Полное собрание сочинений. Том 52.

Нынче 25 Сент. Клекотки, 1891. Доехали до Кл[екоток] и собираем[ся] дальше. Мне хорошо. Немного писал о Непрот[ивлении] у Писарева. К стыду своему испытываю иногда некот[орое] неудовольствие при мысли о ругании меня во всех журналах и думаю о том, как будут ругать за статью. Надо: не думать, а делать для Б[ога]. Помоги, О[тец]. В Пирогове прочел О[тца] С[ергия] и, к удивлению, недурно, как есть. Начал поправлять начало, но не пошло. С Писар[евым] и Богоявл[енским] б[ыл] оживленный разговор о жизни. Писарев жив.

26 Сен. Я. П. 91. Есл. б. ж.

Нынче 8 Окт. Я. П. 11 дней не писал. Попробую, идя назад, вспомнить. Нынче пытался вновь писать статью о голоде. Ничего не вышло. Вечером написал 8 писем и свез на Козловку. Только что писал Золотар[еву] рецепт о том, как установить любовь к людям, с к[оторыми] живешь, и, взойдя наверх, поддался поддразниванию С[офьи] А[ндреевны], утверждавшей, что люди, пытающиеся жить нравственно, утеряли простоту. И рассердился, сдержался. — Вчера 7-го. То же писал утром и не шло. Уехали Эрдели и Таня в Москву. 6 и 5 поправлял первые главы статьи о воинск[ой] повинности. 4 и 3 писал 8-ю главу и хорошо кончил, 3 и 2-го и 1-го писал статью о голоде. Всё это время работал, засыпал завалину. Были за это время Стаховичи, Полякова, Зиновьев и Давыдов с дочерьми. Особенно выдающихся писем не б[ыло]. Нет, были: письма Хохлова и англичанина пастора, сочувственное. Отослал за это время, исправив ее, «Первую ступень».

Думал только две вещи:

1) То, что быть в нужде по отношению к пище и одежде и помещению есть наивыгоднейшее положение человека — не переесть, не перегреться, не перепокоиться. Особенно первое: есть надо так, как будто не достанет на всех, и всегда оставлять другим.

2) То, что когда трудно, как мне теперь, 62 62 Слова: как мне теперь густо перечеркнуты. безвыходно, кажется [1 перечеркнутое и неразобранное], надо думать, что это отличие мне. Мне задается урок трудный, п[отому] ч[то] в меня верят, надеются на меня и любят меня. Надо быть благодарным. Теперь 12 ч. ночи.

9 октября 1891 г. Я. П. Е. б. ж.

Читал. Нынче 24 Окт. 1891. Я. П. Прошло 15 дней. И много пережито. Вчера 23 был нездоров, в роде инфлуенцы, был Миташа Оболенский и Булыгин. Утром писал 4-ую главу. Вечером послал Гроту дополнение статьи о голоде. 22-го уехала Соня. Я уж нездоров. Перед отъездом она поговорила со мной так радостно, хорошо, ч[то] нельзя верить, ч[тоб] это б[ыл] тот же человек. Писал о голоде целый день, б[ыл] Грот, и я устал очень головой. Вечером уехал Грот. 21. Поправлял по коректурам статью. Она мне нравится. Надо б[ыло] глубже взять вопрос. Вечером читал и кончил «Долой оружие». Хорошо собрано. Видно горячее убеждение, но бездарно. 20. Бился над 4-ой главой. Вечером приехал Грот. Очень тяжелый разговор с Соней. Здесь Попов. Тих, добр, серьезен. Утром уехал Каневский. Трогательный человек своей простотой и самоотверженностью. Пришел из Москвы без копейки денег. Я отправил его к отцу с 4-мя рублями. Он две ночи ночевал. 19-го. Тоже 4-ая глава и разговоры с Каневск[им]. [Вымарано 1 1 / 2 строки.] 18-го пришел Каневский, В этот же день был Петя Раевский. Накануне, 17-го или 16-го, должно быть, приехал Попов. Всю неделю почти писал о голоде. Письма замечательные: из Канзаса от автора Kingdom of God и Kingdom of the Clergy contrasted, 63 63 [Противопоставление царства бога и царства духовенства,] очень хорошее и письмо и брошюра, хотя и с ссылками на апокалипсис с придаванием Библии сверхъестественного значения. Еще письмо от Фельдман — о сошедшей будто бы с ума девушке — затруднительное; нынче ответил. Думал за это время не мало, но как-то не приписывал важность и не записывал. Записано только следующее:

