Полное собрание сочинений. Том 58

[29 мая], стр. 58—59.

761. 58 35. над книжками. — «Путь жизни».

762.5 9 1 . Уехал Булгаков. — Во время отъезда A. Л. Толстой в Крым В. Ф. Булгаков жил в Ясной поляне. По возвращении А. Л. Толстой он вновь переселился в Телятинки.

763. 59 4—5 . С Соней обошлось. — У Толстого был тяжелый разговор с Софьей Андреевной, в результате которого Софья Андреевна впала в истерическое состояние, сам же Толстой целый день ощущал перебои сердца. Приводим по поводу этого запись от 29 мая самой С. А. Толстой в ее «Ежедневнике»: «Тяжелый разговор с Львом Николаевичем (Одоев, Париж). Упреки мне за нашу барскую жизнь на мои жалобы о трудности хозяйства. Гнал меня из Ясной поляны жить в Одоеве, в Париже или еще где-нибудь. Я ушла из дома, жара, нога болит, пульс бьется страшно; легла и лежала в канаве, пока за мной прислали лошадь. Лежала весь день в постели, ничего не ела, плакала». Приводим также выдержку из рассказа об этом А.Л.Толстой, по записи А. Б. Гольденвейзера: «Софья Андреевна вошла ко Льву Николаевичу и стала ему жаловаться, что ей всё надоело, что она больше не может заниматься хозяйством и т. п. Лев Николаевич слушал всё это, а потом сказал ей: «Я тебя не понимаю, Соня. Кто тебя заставляет всё это делать? Брось». — А куда же мне деваться? «Да уезжай куда-нибудь». — Куда? — «Куда хочешь в Одоев, в ..» Ты меня гонишь, ты от меня хочешь отделаться!... — Истерика... Когда Софья Андреевна ушла... Лев Николаевич за голову схватился. «Она что-нибудь над собой сделает, и мы будем в этом виноваты!... У него сделались сильные перебои в сердце. Во все концы кто пошел, кто поехал. Софья Андреевна дошла до «Черты», устала и присела на краю канавы. Там ее увидел кучер, ехавший в шарабане, и привез домой. Потом всё успокоилось, но перебои у Льва Николаевича весь день не прекращались». («Вблизи Толстого», 2, стр. 34—35.) См. прим. 720.

764. 59 5 . Трубецкой. Оч [ ень] приятен. — Павел Петрович Трубецкой (Паоло Трубецкой, р. 1867 г.) — сын русского князя и американки, детство провел в Италии; скульптор, живший всегда за границей. Приезжая в Россию, бывал в Ясной поляне. Многие его работы выставлены в русских и заграничных музеях, на площадях Ленинграда и Москвы имеются монументальные скульптуры его работы. Трубецкой пять раз лепил Толстого: три бюста и два раза верхом, три из них находятся в ГТМ. 29 мая 1910 г. П. П. Трубецкой вместе с женою приезжал в Ясную поляну. О его пребывании в Ясной поляне см. прим. 770, Дневник В. Ф. Булгакова, стр. 211, 212, 219—225, 230, 239—241; А. Б. Гольденвейзер, «Вблизи Толстого», 2, стр. 20, 31—33, 36—38, 41, 43—48, 51, 53—54; С. Т. Семенов, «Воспоминания о Льве Николаевиче Толстом», стр. 134—136, 138—139.

765. 59 6 . книжки, сдал Ив [ ану ] Ив [ ановичу ] . — Главы «Пути жизни» — И. И. Горбунову-Посадову.

766. 59 7 . Воздерживался. — Толстой «воздерживался» во время разговоров, быть может для того, чтобы высказыванием своих взглядов не раздражись еще более Софью Андреевну.

767. 59 8 . От Тани письмецо. — Письмо от Т. Л. Сухотиной из Кочетов.

768. 59 10. Предисловие никуда не годится. — А. Б. Гольденвейзер по поводу его вопроса Толстому о работе над сборником «Путь жизни» приводит следующие слова Толстого: «Ах, это предисловие! Я так запутался с ним. Еще нынче всё поправлял. Моя ошибка, что я связал себя тридцатью отделами и лишил себя свободы. У меня к большой книге («На каждый день») будет одно общее предисловие, как бы изложение моего миросозерцания, а «к тридцати маленьким — к каждой отдельно небольшое предисловие, поясняющее основную мысль каждой книжечки». («Вблизи Толстого», 2, стр. 32). Эту мысль Толстой оставил, а предисловие, излагающее его миросозерцание, поместил к «Пути жизни».

