Полное собрание сочинений. Том 35

4 апреля 1897 г. в Дневнике записано: «Вчера думал очень хорошо о Хаджи Мурате — о том, что в нем главное надо выразить обман веры. Как он был бы хорош, если бы не этот обман».

А 30 апреля 1897 г. Толстой писал П. И. Бирюкову: «Назойливо пристают мысли художественные, одна кавказская, всё не оставляющая меня в покое, другая драма» («И свет во тьме светит»).

Но еще в течение года после написания «Репья» Толстой не приступал к работе над «Хаджи-Муратом», будучи всецело занят другими работами, хотя сюжет этот всё более и более привлекал его внимание. 14 октября 1897 г. он записал в Дневнике: «К Хаджи Мурату подробности: 1. Тень орла бежит по скату горы. 2. У реки следы по песку зверей, лошадей, людей. 3. Выезжая в лес, лошади бодро фыркают. 4. Из куста держи-дерева выскочил козел». В Дневнике 16 октября 1897 г. записано: «Вчера вечером и нынче хотел писать Хаджи Мурата. Начал. Похоже что-то, но не продолжал потому, что не в полном обладании. Не надо портить и насильно».

С. А. Толстая в своих записках «Моя жизнь» пытается объяснить причину неуспеха работы Толстого так: «Лев Николаевич брался и за излюбленного им «Хаджи-Мурата», но с этим делом не пошло и пришлось оставить. Художественные работы, на мой взгляд, всегда требовали полного спокойствия, как физического, так нравственного, духовного. Без него работа не шла. А спокойствия было всё меньше и меньше». Тем не менее после первой неудачной попытки 15—16 октября 1897 г. Толстой через месяц возобновляет работу над «Репьем». В Дневник 11 ноября 1897 г. занесено: «С утра писал Хаджи-Мурата — ничего не вышло. Но в голове уясняется, и очень хочется».

Написанное 15—16 октября и 11 ноября 1897 г. представляет собой начало второй незаконченной редакции произведения (варианты №№ 2—11). Здесь четыре главы. Тема развита шире, чем в «Репье», композиция иная. В главе I описывается выход солдат в секрет; в гл. II — вечер у молодого Воронцова; в главе III — пребывание Хаджи-Мурата с мюридом Асланбеком у кунака Саффедина, в главе IV — рубка леса, смерть Никитина, выезд молодого Воронцова и встреча с Хаджи-Муратом, прием Хаджи-Мурата Марьей Васильевной, столкновение молодого Воронцова с Меллер-Закомельским.

Материалом для гл. I этой редакции послужила книга Зиссермана «Двадцать пять лет на Кавказе», ч. II, стр. 288, для остального — «Воспоминания» В. А. Полторацкого. События происходят в передовой крепости Шахгири, или по-русски Воздвиженской, в которой Толстой бывал в своей молодости. В рассказе выведен Полторацкий, первоначально названный настоящей своей фамилией, затем «Полторасовым», потом «краснолицым» и «широколицым офицером» без фамилии. Толстой знал Полторацкого в бытность на Кавказе; вспомнить его внешность помог портрет, приложенный к журналу «Исторический вестник» за 1895 г. Молодой Воронцов и его жена Марья Васильевна отчасти описаны по личным воспоминаниям, так как Толстой встречался с ними на Кавказе, отчасти по «Воспоминаниям» Полторацкого. Первая глава новой редакции произведения далась Толстому с большим трудом. Листы, на которых она написана, испещрены бесчисленными вставками и исправлениями. С еще большим упорством Толстой работал над коротенькой третьей главой, принимаясь за нее девять раз. Страницы ее едва поддаются прочтению. Толстой записал по поводу данной рукописи: «не вышло» и прекратил работу над нею.

В Дневнике 14 ноября 1897 г. записано: «Думал в pendant к Хаджи Мурату написать другого русского разбойника Григория Николаева...» (Выведен под именем дворника Василия в повести Толстого 1904 г. «Фальшивый купон».) О возобновлении работы над «Хаджи-Муратом» Толстой 17 ноября 1897 г. писал жене: «Начал новое — художественное, кавказский рассказ, который me hante 2500 2500 [преследует меня] — уже давно». 2501 2501 Т. 84, № 698. Через три дня, 20 ноября, он писал ей: «мысли же и занятия мои направлены на кавказскую повесть, которой мне совестно заниматься, тем более, что она нейдет, но от которой не могу отстать». 2502 2502 Т. 84, № 699

Написанное 17—20 ноября 1897 г. является началом третьей редакции повести (варианты №№ 12—16). Содержание ее существенно отличается от содержания двух предыдущих. Дана сцена обеда в тифлисском дворце наместника Кавказа Воронцова, сцена приема Воронцовым Хаджи-Мурата, включено письмо Воронцова к Чернышеву. Заканчивается рукопись рассказом Хаджи-Мурата Лорис-Меликову о своей прошлой жизни. Две главы, в одной из которых описывается ранняя пора жизни Хаджи-Мурата (материалом для нее послужили «Воспоминания муталима», помещенные в «Сборнике сведений о кавказских горцах», вып. I и II), а в другой приводится рассказ Хаджи-Мурата Лорис-Меликову о своем прошлом. Затем они были исключены Толстым из рукописи.

Писавшаяся в течение четырех дней (17—20 ноября 1897 г.) третья редакция «Хаджи-Мурата» не удовлетворила Толстого так же, как и первые две.

20 ноября 1897 г. он записал в Дневнике: «Много обдумал Хаджи Мурата и приготовил материалы. Всё тон не найду».

21 ноября 1897 г. Толстой записал в дневнике: «Всё обдумываю и собираю материалы для Хаджи Мурата. Нынче много думал, читал, начал писать, но тотчас остановился».

Это короткие наброски (сохранилось шесть вариантов), являющиеся новой, четвертой, редакцией повести, впервые названной «Хаджи-Муратом». До сих же пор произведение носило название «Репей».

Наброски однородны по своему содержанию: в них изображен более ранний период жизни Хаджи-Мурата, чем во всех предыдущих редакциях. Описывается наступление Кази-муллы на столицу Аварии Хунзах в 1830 г. (источником послужила книга Зиссермана «История 80 пехотного Кабардинского полка», т. II, гл. III). Во время этого наступления Хаджи-Мурат убивает мюрида, завещающего ему идею хазавата (варианты №№ 17—21). При создании этих эпизодов Толстой использовал материалы «Сборника сведений о кавказских горцах», вып. IV, отд. 1, стр. 13; см. Записи, пометы и конспекты, № 3—82) «Ичкерит, умирая, завещал», стр. 279. Наброски эти также не удовлетворили Толстого, и только один из них был переписан рукой А. П. Иванова.

Читая в этот раз «Сборник сведений о кавказских горцах», Толстой сделал около 300 помет. К своим пометам он составил особый список, озаглавленный «Материалы Хаджи-Мурата». Судя по этим пометам, Толстой стремился с наивозможной полнотой представить себе жизнь горцев, их быт, нравы, верования, обряды, способы обработки земли, ремесла, охоту; отмечены также пословицы, приветствия, сказания.

Некоторые места читались им не один раз, как свидетельствуют его надписи: «Подробности обычаев мало читаны»; «Сказки читать»; «Всю статью читать». Кавказский фольклор восхищал Толстого в этот раз так же, как 20 лет назад, что видно из надписей: «Чудные песни о мщении и удальстве»; «Прелестная песня»; «Песня о Хадбаре удивительная»; «Сказка прекрасная».