Дневник 1894

11 Ноября 1894. Москва. Е. б. ж.

[16 ноября.] Нынче, должно быть, 16. 94. Москва. Сейчас 12-й час дня. Писал Катехизис и стал думать с начала и испытал давно не испытанный восторг. Хочется сказать: Господи, благодарю тебя за то, что ты открываешь мне свои тайны. Пусть это заблуждение, я все-таки благодарю Тебя. А именно. Я думал, что личность есть орудие совершенствования души. Только через личность и работу ею может душа совершенствоваться и приближаться к Богу. И только через мир может душа общаться с другими душами и, соединяясь с ними, подвигать их и самой подвигаться к совершенству. Царство Божие есть только форма, в кот[орой] выразится высшее теперь нам доступное совершенство и общение души. Господи, помоги мне. Вели делать дело Твое. Укажи его.

Нынче 20 Нояб. 1894. Москва. Как будто услышал мою молитву, и я чувствую — особенно нынче — во время прогулки чувствовал радость жизни. Нынче писал довольно успешно. Остальное время поправлял биографию Др[ожжина]. Вчера ночью было тяжелое столкновение. Слава Богу, я всё время помнил о Боге, и всё стало во благо. Вчера вечером набралась толпа гостей. Прежде всех приехал Богоявл[енский] и Сопоцко. Я начал читать Богоявл[енскому] Катехизис и прочел начало. Мне было интересно слушать. Все-таки лучше, чем я ожидал. Днем был у Страх[ова], ходил с Евг[ением] Ив[ановичем]. Всё хорошо, писалось порядочно. Только один день был слаб. За это время написал предисловие к сказочке Карма и послал. Думал много за это время. Многого не записал и забыл, а вот что помню.

1) Надо жить, проходя между двумя одинаково опасными утесами Харибды и Сциллы: желания умереть и желания продолжать жить. Хотеть умереть — не будешь работать, не хотеть умереть — значит, что работать для себя, а не для Бога. Только тогда хорошо жить, когда не желаешь умереть, п[отому] ч[то] есть радостная работа, и когда, делая дело Божие, готов умереть, п[отому] ч[то] знаешь, что дело Божие не кончится, а что тебя только от одной работы переведут на другую.

2) Иду по Кремлю мимо стен Кремлевских и бойниц и думаю: было время, когда это было нужно; нужны были и пыточные приспособления, и орудия казни, и цензуры, а пришло время, и уже некот[орые] из этих предметов и для некот[орых] людей уже представляют только памятники древности. Также придет время, когда так будут показывать пушки, сабли, крепости, мундиры, ордена.

3) Считать собою проявление Бога в себе, то, что мы называем душою.

4) Бессмертная душа не может удовлетвориться смертным, конечным делом; ей нужно дело бесконечное и бессмертное, как она сама.

5) Ложное понимание жизни в том, чтобы считать собою свою умирающую личность, а не свою вечно растущую душу.

6) Говорить, что разум может привести нас в заблуждение, что не надо верить ему, что это гордость — всё равно, что говорить, что работающий с лампой в шахте работник может заблудиться, если будет руководиться светом своей лампы, что не надо верить ее свету, что это гордость. Да чему же верить, когда это один свет? Я знаю, что мой разум ограничен и слаб, в сравнении с разумом Бога, и что я всего сознать не могу, но все-таки разум есть разум и единственный руководитель мой и руководитель, данный от Бога и подобный Ему. Если лампа шахтера не солнце, то все-таки свет и свет, подобный солнцу и от него происшедший. Теперь 12 ч. ночи, 20. Ложусь спать.

Завтра 21 Н. 94. Москва. Е. б. ж.

[25 декабря. Москва.] Нынче 25 Декабря вечер. Больше месяца не писал. Было за это время из событий то, что приходили студенты, я им написал письма в Петербург. Еще с Левой грустное столкновение. На днях радостный для меня приезд Чертковых. Писал учение блага. Я недавно, дней 10, оставил и сначала писал Сон мол[одого] царя, а потом Хозяин и работник. И кажется кончу. Катехизис всё так же люблю и думаю о нем беспрестанно. С детьми хорошо. Отослал письмо Розен и английскую статью о том, как б[ыть] б[ез] правительства. Был период радостный: сознания 31 31 Зачеркнуто: необходи[мости] радости служения. Мало записал, должно быть мало и думал за это время. А именно: Да, забыл, стал ходить к столяру работать.

1) Вера в чудеса — признак сознания неважности, непрочности, нереальности, случайности законов материального мира, сознания зависимости их от духовного начала, в котором вся сила, и кот[орое] вечно, неизменно и одно действительно. Можно верить и желать того, чтобы живым улететь на небо, или воскреснуть после смерти, но никому в голову не придет желать и верить в то, что 2 × 2 сделается 5, или горькое ощущение сделается сладким, или ненависть станет добром.

2) Я прежде видел явления жизни, не думая о том, откуда эти явления и почему я вижу их. Потом я понял, что всё, что я вижу, происходит от света, кот[орый] есть — разумение. И я так обрадовался, что свел всё к одному, что совершенно удовлетворился признанием одного разумения началом всего. Но потом я увидал, что разумение есть свет, доходящий до меня через какое-то матовое стекло. Свет я вижу, но то, что дает этот свет, я не знаю. Но знаю, что оно есть. Это то, что есть источник света, освещающего меня, кот[орый] я не знаю, но существование к[отор]ого, знаю, есть Бог.

3) Бога узнаешь не столько разумом, даже не сердцем, но по чувствуемой полной зависимости от Него, в роде того чувства, к[оторое] испытывает грудной ребенок на руках матери. Он не знает, кто его держит, кто греет, кто кормит, но знает, что есть этот кто-то, и мало того, что знает — любит его. В первый раз почувствовал возможность любить Бога.

4) Испытал радостное чувство перенесения смысла жизни в желание служения Богу через служение людям, желание блага всем, с кем встретишься. И такая жизнь возможна и радостна. Вот это точно жить по божьи.

5) Для того, чтобы спастись, т. е. не быть несчастным, не страдать, надо забыть себя. Единственное забвение себя есть забвение любви, но большинство людей, подчиняясь соблазнам, не любят и не хотят забыться любовью и изощряются забываться табаком, вином, опиумом, искусствами.

Теперь 12 часов. Иду спать. Завтра думаю кончить Хоз[яина] и раб[отника].

26 Декабря 1894. Е. б. ж. Москва.

[31 декабря.] Нынче 31 Декабря. Прошло 5 дней. Всё это время писал рассказ Хоз[яин] и раб[отник]. Не знаю, хорошо ли. Довольно ничтожно. Был здесь Ч[ертков]. Вышло очень неприятное столкновение из-за портрета. Как всегда, С[оня] поступила решительно, но необдуманно и нехорошо. Прекрасная книга Lachman’a, Weder Dogma, noch Glaubensbekenntnis, sondern Religion, 32 32 [Не догмат и не исповедание веры, а религия,] надо написать ему. Приятная беседа с Еропкиным, — добрая.

1) Видел Веру Величкину, ее брата, приятеля и его сестру. Всех их продержали 1 1/ 2месяца в доме предвар[ительного] заключения и все 4-о без исключения с радостью вспоминали о своем пребывании там. Я нарочно спрашивал подробно, не было ли жутко там хоть первое время. Оказывается, что В[ера] Величкина поправилась, окрепла нервами, отдохнула. Обращение мягкое, уединение и беззаботное спокойствие.