Полное собрание сочинений. Том 36

«Удивительное явление это стоит того, чтобы над ним призадуматься. Мы невольно презираем бедность. И на самом деле ее следовало бы презирать. Природа вознаграждает лишь труд и только труд. Никакой предмет богатства не может быть произведен без участия труда, и при естественном порядке вещей человек, работающий добросовестно и умело, должен быть богатым, а не работающий — бедным. Мы перевернули этот порядок природы, и у нас рабочие люди бедны, а праздные богаты. Отчего это?

Оттого, что мы принуждаем людей, которые работают, платить другим людям за позволение работать. Вы покупаете сюртук, лошадь, дом; вы платите за произведение труда, за труд, затраченный продавцом или купленный им у других людей. Но за что вы платите человеку, когда вы платите ему за землю? Вы платите ему за то, чего не производил никто из людей, что существовало ранее, чем явился человек, за ценность, которая была создана не каким-либо человеком лично, а обществом, часть которого вы составляете».

От этого и богат тот, кто захватил землю и владеет ею, и беден тот, кто работает на ней или над ее произведениями.

«Мы толкуем о перепроизводстве. Но какое же может быть перепроизводство в то время, когда народ нуждается в самом необходимом? Народу нужны те предметы, которые оказываются произведенными в излишке. Почему же он не приобретает их? Не потому, чтобы он не желал их, а потому, что у него нет средств купить их. Почему же у него нет средств? Потому что он зарабатывает слитком мало. А зарабатывает он слишком мало потому, что отдает часть своей работы тем, кто владеет землей. И потому не диво, что великое множество разных товаров остается непроданным, когда огромной массе людей приходится работать в среднем за один доллар 40 центов в день в Америке», и за 50 копеек в России.

«Почему же этим людям приходится работать за такую низкую плату? Потому что если бы они потребовали высшей платы, то их было бы кем заменить. Всегда стоит наготове множество безработного люда, и именно эта масса безработных и понижает заработную плату до одной только возможности существования. Но почему есть люди, которые не могут найти для себя работы? Разве не странно звучат эти слова, что люди не могут найти для себя работы? Адам не испытывал затруднения в отыскании работы, не испытывал его и Робинзон Крузо; отыскание работы было самым последним делом, о котором они заботились.

Если люди не могут найти для себя работодателя, то почему же они сами не сделаются своими работодателями? Да просто потому, что они отрезаны от того, без чего немыслим никакой труд; люди принуждены конкурировать между собою из-за заработной платы, выдаваемой хозяином, потому что они насильственно лишены естественных удобств, пользуясь которыми они могли бы быть своими собственными хозяевами, потому что для них нет места в Божьем мире, где они могли бы работать, не платя другим каким-то человеческим существам за то, что те позволяют им работать».

«Люди молят Бога о том, чтобы Он облегчил бедность. Но бедность происходит не от божьих законов; сказать это — значило бы произнести самую гнусную хулу на Бога. Бедность происходит от человеческой несправедливости к ближнему. Допустим, что молитва людей была бы услышана Всемогущим; но как Он мог бы исполнить их просьбу, сохраняя установленные Им же законы такими, каковы они есть? Ведь Бог ничего не дает нам из того, что составляет богатство. Он дает нам только сырой материал, который перерабатывает человек, произведя богатство. А разве теперь Он мало дает нам этого сырого материала? И если бы Он стал давать его еще более, как мог о бы Он облегчить бедность? Пусть была бы услышана молитва, и Он увеличил бы силу солнца или плодородие почвы, сделал бы растения более плодородными и заставил быстрее бы размножаться животных. Кому всё это было бы на пользу в стране, в которой земля захвачена частными владельцами? Только одним собственникам земли. И даже если бы Бог в ответ на просьбы людей стал прямо посылать с неба те предметы, какие нужно людям, то и тогда это было бы на пользу одним собственникам земли.

В Ветхом завете рассказывается, как израильтяне, странствуя в пустыне, терпели голод и как Бог послал им с неба манну. Ее было достаточно для всех, все брали ее и были сыты. Но допустим, что пустыня признавалась бы частною собственностью. Какая польза была бы от манны для народа, если бы одни израильтяне владели квадратными милями земли, а другие не имели ни одной пяди? Сколько бы Бог ни посылал манны, манна эта делалась бы собственностью землевладельцев; они нанимали бы кое-кого собирать ее для них в кучи и продавали бы ее своим голодающим братьям. И покупка и продажа манны продолжались бы до тех пор, пока большинство израильтян не проело бы всё, что у них было. А потом они начали бы голодать, в то время как манна лежала бы в огромных кучах и землевладельцы жаловались бы на ее перепроизводство. Было бы как paз то самое явление, какое мы видим в настоящее время».

«Всё это я говорю не с тем, чтобы, покончив с этой основной несправедливостью, мы могли спокойно сложить руки; но я говорю, что вопрос о праве владения землей лежит в корне всех других общественных вопросов. Я говорю то, что мы можем делать всё, что угодно, можем вводить какие угодно реформы, но мы не избавимся от повсеместной бедности до тех пор, пока то, с чего должны жить все люди, — земля — будет оставаться частною собственностью некоторых лиц; что до тех пор будут бесплодны все усилия улучшить положение людей. Преобразовывайте механизм управления, сокращайте до минимума налоги, стройте железные дороги, заводите кооперативные магазины, делите прибыль, как хотите, между предпринимателями и рабочими, и что же будет в результате? В результате будет то, что земля будет повышаться в своей ценности, только это будет в результате и ничего больше. Опыт доказывает нам это.

Разве все улучшения не увеличивают только ценности земли, того, что должны платить одни люди другим за право существования на свете?»

То же самое, прибавлю я, мы не переставая видим в России. Все землевладельцы жалуются на бездоходность, убыточность имений, а цена на земли не переставая растет. Она не может не расти, потому что население увеличивается, а земля для него — вопрос жизни и смерти.

И потому народ отдает всё, что может, не только свой труд, но и свои жизни за землю, которую удерживают от него.

Было людоедство, были человеческие жертвы, была религиозная проституция, были убийства слабых детей и девочек, была кровавая месть, были убиения целых населений, судебные пытки, четвертования, сжигания на кострах, кнут, были на нашей памяти исчезнувшие шпицрутены, рабство. Но если мы пережили эти ужасные обычаи и учреждения, то это не показывает того, чтобы среди нас не было таких же, ставших столь же противными для просветлевших разума и совести учреждений и обычаев, как и те, которые в свое время были уничтожены и стали для нас ужасным воспоминанием. Путь совершенствования человечества бесконечен, и в каждую минуту исторической жизни есть суеверия, обманы, вредные, злые учреждения, уже пережитые людьми, ставшие прошедшими, есть такие, которые представляются нам в далеком тумане будущего, и такие, которые мы в настоящем переживаем, которые составляют задачу нашей жизни. Таковы в наше время смертная казнь и вообще наказания, такова проституция, таково мясоедение, таково дело милитаризма, война, и таково самое близкое и настоятельное дело — частная земельная собственность.