1) Как-то, молясь Богу, мне стало ясно то, что Бог есть точно реальное существо, любовь, есть то всё, что я одним краюшком захватываю и ощущаю в форме любви. И не чувство, не отвлеченность, а реальное существо; и я ощутил Его.

2) Бывает в отношениях с людьми то, что бывает с сапогом или калошей, когда там разорвется внутри и заворотится. И что больше суешь, то больше заворачивается и меньше входишь.

3) Говорила С[оня], что Соня сноха нехорошая мать. Вот, говорит, она не делает того, что ты осуждаешь в Кр[ейцеровой] Сон[ате]. Она не отравляет жизнь мужа детьми. А если любить детей и ходить за ними, то будешь неприятна. И мне подумалось: какая необходимая приправа ко всему доброта. Самые лучшие добродетели без доброты ничего не стоят; и самые худшие пороки с ней прощаются. Какой бы хороший художествен[ный] тип слабого, порочного человека и доброго... Кажется, уже бывали такие, но я такого по новому чувствую.

4) Приходила баба просить защиты: за корчемство приговорили к 50 р. штрафа или к острогу на три месяца, а она вдова, у нее нет земли и 4 детей. Подумал, что делает тот, кто сажает ее. Наказывают эту нищую и ее детей за то, что она захотела участвовать в барышах казны на 25 р.

Попов еще здесь. Мы совсем собираемся ехать. Денег еще нет. Что будем делать, не знаю. Но, кажется, побуждение недурное. Уж примешивается проклятая слава людская. Но буду стараться делать для Бога. Нынче, кажется, кончил 4-ую главу. И пересмотрел окончательно 6-ю и до половины 7-ю. Как бы хотелось кончить. Теперь 11 часов. Жду писем с Козловки.

25 Окт. Я. П. 91. Е. б. ж.

Сегодня 1 Ноября 91 г. Бегичевка, у Раевского. Мы здесь уже 5-ый день. Живем хорошо. Есть дело. Написал статью: Хватит ли хлеба? Много есть, что записать, но теперь поздно. Лягу спать. Завтра постараюсь записать. Нынче что-то очень хорошее думал и забыл.

Сегодня 6-е утро Ноября. Бегичевка 91. Устроены наши 3 столовые. Я написал в газету о том, есть ли хлеб, и начал рассказ: Кто прав? Девочки хорошо заняты. Поправил еще 7-ю и 8-ю главы. Здоров. Письмо из Англии с предложением быть посредник[ом] помощи. Два письма от Сони. Мне не перестает быть грустно за нее и от нее. Вчера, молясь Богу о том, чтобы избавиться от соблазна гордости, о смирении, подумал, что, если я хочу смирения, то хочу того, что смиряет, и стал молиться (с робостью), чтоб мне послано было унижение. Да, надо молиться о том, что находишь добром, о страданиях, унижениях, если ты их считаешь добром. Или не считай добром.

Вчера поправил присланную Гротом корект[уру] о голоде. Нынче думал к Сергию.

Надо, чтобы он боролся с гордостью, чтоб попал в тот ложный круг, при к[отором] смирение оказывается гордостью; чувствовал бы безвыходность своей гордости и только после падения и позора почувствовал бы, что он вырвался из этого ложного круга и может быть точно смирен[ен]. И счастье вырваться из рук дьявола и почувствовать себя в объятиях Бога.

Нынче 17 Ноября. Бегич[евка], 1891. Прошло 12 дней, полных событий, практической жизни, но как будто пустых в смысле духовной жизни. Ничего не записано в книжечке, кроме имен крестьян, просящихся в столовые и т. п. Постараюсь восстановить приблизительно прошедшие дни. Впрочем, одно оказалось записанным, именно: