Заклятие даоса

Старый Цзинь пощупал рукав халата. Ученики сначала решили, что старик шутит, но, когда увидели письмо и сумку, все их сомнения пропали.

— В полдень или не в полдень — это неважно, — проговорил один ученик. — Удивительно другое: как он смог передать тебе эти вещи, если он не выходил из дому! Очень странно!

— Вот именно! — поддакнул другой. — Он же скончался, никак он не мог тебе передать.

— А ведь он заранее знал, что приедет государев посланец Пэй и что его будут просить ко двору… Может быть, это его дух являлся тебе! — предположил третий. — Наверное, он все-таки бессмертный!

— Какой такой Пэй? Куда его хотели пригласить? — спросил Цзинь с любопытством.

Соседи и ученики объяснили ему, что произошло за это время. Приехал, мол, государев гонец Пэй просить Ли Цина ко двору, но начальник округа сообщил ему, что Ли Цин уже скончался. Тогда власти приказали соседям писать бумагу с объяснением.

— Вон, оказывается, в чем дело! — проговорил Цзинь. — Никакие доказательства не понадобятся, если есть письмо и сумка. Мы вместе пойдем в ямынь, и я передам вещи гонцу государя.

Соседи вместе со стариком отправились в окружную управу. Старый Цзинь рассказал начальнику о том, как он встретил Ли Цина, как тот передал ему письмо и сумку. Удивленный чиновник поспешил к Пэй Пиню. В это время Пэй, обескураженный своей неудачей, с нетерпением ожидал отчета местных властей. Он собирался в обратную дорогу, когда появился начальник округа с большой толпой жителей. Чиновник доложил вельможе о письме и сумке лекаря, которые тот отдал своему соседу — старому Цзиню, велев передать их посланцу двора. Пэй Пинь раскрыл письмо, содержание которого, как оказалось, напоминало благодарственную реляцию. Ли Цин писал:

«Ваше величество! Золотые письмена Вашего нефритового послания достигли Девяти Чистых Сфер. Ответствую Вам: Совершенные мужи спускаются в бренный мир, дабы обеспечить спокойствие людей и благополучие их жизни. При этом они следуют принципам недеяния Тана и Юя [95] Тан и Юй — мифические государи Яо и Шунь, с которыми у китайцев связывалось представление о счастливом веке, когда жизнь людей сливалась с природой, образуя гармоничное единство. и соблюдают бережливость, свойственную Вэню и Цзину [96] Вэнь и Цзин — ханьские правители (отец и сын), прославившиеся мудростью, с какой они вели государственные дела. . С почтительностью они ожидают наступления предела движения, чтобы вознестись в чертоги Пэнлая. Их не заботит еда, как не волнует одежда, они не желают терзать свою душу и истощать разум. Им нужны лишь горы да немного журчащей воды, чтобы спокойно совершенствоваться в искусстве волшбы. Ваш слуга когда-то давно и лишь мимолетно увидел Дао-Путь, но не успел тогда вступить в ряды бессмертных. И вот патриарх Чжан Го и мой друг по учению Ло Гунъюань сказали, чтобы я шел к ним. Посему я не могу находиться при Вашем чистейшем дворе. Вместе с ними я ухожу служить великой Истине. Давным-давно государь Цинь Шихуан пригласил к себе Ань Цишэна [97] Ань Цишэн — житель местечка Ланъе близ Восточного моря. По легендам, он занимался продажей лекарственных снадобий и врачеванием. Прослышав о его магическом искусстве, Цинь Шихуан решил пригласить его ко двору, но Ань неожиданно исчез. Он оставил для правителя письмо, в котором говорилось, что его можно найти на Пэнлае, да пару пурпурных туфель для императора. с Восточного моря, но Ань отказался от приглашения и передал государеву посланцу пару туфель пурпурного цвета. Ваш слуга не имеет талантов, но и он не может оставить Ваше послание без ответа. Примите от меня этот яшмовый жезл — жуи как знак моей искренней признательности. Надеюсь, что Ваше величество возьмет сей дар».

Прочитав это удивительное послание, Пэй Пинь вздохнул:

— Говорят, что бессмертные не умирают, но плоть их исчезает. Надо вскрыть гроб. Если он окажется пустым, значит, Ли Цин — небожитель. Это несомненно! Вернувшись ко двору, я доложу об этом нашему государю, и тогда у нас не будет лишних хлопот.

Начальник округа и соседи поспешили в лавку лекаря. Если бы они не открыли гроб, может быть, все осталось бы по-прежнему… Но, приподняв крышку, они застыли в изумлении. Тело исчезло, а на дне колоды лежал бамбуковый посох да пара туфель, и поднимался синей ленточкой дымок. И вдруг — о чудо! — гроб взмыл вверх и исчез в вышине. По городу разлился странный аромат, который, как потом говорили, ощущали даже за триста ли от Цинчжоу. Сановник Пэй, чиновники из округа, все жители города принялись истово кланяться, обратя взоры к небесам. Благодарственное послание Ли Цина вместе с сумкой аккуратно положили в пакет, и посланник Пэй передал его государю.

В следующем году во всей Поднебесной вспыхнула эпидемия язвы, но Цинчжоу она обошла стороной — наверное, подействовал странный аромат. Ли Цин хоть и умер, но, как видно, сила его врачевания сохранялась в этих краях. Вот почему до сегодняшнего дня жители города осенью и весной поднимаются к кумирне на Горе Заоблачных Врат и совершают там жертвоприношение и поклонение духам. А теперь послушайте стихи:

Полное название «Старик-крестьянин постоянно думает о хозяйстве; парень-пастух каждую ночь наслаждается почетом и славой». — Лин Мэнчу. Эркэ пайань цзинци. Повесть № 19.

Эти строфы взяты из вступления к стихотворению, сложенному на мотив «Вся река красна», а принадлежат они перу сунского поэта-монаха, имевшего прозвание Хуэйань, что значит Темная Обитель [98] Хуэйань — религиозное имя (идущее от названия кабинета) знаменитого философа, основоположника неоконфуцианства, государственного деятеля эпохи Сун Чжу Си (1130—1200), с именем которого, в частности, связано комментирование канонов, разработка основ учения о нравственном законе ли ( лисюэ ). В философской системе Чжу Си нашли отражение доктрины буддизма и даосизма. . В них говорится о том, что богатство и знатность, почет и известность весьма не надежное дело, все это зависит от разных превратностей и коловращений, коих следует остерегаться. Да, жизнь полна тревог и беспокойства. Вот, скажем, вы помышляете о грядущем или, вспоминая прошлую жизнь свою, сокрушаетесь о том, что вам всегда будто чего-то недоставало. Но на деле вы только напрасно забили голову пустяками, не наполнили ее, а именно опустошили, только и всего. Посему не лучше ли вести свою жизнь в согласии с предначертанным уделом?