Уильям Сароян - Человеческая комедия. Вот пришел, вот ушел сам знаешь кто. Приключения Весли Джексона

— Вы ведь меня любите, правда? — сказал он. — Ну да, любите!

Старый телеграфист посмотрел на управляющего конторой.

— Это вы мне, Том? — спросил он.

— Вилли, — сказал Спенглер, — что бы вы подумали о молодой женщине, которая говорит вам так: «Вы ведь меня любите, правда? Ну да, любите! Сами знаете, что любите!»

— Как вам сказать, — ответил мистер Гроген. — Понятия не имею, что бы я о ней подумал.

— Вам бы понравилась такая молодая женщина? — спросил Спенглер, а потом снова передразнил девушку:

— «Вы ведь меня любите, правда?» Она это повторяет без конца.

Спенглер потер щеку, словно для того, чтобы избавиться от прилива счастья, и продолжал:

— Как идут сегодня дела?

— Да все нормально, — сказал мистер Гроген. — Если не считать дождя.

— А новый рассыльный? Хорош?

— Лучше не бывает, — сказал телеграфист. — А что вы о нем думаете?

— Мальчик мне понравился сразу, когда он пришел просить работу, — сказал Спенглер. — «Вы ведь меня любите, правда?»

Он не мог выкинуть из головы, как восхитительно произносит Диана Стид эти незамысловатые слова.

— Я рад, что рассыльный вам пришелся по душе, — продолжал он. — Не трудитесь запирать контору, Вилли. Я сам запру. Мне еще надо кое-что сделать. У нашего рассыльного благородное имя, правда? Гомер Маколей. Как, по-вашему, почему отец назвал его Гомером, а не просто Томасом, Уильямом или Генри?

Не дожидаясь ответа, Спенглер добавил:

— «Ну да, любите».

Мистер Гроген сказал:

— Брата Гомера зовут Улисс, а вот сестру просто Бесс.

— Гомер, Улисс и Бесс, — повторил Спенглер.

— У них есть еще один брат, — сказал мистер Гроген. — Маркус. Он сейчас в армии.

— Маркус, Гомер, Улисс и Бесс, — повторил Спенглер. — А почему вы не идете домой, Вилли?

— Домой? — переспросил мистер Гроген. Он улыбнулся. — Если вы не возражаете, Том, я посижу с вами. Мне некуда идти и нечего делать после работы, разве что спать, а сон меня больше не радует.

— Послушайте, Вилли, — сказал Спенглер тоном, каким разговаривают с маленьким ребенком, — вы только не огорчайтесь! Я ведь знаю, что вас гложет. Не надо! И совсем вы не старый, и никто не может заставить вас уйти на пенсию. Вы же знаете, что я буду без вас как без рук. Проживете лет сто и будете работать до самой смерти.

— Спасибо, — сказал старый телеграфист.

Он помолчал, а потом негромко добавил:

— Сегодня у меня опять случился маленький припадок. Нет, ничего серьезного. Я задолго почувствовал, что он приближается. Мальчик был здесь. Я послал его за лекарством. Мне, правда, его не советовали принимать. Мне советовали вызывать врача и ложиться в постель.

— Доктора тоже не все понимают, Вилли, — сказал Спенглер. — Они разбираются в том, что касается плоти, а не духа. Мы же с вами живы духом единым.

И тут он вдруг произнес:

— «Вы ведь меня любите, правда?» Доктора ни в чем не разбираются, только в плоти, — сказал он, — но, может, вам все-таки нужен покой?

— Успею, — сказал мистер Гроген. — Мне предстоит вечный покой, Том.

— Вилли, — сказал Спенглер, — сейчас же сходите на угол к Корбету и выпейте. Послушайте пианолу. А потом мы с вами вспомним старые времена — Волынского, Томлисона, старика Девенпорта. Да и линейного мастера Гарри Буля, безумного Фреда Мак Интайра и несравненного Джерри Битти. Послушайте меня, Вилли, выпейте стаканчик-другой. Когда вернетесь — поворошим в памяти былое.

