Изборник

А егда пойдем на рать, кому хощем болшеи работѣ предати, идуть пред мною и несуть ту 20 крестов и 20 стягов. Тѣ же кресты и стязи велици злати с драгими каменми и с великыми женчюги здѣлани, в нощ же свѣтять аки в день. Тѣ же кресты и стязи идуть на 20-ти колесницах и 6-ти, а у который же колесница служать по 100 тысящь конник, а по 100 тысящь пѣшие рати опричь тех, который на нас брашно везуть. А коли пойдем к нарочиту мѣсту на бои, ини несуть пред мною един крест древян, на нем же изображено господне распятие, того ради да быхом поминали господню страсть и распятие. Сторонь того креста несуть блюдо злато велико, на нем же едина земля; на землю зряще, поминает, яко от земля есми создани и паки в землю поити имамы. А се с другую страну блюдо несуть другое злато, на нем же драгии камень и четеи женчюг, на н же зряще величается наше господьство. Идуть же пред мною 3 проповѣдници, возглашають велиим гласом. Един вопиеть: «Се есть царь царем, господь господем», а другии вопиеть: «Силою крестною а божиею благодатью и помощию». А третии вопиеть умилным гласом, яко от земля есмы сътворени и в землю паки поити имамы. И пакы же престанем глаголати. О силѣ же не глаголю, яко же бо рекох.

А если идем на войну, когда хотим кого-нибудь покорить, предо мною идут и несут 20 крестов и 20 стягов. А кресты те и стяги большие, сделаны из золота с драгоценными камнями и с крупными жемчужинами, ночью же светятся, как и днем. Кресты эти и стяги везут на 26 колесницах. А у каждой колесницы служат по 100 тысяч конников и по 100 тысяч пешего войска, не считая тех, кто за нами везет пищу. А когда идем к назначенному месту на бой, другие люди несут предо мною один деревянный крест с изображением распятия господня, — чтобы мы вспоминали господни страдания на кресте. Рядом с крестом несут большое золотое блюдо, а на нем — одна земля: на землю глядя, вспоминаем, что из земли мы созданы и в землю же уйдем. А с другой стороны несут другое золотое блюдо с драгоценным камнем на нем и отборным жемчугом: их вид возвеличивает наше государство. И идут предо мною 3 проповедника, громко восклицая. Один возглашает: «Это — царь царей, господин господ»; другой продолжает: «Силою крестною, божиею благодатью и помощью». А третий восклицает умильным голосом, что из земли мы сотворены и в землю же уйдем. Впрочем, довольно об этом говорить. О войске же не говорю, так как уже сказал.

Двор у мене имѣю таков. 5 ден ити около двора моего, в нем же суть полаты многы златыя и сребреныя и древяни изнутри украшены, аки небо звѣздами, а покровены златом. И в той полатѣ огнь не горить; аще ли внесуть, в той час огнь погаснеть. Есть у мене иная полата злата на осмидесять столпов от чистаго злата, а всякий столп по 3 сажени в толстоту, а 80 саженеи в высоту. В той же полатѣ 50 столпов чистаго злата, на всех же столпех по драгому камени. Камень самфир имать свѣт бел, камень тонпаз аки огнь горить. В той же полатѣ есть столпа два: на едином столпѣ камень, имя ему троп, а на другом столпѣ камень, имя ему кармакаул, в нощи же свѣтить камень тои драгыи, аки день, а в день, аки злато, а оба велики, аки корчаги. В той же у мене полатѣ огнь не горить; аще внесуть, то борзо погаснеть; развѣ бо той огнь горить, иде же идеть из древа негнеющаго, имя древу тому шлема. Того мира вливають в паникадила и зажигають, ино той огнь горить, и тѣм миром в которую версту помажется человек, стар или молод, болѣ того не старѣется, а очи его не болять. Та же полата выше всѣх полат. Верху тѣх полат учинена два яблока златы, в них же вковано по великому каменю самфиру, того ради, дабы хоробрость наша не оскудѣла. Суть бо 4 камени на столпѣх того ради, дабы потворници не могли чаров творити над нами. Есть у мене иная полата злата велика, как очима видети, на столпѣх златых; два велики камени кармакаул в нощи свѣтять в той же полатѣ у мене.

Двор у меня таков, что 5 дней надо идти вокруг него. А в нем много палат золотых, серебряных и деревянных, изнутри украшенных, как небо звездами, и покрытых золотом. В одной палате огонь не горит; если внесут, сразу же погаснет. Есть у меня другая палата золотая на восьмидесяти столбах из чистого золота; а каждый столб по три сажени в ширину и 80 саженей в высоту. В этой палате 50 столбов чистого золота, и на всех столбах по драгоценному камню: камень сапфир цвета белого и камень топаз как огонь горит. В той же палате есть два столба, на одном из которых камень, называемый троп, а на другом камень, называемый кармакаул. Ночью же светит тот драгоценный камень, как день, а днем — как золото. А оба велики, как корчаги. В той палате у меня огонь не горит: если внесут, то быстро погаснет. Только тот огонь горит, который от дерева негниющего. Имя дереву тому шлема. Миро из этого дерева вливают в паникадила и зажигают; тот огонь горит. И если тем миром помажется человек какого бы то ни было возраста, старый или молодой, после того не старится и глаза его не болят. Та же палата выше всех палат. Вверху тех палат устроены два золотых яблока, а в них вковано по большому камню сапфиру — для того, чтобы не оскудела наша храбрость. И четыре камня находятся на столбах для того, чтобы чародейки не могли чар творить над нами. Есть у меня другая золотая палата на золотых столбах, столь высокая, сколько можно глазами обозреть; два больших камня кармакаула ночью светят у меня в той палате.

А обѣдають со мною на трапезѣ по вся дни 12 патриархов, 10 царей, 12 митрополитов, 45 протопопов, 300 попов, 100 диаконов, 50 пѣвцев, 900 крилосников, 365 игуменов, 300 князеи; а во зборнои моеи церкви служать 300 игуменов да 65, да 50 попов, да 30 диаконов, и обѣдають со мною; а столничають у мене и чаши подають 14 цареи да 40 королей, да 300 боляр; а поварню мою вѣдають два царя да два короля опроче боляр и слуг. Тѣ же цари и короли быв, да прочь ѣдуть, и иныя приѣжчають.

А обедают со мной за столом каждый день 12 патриархов, 10 царей, 12 митрополитов, 45 протопопов, 300 попов, 100 дьяконов, 50 певцов, 900 клиросников, 365 игуменов, 300 князей. А в соборной моей церкви служат 365 игуменов, 50 попов и 30 дьяконов, и все обедают со мною. А стольничают у меня и чаши подают 14 царей, 40 королей и 300 бояр. А поварней моей ведают два царя и два короля, помимо бояр и слуг. Одни цари и короли, побыв, прочь едут, а иные приезжают.

А еще у мене лежить апостол Фома.

А еще у меня лежат мощи апостола Фомы.

Есть у мене земля, в ней же суть люди, очи у них в челех. Есть у мене полата злата, в ней же есть зерцало праведное, стоит на 4-рех столпѣх златых. Кто зрить в зерцало, тои видить своя грѣхи, яже сътворил от юности своея. Близ того и другое зерцало цкляно. Аще мыслить зло на своего господаря, ино в зерцалѣ том зримо лице его блѣдо, аки не живо. А кто мыслить добро о осподарѣ своем, ино лице его в зерцалѣ зримое, аки солнце. А во дворѣ моем церквеи 150, ины сътворены богом, а ины руками человеческыми.