Джон Пристли - Затерянный остров

Они не хотели. Они никуда не хотели ехать на яхте Гарсувина.

— «Майбо» же, перед тем как вернуться в Вальпараисо, зайдет на остров Пасхи, — продолжал он. — Капитан может отвезти вас туда. Но если вы желаете на Таити…

— Желаем, — подтвердил Уильям.

— Тогда придется подождать на острове Пасхи попутную шхуну до Папеэте. Рано или поздно такая объявится. «Майбо» отходит на остров Пасхи утром. Поедете на нем?

Обменявшись взглядом, друзья кивнули. Судя по их виду, они чувствовали себя так же скверно, как и Уильям.

— Тогда можете перебраться на «Майбо» вместе с капитаном. Шлюпка придет уже скоро, как он сообщает.

Рамсботтом, решивший бороться до последнего, ткнул в Гарсувина пухлым пальцем.

— Секундочку! Прежде чем вы распорядитесь, как нам жить дальше… Вы заявляете, что получили концессию, что остров практически у вас в кармане — но где подтверждение? Где доказательства, что у вас больше прав на этот остров, чем у нас?

— Разве крейсер не достаточно убедителен? — выступил Айвибридж.

— Убедителен, но не в качестве доказательства. И потом, я не с вами разговариваю. Я бы много хорошего мог вам сказать, однако не сейчас.

— Вам нужно подтверждение концессии? — осведомился Гарсувин. Опять этот невыносимый, слегка снисходительный тон. — Извольте. Хотя вы ведь, кажется, не читаете по-испански.

Все напрасно. Документ, продемонстрированный Гарсувином, без всяких сомнений (пусть компаньоны и не могли прочитать его дословно), являл собой официально завизированную заявку на разработку ресурсов острова любым удобным для заявителя способом, оставляя за ним монополию. Эта бумага стала последней каплей. Они сели в лужу. Отыскать Затерянный, прикоснуться к нему — и все лишь затем, чтобы теперь смотреть, как он растворяется в тумане, рассыпается в прах. В этой действительности Затерянный остров больше не существует.

— Вот что я вам скажу, — сообщил коммандер своему тезке перед уходом. Измученный, но не сломленный, он в упор смотрел на внушительного противника. — Если вы убрали нас с дороги, это еще не победа. Я говорю не только о том, что все заботы по вывозу руды ложатся на вас. Вы, конечно, справитесь, но это не суть. — Он помолчал. Видно было, как тяжело ему ворочать языком, словно сам речевой аппарат постепенно рассыхался и ржавел. — Суть в том, что ничего у вас не выгорит, коммандер. Вы пошли против правил. Окольным путем, обманом и хитростью, и вам это обязательно аукнется. Таков закон. Вы облапошиваете кого-то, потом облапошат вас, не дав даже довести дело до конца. Я знаю. Не скажу откуда, но знаю. Пойдемте, друзья. Дерсли, дайте мне руку, пожалуйста.

Шлюпка ждала у борта.

— До свидания, мистер Дерссли, — как всегда, печально проговорил Гарсувин. — Когда-нибудь мы непременно встретимся еще. И тогда я расскажу вам, как все сложилось.

Уильям сделал над собой усилие.

— Буду рад послушать. До свидания.

Когда они уже подплывали к крейсеру и его борт высился впереди, словно освещенный стальной занавес, коммандер вдруг хохотнул надтреснуто.

— Знаете, друзья, хоть все закончилось бесславно и не в нашу пользу, но есть и на нашей улице праздник. Всю жизнь — с тех самых пор, как я услышал о нем мальчишкой, — я мечтал побывать на острове Пасхи. Меня манили эти загадочные статуи. Я перечитал все написанные о нем книги. И вот теперь судьба неожиданно сама ведет меня туда.

— А с меня хватит, — заявил Рамсботтом устало. — Хочу домой. К черту все ваши острова, насмотрелся. Домой, и точка.

— Согласен, — кивнул Уильям.

Его вдруг захлестнула отчаянная ностальгия. До боли захотелось выбраться из этого мира грез и вновь очутиться на твердой бантингемской почве. Подавленный, он оглянулся на темную воду, где чернел кусок беззвездного ночного неба — остров Затерянный. Уильям всматривался изо всех сил, и награда не заставила себя ждать — в слабом лунном свете блеснули напоследок вершины скал.

— Да-а, — пропыхтел Рамсботтом. — Я-то думал, на шхуне тяжко, а оказывается, это просто рай по сравнению с треклятым крейсером. Еще одна такая неделька, и от меня бы мокрое место осталось.

— Слава Богу, о неделе речь не идет, — успокоил его Уильям. — Завтра утром мы будем на рейде острова Пасхи, так что, возможно, уже через сутки сойдем на берег.

— Хотелось бы надеяться. Мне сейчас все равно куда, лишь бы на сушу. Подозреваю, что дряннее этого гнилого корыта человеческий разум еще ничего не изобрел. Это просто позор кораблестроения. Его качает, как пьяницу, даже на легкой ряби. Ходить по нему нельзя, а если встанешь, он тут же швырнет тебя куда попало. Здесь всегда либо адское пекло, либо ледник, либо дышать нечем, либо голову отрывает ветром. Хотя команда, надо признать, не так плоха, как я о них сперва думал…

— Они действительно молодцы, — подтвердил Уильям. — Даже тот толстяк, что смотрит волком, в последние день-два вроде бы потеплел.

— Да-да. Они неплохие. Но свою ржавую помесь мышеловки с сыроваркой пусть забирают куда подальше. Больше меня на крейсер — все равно чей — никто не загонит! Спасибо, конечно, что денег не берут, но я бы и сам уже приплатил, лишь бы сойти с этой посудины.

— Волна крепчает, — сообщил Уильям, который не сводил глаз с воды, кажется, половину своей жизни.

— Не говорите мне про море. Мне все равно, крепчает оно там или качает. Вот если начнет мельчать, тогда, пожалуй, уведомьте, это интереснее. Я его уже видеть не могу. Будь моя воля, сию же секунду пересел бы на поезд — трансамериканский или транссибирский, — чтобы за окнами всю дорогу одна сплошная земля. Если когда-нибудь застукаете Джонни Рамсботтома на приморской прогулочной набережной, даю официальное разрешение его оттуда пнуть. От одного этого плеска уже мутит. А вас?

— И меня. Сколько мы провели в океане в общей сложности?

— Ну, сначала мы с коммандером полтора месяца плыли на Таити. Потом первая вылазка на остров… Ох, считайте сами, если вам интересно. Я лучше подумаю о чем-нибудь другом — о земледелии, например.

— Или о поисках урановой руды, — издевательски хмыкнул Уильям.

— Скажите лучше, беды, — фыркнул Рамсботтом. — Не заикайтесь больше ни про какую руду, юноша. А если не уйметесь, я выставлю вам счетец на круглую сумму за наши с коммандером расходы на эту бессмысленную возню, в которую вы нас втравили.

— Но ведь я с самого начала предупреждал… — взорвался Уильям.

— Да-да, — перебил его Рамсботтом, — вы предупреждали, так что больше ни слова. Я просто вас поддразнивал. Нужно ведь иногда выпускать пар, особенно после таких передряг. Лучше поговорим вот о чем… — Он посмотрел на Уильяма пристально и серьезно. — Насчет острова Пасхи. Как нам быть? Коммандера категорически нельзя высаживать на этот захолустный островок.