Полное собрание сочинений. Том 60

Печатается по тексту, опубликованному в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 87—88 (пятый пункт настоящей бумаги кроме того был выделен на стр. 81, а 3 и 4 пункты на стр. 86). Впервые было опубликовано в «Неделе», 1901, 20, отд. V, столб. 679. Текст этого документа, в копии В. И. Михаловского, хранился в Тульском архиве (дело это погибло). Местонахождение автографа Толстого неизвестно. Дата определяется содержанием и прошением Михаловского на имя губернского по крестьянским делам присутствия, где он упоминал, что документ, вместе с которым была получена настоящая бумага Толстого, относится к 12 июля 1861 г.

Валерьян Ильич Михаловский, помещик Крапивенского уезда, штабс-капитан, вел дела с мировым посредником Толстым по доверенности своей жены Марии Александровны Михаловской.

1Распоряжение Толстого о смене старшины с. Панина см. список недошедших писем № 151.

2Анисим — крестьянин с. Панина (Крапивенского уезда Тульской губернии).

3Эти два пункта (3 и 4) являются, ответом на жалобу В. И. Михаловского от 8 августа 1861 г., на имя Крапивенского мирового съезда о потраве крестьянами с. Панина лугов в имении его жены, в которой он сообщал, что Толстой «действие свое по жалобе моей на первый раз ограничил тем, что просил управляющего имением простить крестьянам следуемое с них денежное взыскание за потраву луга», на что управляющий «объявил гр. Толстому, что согласиться на его просьбу не может по неимению на то права. Гр. Толстой, недовольный этим отказом, уехал из имения, но постановив на сей раз никакого заключения до делу о набеге крестьян на господские луга». В своем вторичном обращении к Толстому Михаловский известил его, что лугов потравлено четыре десятины и что цену за каждую потравленную десятину он назначает в 20 руб. Толстой вторично «прибыл в село Панино, собрал трех крестьян ближайшего села Бородина в качестве добросовестных и с ними отправился на место потравленного луга. Добросовестные, коим гр. Толстой предложил оценить луг, объявили, что потравленного луга должно быть десятины 3 и что цену потравы они полагают назначить за каждую десятину по 10 руб. серебром. Гр. Толстой с оценкою этого не согласился и предложил добросовестным ценить десятину в 5 р., не более. Добросовестные гр. Толстому не противоречили в этом». Признавая действия Толстого незаконными, Михаловский говорит: «Смело уверен в том, что правосудное правительство, озабоченное улучшением быта крестьян, не потерпит, чтобы улучшение это, обогащение крестьян, шло путем, указываемым мировым посредником гр. Толстым».

Уездный мировой съезд по прошению Михаловского потребовал от Толстого сведения, но Толстой, от 16 сентября 1861 г., ответил съезду, что на основании ст. 29, 31 и 32 Положения, не считает нужным давать никаких сведений (см. список недошедших писем № 152). Последовавшее после этого представление уездного съезда в губернское присутствие без всякого письменного доклада было помечено: «к делу».

1861 г. Июля 12. Я. П.

1) Прохору Леонову по болезни следует 75 коп. в месяц; Марье и Анне 1 руб. 20 коп. в месяц; 2) Ивану Ефимову следует 3 руб. в месяц, и он может быть отпущен только один. Рассчеты Александра Иванова и Алексея Андреева 1верны, и увольнительные акты их могут быть утверждены при представлении денег и самих увольняемых людей.

Опубликовано в «Русской мысли», 1903, IX, стр. 81. Текст этого расчета приведен в жалобе В. И. Михаловского, хранящейся в Тульском архиве. Местонахождение автографа Толстого неизвестно. Датируется содержанием и жалобой В. И. Михаловского, в которой этот расчет помечен 12 июля 1861 г.

1Все упоминаемые здесь лица являются крепостными дворовыми людьми помещицы М. А. Михаловской.

В. И. Михаловский в прошении на имя губернского присутствия писал, что гр. Толстой возвратил ему четыре увольнительных акта, составленных на дворовых людей его жены, причем оказалось, что «один акт, на Александра Иванова, оставлен без всяких отметок, а остальные три акта на другие семейства дворовых людей возвращены были с своеручными гр. Толстого отметками карандашом. Так, акт Прохора Леонова заключает в себе следующие отметки: 75 — 1 — 20 + 150 — 85; акт Ивана Ефимова с отметкой — 3; — 75 + 3 = 75 и, наконец, акт Алексея Андреева Варварина с 75 или 3 руб.». Столь странный способ письмоводства карандашом и формулами, говорит Михаловский, поставил его в необходимость снова представить эти акты на утверждение Толстого. «В ответ на это гр. Толстой вторично возвратил мне акты при письменном отзыве, в 5 пункте коего объясняет...» Далее Михаловский приводит текст 5 пункта — см. № 216.

28 июля 1861 г. Толстым был сделан другой расчет (см. список недошедших писем и документов № 145), где он просил прислать деньги и за сына Андрея Андреева Варварина и указывал на то, что Александр Иванов объявил ему о совершенной неспособности к работе и о болезненности жены его, почему акт не может быть утвержден впредь до удостоверения справедливости его показания. Этот второй перерасчет вызвал неудовольствие и недоверие со стороны Михаловского. В своей жалобе на посредника Толстого, поданной на имя губернского присутствия, Михаловский говорит, что, «видя непостоянство и разноречие заключений гр. Толстого об одном и том же предмете, считаю себя в праве в изложенном деле не полагаться более на медицинские показания его сиятельства для определения степени болезненности дворовых людей, вымогающих способом притворства и вымышленными болезнями не следуемые им на содержание деньги».

Губернское присутствие, выслушав прошение Михаловского, постановило: «Для прекращения недоразумений, возникших при засвидетельствовании актов, выдаваемых г. Михаловским дворовым людям, увольняемым от обязательных отношений, поручить гр. Толстому постановить вновь решение о суммах вспомоществования, следуемых увольняемым дворовым людям, и объявить это решение г. Михаловскому; затем, буде г. Михаловский изъявит на решение неудовольствие, то представить как решение, так и возражение на оное в губернское присутствие для дальнейших распоряжений. При сем пояснить г. мировому посреднику, что сумма вспомоществования на детей моложе 12 лет должна назначаться только до полного 12-летнего возраста».

1861 г. Июль. Я. П.

Петр Евстратьевич!

Ежели я плачу деньги управляющему, то желаю, чтобы управляющий исполнял мои требования, а не делал мне наперекор. Я два месяца уже исполняю должность Посредника и утвердил более 50 увольнительных актов. Формы никакой не требуется, ни примет, ни подписи свидетелей. Поэтому возвращая акты с припиской примет и пожалуй с припиской свидетелей, которых ты можешь найти у Борисова и Дьякова, я прошу тебя, немедленно отвезя к Посреднику, передать ему деньги на прокормление детей и старых, сколько он назначит по правилам Губернского Присутствия, и просить его утвердить; в противном же случае письменно объяснить причину своего отказа. С тем вместе проси его объяснить дворовым, что сроку пребывания на старых местах я им даю на один месяц. Прошу тебя очень, не вводя меня в неприятности, всё это исполнить.