Айрат Галиуллин - Тигры и земляника

Айрат Галиуллин

Я приступаю к записям сегодня, 16 марта, находясь… хотелось бы сказать «в здравом уме и твердой памяти», но не стану спешить, с этим еще предстоит разобраться. Надо осмыслить и понять: то, что происходит – закономерное течение событий или ситуация все же вышла из под контроля, и я лишь пешка в чей-то игре?

Однажды старая рыба, дожившая в родном водоеме до седых плавников, погналась за мелкой рыбешкой, увлеклась и выпрыгнула на поверхность. В этот миг она с удивлением обнаружила существование воды.

Чтобы оценить систему, нужно выйти за ее пределы.

Есть и вторая причина тому, что я сел за компьютер: если мне суждено проиграть, пусть останется документальная запись – что именно я делал и как.

Пожалуй, впервые у меня нет уверенности в победе.

Необычно.

Я один в доме. Уже ночь, тихо, лишь в динамиках чуть слышно шелестит музыка. Мой стол напротив большого, во всю стену, окна. Кабинет на втором этаже, и когда смотришь наружу, в сад, кажется, будто плывешь над землей. Тонкая преграда между заснеженным пейзажем и светящимся монитором исчезает, можно встать, раскинуть руки, шагнуть в темное небо… и упереться в пуленепробиваемое стекло.

Чтобы решить головоломку, нужно покопаться в предыстории. Рассказать об играх.

Играми люди интересуются давно, очень давно… Возможно, столько, сколько существует сам человек. Есть много описаний игр, аналитических разборов, психологических обоснований, социологических теорий и философских доктрин. Я добавлю свое видение.

Я играл всегда – до определенного времени неосознанно, потом с возрастающим пониманием и интересом, – и правила, что помогали мне выигрывать, тщательно продуманы и проверены практикой. Описывать их лучше в увязке с событиями из жизни и пояснениями – как я дошел до той или иной мысли.

Мелодия без сопровождения теряет привлекательность, становится невразумительной и необоснованной. Мысль без контекста – неубедительна.

Чай с лимоном в хрупкой чашке, такой тонкой, что страшно брать в руки. Круг света настольной лампы. Прелюдии Баха. Полки с книгами, вся мудрость которых сейчас не в силах помочь.

Когда не знаешь что делать, есть две стратегии. Первая: «Делай хоть что-нибудь». Вторая: «Жди». Обе правильны и выбор зависит только от ситуации.

Непросто.

Опять неуверенность. Надо сказать, сомнения не свойственны моему характеру. Я всегда ставлю перед собой ясные цели и движусь к ним без рефлексий и метаний. Кстати, вот первое правило:

У игры должна быть цель, и она формулируется четко и недвусмысленно. В процессе можно импровизировать, но движение к намеченному результату не прекращается никогда.

Еще одно правило гласит:

Ты можешь размышлять сколько угодно, можешь сомневаться, можешь передумывать, пока игра не началась. Но обозначив цель, в процессе менять ее нельзя. Иначе возникнет искушение подогнать цель под результат – по принципу «и так тоже сойдет».

Есть история: ночь, открытое море, капитану корабля докладывают – прямо по курсу обнаружен объект. Если не принять меры, неизбежно столкновение. Капитан по рации приказывает встречному судну изменить курс. В ответ приходит сообщение: «Сами меняйте курс».

Расстояние сокращается. Надменный кэп телеграфирует: «Говорит кавалер ордена Виктории капитан первого ранга Вильямс. Сейчас же смените курс!» В ответ: «Говорит младший матрос Джонсон. Немедленно смените курс вы».

Расстояние критическое. Кэп в ярости. «Я – военное судно, оснащенное торпедами!»

В ответ раздается: «Ну и что? Я – маяк…»

Впервые я поставил себе цель – ясную и вразумительную, – в девятилетнем возрасте. Может, подобное случалось и раньше, я не помню. Но тот эпизод прочно врезался в память: я стою посреди старого казанского двора с горящей от удара щекой и глазами, полными слез. Изо всех сил стараясь, чтобы налитые озерца не переполнились и не хлынули через край.

Только сегодня мы переехали в другой город, в новый дом. Хотя новый он лишь для меня, здание старое, довоенной постройки. Пока взрослые разгружали машину, я оказывал посильную помощь – таскал всякие мелочи, но когда вещи перекочевали в квартиру, я стал не нужен – путался под ногами и всем мешал. Поэтому меня, наскоро покормив, отправили гулять во двор. Где я сразу столкнулся с местными пацанами.

Описывать мальчишеские разборки занятие нудное, они похожи друг на друга, и я к тому времени участвовал в них не раз и не два. Но здесь, посреди двора, заросшего древними тенистыми липами, традиционный сценарий был грубо попран. После быстрого допроса – «Откуда ты? Кого знаешь? Чо такой борзый?» – я получил кулаком в лицо и испытал шок.

Девятилетние мальчишки не бьют друг друга в лицо. Вернее, тогда, тридцать лет назад, не били. Схватить за шею борцовским захватом и повалить на землю – да. Заплести ногу вокруг ноги противника и толкнуть – бывало. Протаранить головой, навалиться всем телом и упасть сверху – святое дело. А если и ударить, то – в грудь, в плечо, в живот…

Девятилетние пацаны не били по лицу. Во всяком случае, в том мире, где я жил.

Я бы мог увернуться – было хорошо видно, как круглоголовый и круглоглазый мальчишка отвел руку назад, как она летела по длинной дуге… Но до последней секунды я не верил, что все по-настоящему. Кулак скользнул по щеке, оставив чувства нереальности происходящего, бессилия и вселенского одиночества.

Я понимаю, что попал в другой мир.

Пока стою – растерянный, ошеломленный, – довольные пацаны уходят. Новичку показано, кто есть кто. Будет знать. Я отхожу к старой песочнице и сажусь на облупленный бортик.

Именно здесь, в эти минуты, подняв голову и широко раскрыв глаза – чтобы быстрее просохли так и не выкатившиеся слезы, – я принимаю решение, значительно повлиявшее на мою жизнь. Ставлю цель, которую нужно достичь. В чужом городе, в чужом мире действуют другие законы, не те, к которым я привык и приспособлен. Нужно выжить, закрепиться, пробиться… нужно отомстить. И этим доказать право на гордость и уважение, доказать прежде всего себе.

Хотя ситуация не была игрой в том смысле, который я стал вкладывать в него позже, именно тогда я поверил, что действия можно планировать, и результатов – достигать.

Ты ставишь цель и она не меняется.

Тренер хмыкает, оценивая мою худобу и невысокий рост.

- Сколько раз подтягиваешься? – спрашивает он и, не дожидаясь ответа, кивает на перекладину. – Вперед.

Моих сил хватает на пять раз.

- Приходи через неделю, – говорит тренер. – Доведешь до десятка – возьму.