Эрнест Хемингуэй - Рассказы. Прощай, оружие! Пятая колонна. Старик и море

Одновременно с поиском своего пути в литературе определялось и мировоззрение писателя, формировались его политические убеждения. Он много ездил в те годы по Европе, в качестве журналиста присутствовал на нескольких международных конференциях. В Италии он понял, что такое фашизм, и на всю жизнь возненавидел его. Для всякого писателя важно определить свое место в мире. Хемингуэю в этом помогла греко-турецкая война. Он увидел страдания людей, увидел войну совсем иными глазами, чем в 1918 году на итальянском фронте. Спустя тридцать лет он вспоминал: «Я помню, как я вернулся с Ближнего Востока с совершенно разбитым сердцем и в Париже старался решить, должен ли я посвятить всю свою жизнь, пытаясь сделать что-нибудь с этим, или стать писателем. И я решил, холодный, как змий, стать писателем и всю свою жизнь писать так правдиво, как смогу». В этом смысл общественной позиции Хемингуэя, которую он избрал в самом начале своей литературной карьеры, — он считал, что поможет людям, если будет писать беспощадную правду о жизни.

Первой серьезной книгой Хемингуэя, принесшей ему некоторую известность, был сборник рассказов «В наше время» (1925), помещаемый полностью в данном томе. В этом сборнике можно ясно разглядеть первое воплощение творческих идей Хемингуэя, можно также увидеть в зародыше круг тем, волновавших молодого писателя и на многие годы определивших основные направления его литературных интересов.

Обращает на себя внимание прежде всего необычное построение сборника — привычные по форме рассказы чередуются в нем с главками-миниатюрами, плавное течение рассказов прерывается короткими ослепительными вспышками. В этом был определенный замысел автора, как он сам объяснял, — «дать общую картину, перемежая ее изучением в деталях. Это подобно тому, как вы смотрите невооруженным глазом на что-то, скажем, проезжая мимо берега, а потом рассматриваете его в пятнадцатикратный бинокль. Или, быть может, скорее так — смотреть на берег издали, а потом поехать и пожить там, а потом уехать и посмотреть опять издали».

Среди рассказов сборника «В наше время» главное место занимают рассказы, составляющие биографию Ника Адамса, хемингуэевского героя, в котором много автобиографических черт, героя, который будет расти, мужать и меняться вместе с автором. Иногда этот герой будет представать перед читателем под другим именем, но, по существу, это будет все тот же Ник Адаме, выросший в лесах Северного Мичигана, попавший мальчишкой на первую мировую войну и вернувшийся с фронта уже иным человеком. Такие рассказы, как «Индейский поселок», «Доктор и его жена», «Что-то кончилось», «Трехдневная непогода», «Чемпион», во многом основанные на личном опыте Хемингуэя, на его воспоминаниях, повествуют о детстве и юности мальчика, о первых его столкновениях со сложностью жизни, о его духовном созревании.

Особое место в сборнике занимает «Очень короткий рассказ». Сам Хемингуэй во время пребывания в госпитале в Италии пережил подобный роман с медсестрой Агнессой фон Куровски, которая обещала выйти за него замуж, но не сдержала своего обещания. Конец рассказа был им нарочито огрублен. Этот любовный сюжет интересен главным образом тем, что впоследствии он разрастется, обогатится новым опытом писателя, новыми мыслями и превратится в сюжет романа «Прощай, оружие!».

В двух рассказах — «Дома» и «На Биг-Ривер» — Хемингуэй исследовал духовное состояние солдата, вернувшегося домой, смятение человека, который не может найти своего места в жизни, драму возникшей пропасти между сыном и родителями — все то, что пришлось пережить самому Хемингуэю. В рассказе «На Биг-Ривер» ни словом не упоминается о том, что герой его вернулся с войны, но вся атмосфера рассказа, настроение героя подсказывают читателю, что этот человек вернулся именно с войны, вернулся душевно травмированный и теперь жаждет обрести покой в привычном ему по прошлому окружении природы.

Часть рассказов сборника была посвящена теме, которая позже займет серьезное место в творчестве Хемингуэя — теме американских экспатриантов, обосновавшихся во Франции.

Рядом с этими большими рассказами, перебивая их, возникают в сборнике миниатюры — осколочное видение окружающего жестокого мира, с войнами, убийствами, насильственной смертью. Это смерть на войне, это казнь в американской тюрьме, это смерть на корриде, это расстрел шести греческих министров, убийство двух воришек полицейскими, наконец, потрясающее по силе и выразительности описание исхода мирного греческого населения из Фракии. И весь этот калейдоскоп смертей венчало название сборника, иронически вырывавшее слова «в наше время» из текста молитвы «Даруй нам мир в наше время, о, господи!».

Хемингуэй полагал, что писать честно о жизни — это значит писать и о смерти, ибо, как он впоследствии утверждал, «я считал, что жизнь — это вообще трагедия, исход которой предрешен».

Смерть интересовала Хемингуэя и как художника. Годы спустя он объяснял: «Я тогда учился писать и начинал писать о самых простых вещах, а одно из самых простых и самых существенных явлений — насильственная смерть… Я читал много книг, в которых у автора вместо описания смерти получалась просто клякса, и, по-моему, причина кроется в том, что либо автор никогда близко не видел смерти, либо в ту минуту мысленно или фактически закрывал глаза, как это сделал бы тот, кто увидел бы, что поезд наезжает на ребенка и что уже ничем помочь нельзя». Один из творческих принципов Хемингуэя заключался в том, что нельзя закрывать глаза на трагическое в жизни, каким бы страшным оно ни казалось.

Уже в сборнике «В наше время» четко проявились характерные черты хемингуэевского стиля — предельная сжатость языка, выпуклость, зримость описаний, обнаженность слова, необычный диалог, идущий, казалось бы, по поверхности, но содержащий в себе глубокий и многозначный подтекст, умение опускать в рассказе необязательное. Имея в виду рассказ «Не в сезон», Хемингуэй писал: «Я опустил настоящий конец, заключавшийся в том, что старик повесился. Я опустил его согласно своей новой теории: можно опускать что угодно при условии, если ты знаешь, что опускаешь, тогда это лишь укрепляет сюжет, и читатель чувствует, что за написанным есть что-то, еще не раскрытое».

Если в сборнике «В наше время» явственно проступала мысль о том, что человеческая жизнь — это трагедия, исход которой предрешен, то неизбежно перед писателем должен был встать вопрос о позиции человека, о нормах его этического поведения. Эта проблема всегда будет волновать Хемингуэя, и на разных этапах своего творчества он будет по-разному отвечать на этот кардинальный нравственный вопрос.