Готхольд Лессинг - Драмы_Басни в прозе

Маринелли (удерживает ее). Куда?

Орсина.Туда, где мне уже давно следовало быть. Не думаете ли вы, что мне прилично заниматься с вами здесь пустой болтовней, в то время как принц ожидает меня в своих покоях?

Маринелли.Вы ошибаетесь, уважаемая графиня. Принц не ожидает вас. Принц не может говорить с вами, не хочет говорить с вами здесь.

Орсина.И все-таки он здесь? Приехал сюда из-за моего письма?

Маринелли.Не из-за вашего письма, отнюдь.

Орсина.Вы же сказали, что он получил его.

Маринелли.Получил, но не прочел.

Орсина (горячо). Не прочел? (С меньшим жаром.) Не прочел? (С горечью, утирая слезу.) Даже не прочел…

Маринелли.Я уверен, что по рассеянности — не из пренебрежения.

Орсина (гордо). Пренебрежения? Кто смеет думать об этом? Кому вы говорите об этом? Вы дерзкий утешитель, Маринелли. Пренебрежение! Пренебрежение! Мною пренебрегают! Мною! (Более мягко, с грустью.) Конечно, он меня больше не любит. С этим покончено. И что-то другое заняло в душе его место любви. Это естественно. Но зачем же пренебрежение? Довольно и равнодушия. Не правда ли, Маринелли?

Маринелли.Разумеется.

Орсина (насмешливо). Разумеется? О, этого мудреца можно принудить сказать все, что угодно! Равнодушие вместо любви? Иными словами, было нечто и вот — ничего. Узнайте же вы, придворный человек, вторящий чужим словам, узнайте от женщины, что равнодушие — пустое слово, один лишь звук, который ничего, ровно ничего не означает. Душа остается равнодушной только к тому, о чем мы не думаем, только к тем вещам, которые для нас не имеют и смысла вещей. А быть равнодушным к тому, что для нас не представляет никакой ценности, — вовсе не значит быть равнодушным. Это, пожалуй, для тебя недоступно?

Маринелли (про себя). О, горе! Как правильны были мои опасения!

Орсина.Что вы такое там бормочете?

Маринелли.Только восхищаюсь! Кто же не знает, уважаемая графиня, что вы философ?

Орсина.Не правда ли? Да, да, я философ! Но разве я только теперь дала повод заметить это? Тем хуже, если я позволяла это заметить, и особенно если это замечали часто! Не удивительно, что принц разлюбил меня. Как может мужчина любить особу, которая, вопреки его воле, еще позволяет себе мыслить? Женщина, которая мыслит, так же отвратительна, как мужчина, который румянится. Ей следует смеяться, только лишь смеяться, для того чтобы поддерживать хорошее настроение у своего строгого господина — владыки всего живущего. Ну, а сейчас над чем же я смеюсь, Маринелли? Ах, да! Над этим совпадением. Я пишу принцу, чтобы он приехал в Дозало, а принц, не прочитав моего письма, все же приезжает в Дозало! Ха, ха, ха! Не правда ли, удивительный случай! Очень смешной и очень глупый! А вы не посмеетесь со мной, Маринелли? Ведь посмеяться с нами может и строгий наш господин, хоть он и не позволяет нам, жалким созданиям, мыслить вместе с ним. (Серьезно и повелительно.) Смейтесь же!

Маринелли.Сейчас, уважаемая графиня, сейчас!

Орсина.Чурбан! А пока проходят мгновенья. Нет, нет, только не смейтесь. Видите ли, Маринелли (задумчиво и с большим чувством), то, что сейчас заставляет меня так искренне смеяться, имеет и свою серьезную, очень серьезную изнанку. Как и все в жизни. Случай? Случай ли, что принцу, который и не думал говорить со мной здесь, все же придется со мной разговаривать? Случай? Верьте мне, Маринелли, слово «случай» — богохульство. В мире нет ничего случайного — и уж меньше всего случайного там, где намерение так явно бросается в глаза. Всемогущее, всеблагое провидение, прости мне, если вслед за этим малоумным грешником назвала я случаем то, в чем так очевидна твоя воля, твоя прямая воля! (Поспешно к Маринелли.) Попробуйте только вновь толкнуть меня на подобное преступление!

Маринелли (про себя). Это заходит слишком далеко! Но, уважаемая графиня…

Орсина.Не хочу я слышать ваших «но»! Каждое «но» требует размышлений, а моя голова… О, моя голова! (Держась за лоб.) Устройте, Маринелли, немедленно устройте мне встречу с принцем, иначе я совсем буду не в состоянии говорить с ним. Вы же видите, нам надо поговорить, мы должны поговорить!

Принц, Орсина, Маринелли.

Принц (выходя из кабинета, про себя). Нужно помочь ему…

Орсина (увидев его, не решается пойти к нему навстречу). А! Вот и он!

Принц (проходит мимо нее в соседнюю комнату через весь зал и говорит на ходу). Оказывается, здесь наша прелестная графиня! Я весьма сожалею, сударыня, что сегодня так мало могу насладиться честью вашего посещения! Я занят! Я не один… В другой раз, моя дорогая графиня, в другой раз. Я больше не задерживаю вас — да, не задерживаю. А вас я жду, Маринелли.

Орсина, Маринелли.

Маринелли.Ну вот, уважаемая графиня, вы не захотели поверить мне, а теперь то же самое услышали от него самого.

Орсина (ошеломленная). Не ослышалась ли я? В самом деле, не ослышалась ли я?

Маринелли.Нет.

Орсина (с горечью). «Я занят. Я не один». И это все оправдание, которым удостаивают меня? Кого только не спроваживают подобным образом. Каждого назойливого посетителя, каждого нищего. Он не счел даже нужным придумать для меня хотя бы маленькую ложь. Он занят. Но чем же? Он не один? Но кто же у него? Подите сюда, Маринелли! Из милости, дорогой Маринелли, солгите, как вы захотите. Что стоит вам солгать один раз? Чем он занят? Кто у него? Скажите мне все, что вам придет в голову, и я уйду.

Маринелли (про себя). На этом условии я, пожалуй, могу открыть ей часть правды.

Орсина.Ну? Скорее, Маринелли, и я уйду. Принц ведь сказал: «В другой раз, моя милая графиня»? Не правда ли, он сказал так? Для того чтобы он сдержал свое слово, чтобы у него не было никакого повода не сдержать его, — скорей вашу ложь, Маринелли, и я уйду.

Маринелли.Принц, дорогая графиня, действительно не один. У него находятся лица, которых в данную минуту он никак не может оставить, лица, избежавшие только что большой опасности. Граф Аппиани…

Орсина.Находится у него? Жаль, что в этой лжи я должна уличить вас. Спешите придумать другую. Ведь граф Аппиани, если вы этого еще не знаете, только что убит разбойниками. Недалеко от города я встретила карету с его телом. Быть может, это неправда? Быть может, это был всего лишь призрак?

Маринелли.К сожалению, не призрак. Но те, кто был вместе с графом, благополучно спаслись и укрылись в замке; я имею в виду его невесту и мать невесты, с которыми он направлялся в Сабионетту для того, чтобы там торжественно обвенчаться.