Александр Дюма - А. Дюма - Собрание сочинений. Том 14. Граф де Монте-Кристо Часть. 1,2,3

— Эта оговорка наводит на мысль о супружестве, — сказал граф. — В самом деле, в Риме вы мне намекали на некие брачные планы; должен ли я поздравить вас с наступающим счастьем?

— Это все еще только планы.

— И весьма неопределенные, — вставил Дебрэ.

— Нисколько, — сказал Морсер, — мой отец очень желает этого, и я надеюсь скоро познакомить вас если не с моей женой, то с невестой: мадемуазель Эжени Данглар.

— Эжени Данглар! — подхватил Монте-Кристо. — Позвольте, ее отец — барон Данглар?

— Да, — отвечал Морсер, — но барон новейшей формации.

— Не все ли равно, — возразил Монте-Кристо, — если 15*он оказал такие услуги государству, что заслужил это отличие.

— Огромные, — сказал Бошан. — Хоть он и был в душе либерал, но в тысяча восемьсот двадцать девятом году провел для Карла Десятого заем в шесть миллионов; за это король сделал его бароном и кавалером Почетного легиона, так что он носит свою награду не в жилетном кармане, как можно было бы думать, но честь честью, в петличке фрака.

— Ах, Бошан, Бошан, — засмеялся Морсер, — приберегите это для "Корсара" и "Шаривари", но при мне пощадите моего будущего тестя.

Потом он обратился к Монте-Кристо:

— Вы сейчас произнесли его имя так, как будто вы знакомы с бароном?

— Я с ним не знаком, — небрежно сказал Монте-Кристо, — но, вероятно, скоро познакомлюсь, потому что мне в его банке открыт кредит банкирскими домами "Ричард и Блаунт" в Лондоне, "Арштейн и Эскелес" в Вене и "Томсон и Френч" в Риме.

Произнеся два последних имени, граф искоса взглянул на Морреля.

Если чужестранец думал произвести на Максимилиана Морреля впечатление, то он не ошибся. Максимилиан вздрогнул, как от электрического разряда.

— "Томсон и Френч" — сказал он. — Вы знаете этот банкирский дом, граф?

— Это мои банкиры в столице христианского мира, — спокойно ответил граф. — Я могу быть вам чем-нибудь полезен у них?

— Быть может, граф, вы могли бы помочь нам в розысках, оставшихся до сих пор бесплодными. Этот банкирский дом некогда оказал нашей фирме огромную услугу, но почему-то всегда отрицал это.

— Я в вашем распоряжении, — ответил с поклоном Монте-Кристо.

— Однако, — заметил Морсер, — заговорив о господине Дангларе, мы слишком отвлеклись. Речь шла о том, чтобы подыскать графу Монте-Кристо приличное помещение. Давайте подумаем, где поселиться новому гостю великого Парижа?

— В Сен-Жерменском предместье граф может найти недурной особняк с садом, — сказал Шато-Рено.

— Вы только и знаете, что свое несносное Сен-Жерменское предместье, Шато-Рено, — сказал Дебрэ. — Не слушайте его, граф, и устройтесь на Шоссе д’Антен: это подлинный Париж.

— Бульвар Оперы, — заявил Бошан, — второй этаж, дом с балконом. Граф велит там положить подушки из серебряной парчи и, дымя чубуком или глотая свои пилюли, будет любоваться дефилирующей перед ним столицей.

— А вам разве ничего не приходит в голову, Моррель, что вы ничего не предлагаете? — спросил Шато-Рено.

— Нет, напротив, — сказал, улыбаясь, молодой человек, — у меня есть одна мысль, но я ждал, не соблазнится ли граф каким-нибудь из ваших блестящих предложений. А теперь я возьму на себя смелость предложить ему небольшую квартирку в прелестном, в стиле помпадур, особняке, который вот уже год снимает на улице Меле моя сестра.

— У вас есть сестра? — спросил Монте-Кристо.

— Да, граф, и прекрасная сестра.

— Замужем?

— Уже девятый год.

— И счастлива? — снова спросил граф.

— Так счастлива, как только вообще возможно, — отвечал Максимилиан. — Она вышла замуж за человека, которого любила, за того, кто не покинул нас в нашем несчастье, — за Эмманюеля Эрбо.

Монте-Кристо чуть заметно улыбнулся.

— Я живу у нее, когда нахожусь в отпуске, — продолжал Максимилиан, — и готов служить вам, граф, вместе с моим зятем, если вам что-либо понадобится.

— Одну минуту! — прервал Альбер, раньше чем Монте-Кристо успел ответить. — Подумайте, что вы делаете, Моррель. Вы хотите заточить путешественника, Синдбада-Морехода в семейную обстановку. Человека, который приехал смотреть Париж, вы хотите превратить в патриарха.

— Вовсе нет, — улыбнулся Моррель. — Моей сестре двадцать пять лет, зятю — тридцать; они молоды, веселы и счастливы. К тому же граф будет жить отдельно и встречаться с ними, только когда сам пожелает.

— Благодарю вас, благодарю, — сказал Монте-Кристо, — я буду рад познакомиться с вашей сестрой и зятем, если вам угодно оказать мне эту честь, но я не приму ни одного из всех ваших предложений просто потому, что помещение для меня уже готово.

— Как! — воскликнул Морсер. — Неужели вы будете жить в гостинице? Вам будет слишком неуютно!

— Разве я так плохо жил в Риме? — спросил Монте-Кристо.

— Еще бы, в Риме вы истратили на обстановку ваших комнат пятьдесят тысяч пиастров; но не намерены же вы каждый раз идти на такие расходы, — сказал Морсер.

— Меня не это остановило, — отвечал Монте-Кристо, — но я хочу иметь в Париже дом, свой собственный. Я послал вперед своего камердинера, и он, наверное, уже купил дом и велел обставить.

— Так, значит, у вас есть камердинер, который знает Париж? — воскликнул Бошан.

— Он, как и я, в первый раз во Франции; он чернокожий и к тому же немой, — отвечал Монте-Кристо.

— Так это Али? — воскликнул Альбер среди всеобщего удивления.

— Вот именно, Али, мой немой нубиец, которого вы, кажется, видели в Риме.

— Ну, конечно, — отвечал Морсер, — я прекрасно его помню. Но как же вы поручили нубийцу купить дом в Париже и, немому, его обставить? Несчастный, наверное, все напутал.

— Напрасно вы так думаете; напротив, я уверен, что он все устроил по моему вкусу, а у меня, как вам известно, вкус довольно необычный. Он уже с неделю как приехал, должно быть, обегал весь город, проявляя чутье хорошей собаки, которая охотится одна; он знает мои прихоти, мои причуды, мои потребности и, наверное, все уже устроил так, как надо. Он знал, что я приеду сегодня в десять часов утра, и ждал меня с девяти у заставы Фонтенбло. Он передал мне эту бумажку; это мой новый адрес; вот, прочтите.

И Монте-Кристо передал Альберу листок.

— "Елисейские поля, номер тридцать ", — прочел Морсер.

— Вот это оригинально! — вырвалось у Бошана.

— И чисто по-княжески! — прибавил Шато-Рено.

— Как, вы еще не знаете вашего дома? — спросил Дебрэ.

— Нет, — ответил Монте-Кристо. — Я вам уже говорил, что не хотел опаздывать к назначенному часу. Я оделся в карете и вышел из нее у дверей виконта.

Молодые люди переглянулись: они не могли понять, не разыгрывает ли Монте-Кристо комедию, но все слова этого человека, несмотря на их необычайность, дышали такой простотой, что нельзя было предполагать в них лжи. Да и зачем ему было лгать?