769. 59 12 . поправлял пьесу — «От ней все качества».

30 мая, стр. 59.

770. 59 13—14 . с Труб [ ецким ] . Очень самобытно умный человек. — Когда в Ясной поляне 23 мая 1910 г. была получена телеграмма от Трубецкого (см. прим. 764), в которой он спрашивал, можно ли приехать, Толстой говорил про него: «Он очень интересный и оригинальный человек». Его Софья Андреевна спросила: — Вы читали «Войну и мир»? Он ответил: — «М'ai jamais rien lu». [«Никогда ничего не читаю»]. — Лев Николаевич рассмеялся и встал». (А. Б. Гольденвейзер, 2, стр. 20.)

Далее, в записи от 30 мая на стр. 32 А. Б. Гольденвейзер рассказывает: „Трубецкой за чаем сел с альбомом и рисовал набросок Льва Николаевича карандашом. К концу чая рисунок был готов. Лев Николаевич восхищался его мастерством и сказал ему: «C'est admirable». [«Удивительно!»] Жена Трубецкого попросила Льва Николаевича подписать рисунок. Лев Николаевич написав: «Léon Tolstoy, 12 juin 1910» и сказал: «Во всем свете теперь двенадцатое июня, только у нас, варваров, май». Лев Николаевич сказал мне о Трубецком: «Это удивительный человек! Я с ним верхом ездил и разговаривал. Он ничего никогда не читал и ничему ни у кого не учился. Оттого у него свежая голова и свои мысли. И, ведь серьезно, если выбирать между тем, чтобы читать что попало, без разбору или ничего не читать, то, разумеется, в тысячу paз лучше ничего не читать. Он и скульптуре никогда не учился, а когда его пригласили учить в Московское училище живописи и ваяния, то от него все ученики разбежались, кроме четырех — правда, самых даровитых»“.

771. 59 15 . интересный разговор с Николаевой. — Лариса Дмитриевна Николаева, рожд. Нечаева (р. 1875 г.), жена С. Д. Николаева (см. прим. 30), летом проживала с семьей на деревне Ясная поляна. Д. П. Маковицкий в своих записках от 30 мая передает содержание этого разговора: «Лев Николаевич зa чаем говорил с Ларисой Дмитриевной о целомудрии и браке, что надо не бежать от соблазна, a развивать внутреннее сопротивление, оно полезно и самому и тем, с которыми живешь. Николаева заметила, что следует и внешние обстоятельства устраивать так, чтобы они не давали повода к соблазну, например, избегать общества развратных мужчин, Лев Николаевич опять говорил, что надо не бежать от соблазна, а внутренно сопротивляться ему. Человек тот, который в развращенном браке достигает полугодового воздержания выше, чем женатый отшельник, который двадцать лет воздерживался». А. Б. Гольденвейзер по поводу разговора с Л. Д. Николаевой, о возможности для супругов разойтись в целях воздержания, приводит следующие слова Толстого: «Уж никак не разойтись. Не говоря уже о том, — когда есть дети, тогда уже разойтись невозможно, но и без детей. Я всегда это говорю, меня постоянно спрашивают и письма я получаю, Молодые люди хотят все бросить и итти в толстовскую колонию. Во-первых, и колоний таких нет, а если бы и были, то во всяком случае там будут условия для нравственного совершенствования гораздо менее благоприятные... Христианское учение тем отличается от других учений, что в нем нет заповедей, как в других учениях, а есть идеалы. А идеал недостижим и в постоянном приближении к нему смысл жизни; а изменять внешние условия, ставить себя искусственно в положение, в котором падение невозможно — величайшая ошибка... Дело не в единичном материальном факте падения, а всё дело в той внутренней нравственной работе над собой, которая происходит в человеке. Живя в семье, с которой трудные отношения, человек не должен стремиться уйти оттуда. Если он уйдет, он лишит себя материала для нравственной работы. А если он останется и постарается установить любовные отношения, то он не только сам сделает шаг вперед, но несомненно невольно поможет и другим, окажет на них доброе влияние». («Вблизи Толстого», 2, стр. 33.)