел бригадир, а выяснить, когда вернется он, Иван, в бригаду. Исподволь поторопить пришел. Разве непонятно это. И Иван Богусловский решил тут же прекратить «хитрую» игру.

— Я одеваюсь и иду. Никаких больше уговоров и слушать не хочу. Ни от кого.

А уже через час он прогревал мотор застоявшейся лесорубки.

Разумность и нужность поступка Ивана Богусловского открылась уже на третий день после бури. Неожиданно, без всякого предупреждения, нагрянул управляющий трестом и сразу — в атаку:

— Самоуправство! Я прислал вам технику, прислал лучшего специалиста, а вы что?! Кто дал вам право?! А техника сколько дней простаивает. За такое дело…

— Машина не простаивает. Только в пургу.

— Выходит, Гузов лжет? Никто его не отстранял?

— Гузов отстранен, но лесорубка работает. Мы можем пройти на лесосеку…

Как бы агрессивно не был настроен управляющий, какие бы наказания не готовил он бригадиру, вплоть до увольнения и расторжения договора с бригадой, не мог он не порадоваться тому, что увидел: спиленные сосны, обрубленные по всем правилам, лежали ровными стопами, а ветки тоже собраны в кучи. Да и сама лесосека не перепахана гусеницами, а то там, то здесь выглядывают из-под снега пушистые сосенки — будущий лес.

— Ветки будем сжигать. Зола — стимулятор роста молодняка.

Но управляющий пропустил мимо ушей пояснение Турченко, он не спускал глаз с лесорубочной машины, не понимая пока, что же такое происходит: у наклоненной сосны машина остановилась, с кувалдой в руке вылез машинист. Увесистый удар чуть выше зацепов, еще удар…

— Что такое?! Кувалдой?! Работничек, похоже. Загубит мне технику!

— Он по сосне меняет наклон захвата. Верно, процесс не очень совершенный, но… Повышает производительность труда, экономит горючее, позволяет сохранить лесной чернозем.

— Как это — меняет?!

— Рацпредложение. Его. Ивана Богусловского. Воплощено в жизнь лесничими и экономкой графа.

— Ничего не пойму.

Турченко доволен. Тон уже другой у управляющего. А объяснить ему — тут, что, тут — с большим удовольствием.

Все понравилось управляющему, но недоумение он все же высказал:

— Почему сразу не информировал, — это Ивану упрек, — что специалист. Еще когда прибыл. Сразу бы машину вручил.

— Он здесь освоил лесорубку, — ответил за Богусловского Алеша Турченко. — Проникся нуждой бригады и — в кратчайший срок.

— Без прав?!

В голосе управляющего вновь проявилась жесткость.

— А случится что, кому по шапке?! Понимаешь, какую ответственность взял на себя?! Теперь вот и я, выходит, соучастник…

— Понимаю. Но его обучали бывший танкист, Герой Советского Союза и «огненный тракторист».

— Что за «огненный»? Не читал, чтоб кто-то из «огненных» живым остался. Вон на целине недавно… Тоже не спасли. Хлеб целехонек, а человека нет.

— Не из сегодняшних. Заимщики палили его за свой трактор. Когда коммуны еще…

— Не имеет значения, — вовсе не заинтересовавшись прошлым «огненного тракториста», ответствовал управляющий. — Учить могут все, а отвечать нам с тобой.

— Но Иван Богусловский делом доказал, что может работать.

— Верно, — вновь смягчился управляющий. Поразмышлял малость и заговорил указующе: — Поступим так: актируй лесорубочную, как требующую ремонта. Все наработанное парнем переведи на «Дружбу».

— Ого!

Да. Турченко не мог сдержать восторга, ибо великий приварок получала бригада ни за что, ни про что. Сразу заметно пополнится касса коммуны. Будет возможность не скаредничать.

А управляющий продолжал, словно не слышал вот этого: «— Ого!»

— Как его бишь. А — Богусловский. Беру его с собой. На курсы. Временно пусть Гузов.

— Бригада не примет Гузова. Он — не наш.

— Ваш… Не наш… Тоже мне, собственники!

— Бригада не примет его.

— Ладно. Подумаем. Списывайте с машины парня, пусть собирается. Вечером — в путь.

— Бригада просит вас на новоселье. Так совпало. Сегодня у нас торжественный ужин и распределение комнат.

— Совпало, говоришь? Что ж тогда делать, раз совпало. Остаюсь.

Бригадир шел на риск. Тут же, как прибыл управляющий, Алеша Турченко послал Колю Шиленко к Костромину, чтобы, значит, сбегать в тайгу за свежатиной, как оно прежде и было договорено. Охотники собрались мигом, но удачной ли будет ходка, этого с уверенностью сказать никто не мог. Если часа через два не вернутся, придется подчищать все запасы. До тушенки придется снисходить.

«Ну, да ладно. Естественней даже. Пусть думает, что туговато у нас с провизией», — убеждал себя Турченко, но все же продолжал уповать на удачливость охотников.

До конца рабочего времени оставалось еще несколько часов, для «великого переселения» время еще не подошло, но Турченко уже отрядил в помощь повару троих. Незаметно, конечно, для управляющего. Сам же водил «большое начальство» по развернувшейся уже вовсю стройке: на площадку для заготовки шпал и их пропитки, на причал, на участок монтажа путевых секций…

Доволен управляющий. Может быть, и не изящная работа, но добротная. Как для своего дома, а не для государства. Он то и дело хвалил бригаду:

— Молодцы. Пограничники, они и есть — пограничники. Верные люди. Вы вполне оправдываете цель свою — коммунистический труд.

— У нас и быт коммунистический. Одно другому помогает. Коммуна, короче говоря. Вечером убедитесь.

За ужином, однако, случился конфуз. Нет, не при делении комнат. Тут все прошло без сучка, без задоринки. Да иначе и быть не могло, ибо все давно знали свои места и все спорное давно уже разрешилось. Коля Шиленко не согласился жить вместе с Геннадием Комовым (бригадир объединил их по принципу землячества), Турченко без лишних пререканий заменил их, и Комов оказался в одной комнате с Богусловским. По принципу механизаторских интересов. Мелочный тот разлад, таким образом, до управляющего, естественно, не дошел. Конфуз случился под самый конец ужина. И совершенно неожиданно для всех, но особенно для бригадира.