Илья Глазунов - Россия распятая

«Всякий археологический факт, – утверждает ученый, – имеет значение не сам по себе, а только по отношению к древним судьбам того или другого народа. Напрасно мы стали бы отклонять эти назойливые вопросы под тем предлогом, что ископаемые древности могли относиться к племенам, теперь уже не существующим. Народы не исчезают с лица земли так же быстро. как имена их со страниц древней истории. Кажущееся исчезновение доказывает только неустойчивость (перемену) народных названий, или, в более редких случаях, эти слияние части того или другого племени с соседним господствующим народом. Китайцы. индусы, евреи, древние персы. эллинские и латинские племена с тех пор, как знает их история, и по сие время не утратили своих племенных черт. То же самое можно сказать о галлах, германцах и славянах. Давность их начинается не с летописной истории, а с отдаленнейшей седой старины, когда эти народности выделились из общей арийской семьи. В этом бесконечно длинном ряду веков каждая народность должна была оставить свои следы как в себе самой, т. е. на своем духовном облике, так и в местах своего пребывания. Места народной жизни меняются, еще более изменчивы географические и исторические имена; но плоды национального творчества большею частию сохраняют свой национальный отпечаток, если не во все время существования народа, то, во всяком случае, в продолжение очень долгого времени. Привычки, вкусы, наклонности и верования обыкновенно соблюдаются народом, как святые, по инстинктивному чувству народного самосознания. Поэтому перемены в основных народных привычках являются только в исключительных случаях, напр. с переменою религии или с усвоением новой заимствованной цивилизации, и при том они все же не распространяются на весь склад народной жизни. Эти-то национальные черты, ведущие свое начало из глубины доисторических веков и выраженные вещественными памятниками, могут служить точкою опоры при национальном направлении археологических разысканий (разрядка моя. – И.Г.).

Возможно, я утомил читателя обширными выписками из книги великого русского ученого. Но поверьте: так хочется, чтобы его мысли и гражданская позиция завладели умом и душою как можно большего количества русских, мечтающих о возрождении и укреплении чувства своего национального достоинства.

И тут невольно возникает вопрос: а все ли (и что именно) сделано в этом направлении современной наукой? Конечно, советская археология добилась некоторых результатов. Печаталось много трудов, проводились научные конференции, симпозиумы, съезды и т. д. Однако, по моему убеждению, долголетнее господство марксистско-ленинских установок, видящих смысл бытия прежде всего в развитии товарно-экономических отношений, сковало мысль многих русских ученых.

Я, напротив, исхожу из антимарксистского определения, что история есть не что иное, как борьба рас, племен и религиозных идей. Флоринский, как и другие дореволюционные русские ученые, внимательно изучал антропологию, стремился определить расовую принадлежность находимых при раскопках черепов. Советовал бы молодым историкам и археологам хотя бы пробежать глазами одну из работ ученого, в которой он подвергает научному анализу 23 черепа, находящихся в музее организованного им Томского университета. Меня потряс в этой коллекции череп, найденный на дне Иссык-Куля, – бесспорно индоевропейский, точнее, арийский!

Разумеется, для науки крайне важны форма и орнаменты древней посуды, предметов быта. Но ведь это лишь камешки из сложной мозаики. Разве, например, археологи, которые будут вести раскопки через тысячу лет после нас, сочтут исчерпывающей характеристику истории народов мира, опираясь на факт нахождения бутылок пепси-колы в Москве, Париже, Нью-Йорке, Риме или Нью-Дели? Будет ли правильным их вывод о том, что повсюду жила «американская раса»? Один наш археолог рассказывал мне, сколько не так давно тратилось усилий и средств, чтобы непременно найти норманские (шведские, немецкие и т. п.) предметы быта в наших древних поселениях и курганах. Так и не нашли – кроме, если не ошибаюсь, двух-трех мелочей, в частности в Смоленске. А вот Флоринский, сравнивая находки в курганах первобытных арийских племен в Сибири, считал, что именно отсюда за долгие века до Рождества Христова ушли в Германию племена, которые через наш Север достигли побережья Прибалтики, где и поселились, дав со временем Тациту материал для исторического описания германцев.

Естественно, позиция ученых-антирусистов диаметрально противоположна. К примеру, француз Масон (Мазон), печально знаменитый тем, что считал великое «Слово о полку Игореве»… подделкой XVIII века, в своей книге о кельтах, пришедших в Европу из глубин России, иронически восклицал: «Уж не русские ли мы все по происхождению?» Отнять у славян прошлое и сделать их «неисторическим» народом – давняя мечта многих. Европа боялась и ненавидела непонятного им, доброго, но могучего «русского медведя». Извне ни Дарий, ни татаро-монгольские орды, ни Наполеон не смогли нас сломить и завоевать. Русского колосса свалила привитая ему либеральная терпимость и несопротивляемость злу силою, сочетаемая с воинствующей денационализацией нашего самосознания. Она проникла к нам и осуществилась через идею классового самоистребления, изобретенную сатанинским умом Карла Маркса. Именно поэтому я считаю наиважнейшим делом реабилитацию и привлечение к нашей сегодняшней жизненной борьбе достижений тех русских ученых, кто был вместе с проклятым прошлым «Тюрьмы народов» – царской России – сброшен с борта современности.

В Сибири, как известно, центром научной мысли является Академгородок Новосибирска. Кому, как не им, осуществлять и продолжать дело таких ученых, каким был Василий Флоринский? Советская наука чтит труды ныне покойного археолога академика Окладникова, специалиста по наскальным рисункам… каменного века. Не могу взять в толк, как мог он написать неуклюжую и конъюнктурную статью о творчестве Рериха, под именем которого, к сожалению, множатся антихристианские силы, распространяются бредни о Шамбале и теософские сатанинские доктрины Блаватской и Елены Рерих. Мне несколько раз довелось слышать выступления Окладникова, корифея научной мысли Сибири. Говорил он скучно и вяло, окрыляясь лишь во время благодарности партии и правительству за внимание к нашей науке. Я долго изучал, когда он сидел в президиуме Колонного зала, его рослую фигуру странно неподвижное и словно мертвое лицо… Для понимания атмосферы в советской научной среде характерен весь Академгородок Новосибирска, который, когда это еще было «запрещено», славился интересом к художникам-комиссарам авангарда 20-х годов – и восхищался буддийскими работами позднего Рериха и его сына Святослава, который в предыдущей жизни был якобы Тицианом. Перерождение, Шамбала и Махатмы – какая это ересь!