— Мне не советуют пить, Том, — сказал мистер Гроген. — Вы же знаете, что мне не советуют пить.

— Еще бы не знать! — сказал Спенглер. — Но вы любите пить, а делать то, что любишь, порою куда полезнее того, что тебе советуют. Валяйте пейте на здоровье.

— Ладно, Том, — сказал мистер Гроген и вышел из конторы.

Вот уже три или четыре минуты по тротуару возле конторы прогуливайся молодой человек и заглядывал в окна. Наконец он вошел и остановился у конторки. Спенглер, заметив молодого человека, подошел к нему.

— Как поживаете? — спросил Спенглер, вспомнив юношу. — А я-то думал, что вы давно в пути, по дороге домой, в Пенсильванию. Ведь мать вам прислала деньги. И незачем было вам приходить отдавать мне долг.

— Я пришел не затем, чтобы вернуть вам долг, — сказал юноша. — Я пришел получить еще и не собираюсь ничего просить.

Он закашлялся.

— Я пришел взять.

— Вы больны? Что с вами? — спросил Спенглер.

— А вот что со мной, — сказал молодой человек.

Из правого кармана пальто он дрожащими пальцами вынул пистолет. Томас Спенглер, который все еще был счастлив и немножко пьян, никак не мог понять, чего от него хотят.

— Ну, живо, — сказал юноша. — Отдайте деньги — всё, что у вас есть. Повсюду убивают друг друга, не беда, если и я убью вас. И уж совсем не беда, если убьют меня. Я, правда, разнервничался, и мне ни к чему неприятности, но если вы не отдадите мне все ваши деньги и не отдадите их сию же минуту, я выстрелю. Давайте деньги, быстро!

Спенглер открыл ящик кассы и вынул деньги из всех его отделений. Он положил деньги — бумажки, завернутое столбиками серебро и отдельные монеты — на прилавок перед юношей.

— Я все равно дам вам денег, — сказал он, — и не потому, что боюсь вашего пистолета. Я дам вам их потому, что они вам нужны. Нате — вот все наши деньги. Возьмите их, садитесь на поезд и поезжайте домой. Возвращайтесь к себе. Я не заявлю о краже. Верну деньги сам. Тут около семидесяти пяти долларов.

Он ждал, что юноша возьмет деньги, но тот к ним не прикоснулся.

— Я говорю серьезно, — сказал Спенглер. — Берите деньги и уезжайте, вам это необходимо. Вы не преступник, да и болезнь у вас не смертельная. Мать вас ждет. Эти деньги я дарю ей. Вы не будете вором, если их возьмете. Берите деньги, спрячьте ваш пистолет и поезжайте домой. Выбросьте пистолет. Вам самому станет легче.

Молодой человек спрятал пистолет в карман. Рукой, которая держала оружие, он прикрыл свой дрожащий рот.

— Мне осталось только застрелиться, — сказал он.

— Не болтайте глупостей, — сказал управляющий телеграфной конторой.

Он собрал деньги и протянул их юноше.

— Вот, — сказал он. — Это все, что есть. Возьмите и поезжайте домой. Если хотите, оставьте пистолет здесь, у меня. Вот ваши деньги. Да, ваши, они ваши, если вам пришлось вынуть пистолет, чтобы их получить. Я знаю, что с вами происходит, сам через это прошел. Все мы через это прошли. Кладбища и тюрьмы полны честных американских парнишек, которым туго пришлось. Они не преступники. Нате, — сказал он ласково, — возьмите деньги. Поезжайте домой.

Молодой человек вынул из кармана пистолет и сунул его через прилавок Спенглеру, который опустил его в кассовый ящик.

— Не знаю, что вы за человек, — сказал он, — но со мной никто еще так не разговаривал. Не нужен мне пистолет, не возьму я и денег, но я поеду домой. Я сюда ехал зайцем и так же поеду обратно.