Шолом Алейхем - Кровавая шутка

– Вы знали мальчика? - спросил раввин с изменившимся лицом. - И отчима и мать? У вас имеются доказательства? Но какое отношение вы могли иметь ко всей этой компании?

– О, я их всех знаю хорошо! - уклончиво отвечал Рабинович, боясь проговориться, чтобы не впутать в это дело своих квартирохозяев и тем самым не выдать, что он живет там под чужим именем. Желая замять вопрос, Рабинович перевел разговор на другую тему: - Скажите, уважаемый раввин, откуда, собственно, берется эта нелепая легенда о христианской крови? И почему эту гнусность приписывают именно евреям, а не какой-дибо другой народности?

Раввин разглядывал своего гостя и думал: "Что за странный человек! Влюблен в еврейскую девушку, готов ради нее принять иудейство; говорит, что убежден в нелепости "легенды", и все же задает такие вопросы? И к тому еще лично знаком с семейкой убитого Володи Чигиринского..."

В голове раввина мелькнула мысль: "Уж не провокатор ли?" Но нет! Слишком честное лицо, слишком правдивые глаза.

– Видите, молодой человек, как не нужно спешить с серьезным решением? сказал раввин. - Вашим последним вопросом вы лишний раз доказали, что ваша готовность к серьезному шагу весьма проблематична. Что "семьи" своей возлюбленной вы не знаете! И от твердого убеждения в том, что легенда о крови нелепа, вы еще, в сущности, очень далеки! Да это и понятно! Вы нас попросту не знаете! Или знаете так же, как китайцев... Вы слыхали об евреях, вам наговорили, что вот, мол, они такие-то и такие-то, что у них имеются тайные секты; а у сект - тайные обычаи... Проштудировать вопрос от начала до конца, добраться до первоисточников - на это у нас охотников мало; а между тем только таким путем и можно убедиться, что все эти бредни до такой степени чужды еврейскому народу, что тут и опровергать смешно!.. Если бы вы захотели поинтересоваться этим вопросом, я мог бы вам предложить кое-какую литературу.

Раввин отобрал увесистую пачку книг по вопросу о "ритуальных убийствах" и кровавых наветах и передал ее Рабиновичу. В это время в дверях показалась женская фигура, очевидно жена раввина, и что-то сказала. Рабинович понял, что слишком задержал раввина своей беседой, и начал прощаться. К основному вопросу беседы он уже не возвращался. Понял, что это не так просто, как казалось. Понял, что Лапидусу, очевидно, было гораздо легче уйти от еврейства, чем ему войти: слишком горд этот народ, слишком самоуверен, несмотря на то что все его презирают... К тому же Рабиновичу стало ясно, что он действительно поторопился... Оставалось только уйти...

Но раввин несколько задержал своего гостя...

– Однако, - сказал он, - вернемся к прерванному разговору. Насколько я мог понять, вы близко знаете семью убитого Чигиринского и убеждены в том, что убийца - отчим? Мы все так думаем, даже убеждены в этом. Но что делать, когда столько людей жаждут еврейского погрома!.. Вы видите, какая бешеная агитация ведется: "ритуал, ритуал!" И как раз, на наше несчастье, это должно было случиться перед пасхой!.. О, если бы вы согласились выступить! Вы давно знаете этих людей?

Рабинович-Попов снова побоялся проговориться и вместо ответа на вопрос спросил:

– Еще одно: скажите, почему эта пресловутая легенда оживает каждый раз именно перед пасхой?

– Это очень просто, - сказал раввин, уже стоя вместе с гостем у выхода. Я вам поясню это примером. Рассказывают, что жил некогда стрелок, который ни разу в жизни не промахнулся. Так как такой феномен реально немыслим, окружающие стали внимательно приглядываться к нему и очень скоро выяснили секрет его неизменного успеxа. Оказалось, что он раньше стреляет, а круг на мишени чертит вокруг того места, куда он попал!.. Это, конечно, притча, а объяснение вы найдете в книгах, которые я предложил вашему вниманию. Я надеюсь, что вы ко мне наведаетесь сейчас же после праздника. То, что вы сообщили о Чигиринском, очень важно! Вы могли бы помочь торжеству правды при расследовании. Это было бы, конечно, актом высшей справедливости, и я думаю, что ваш долг, долг порядочного человека и честного xристианина...

– О, будьте уверены! Пусть только начнется расследование. Даю вам честное слово! Вот вам моя рука!

И раввин, пожимая с благодарностью протянутую руку, ответил:

– Я верю вам! Ваши глаза говорят мне, что я не ошибаюсь! Остается только пожалеть, что на свете так мало людей, желающих узнать нас поближе.

С особенно теплым чувством распрощался Рабинович с раввином. Он вышел на улицу в повышенном настроении и с пачкой книг под мышкой.

Уборка в доме развернулась во всю ширь. Сарра работала с увлечением и утроенной энергией. Горы скопившегося мусора были выметены; книги в шкафах пересмотрены и переложены; невероятное количество исписанной бумаги предано сожжению.

– Несчастье, да и только! Дом полон ученых и писак! Все пишут! Сёмка пишет, Бетти пишет, квартирант пишет... В "хомец"! Все в "хомец"!.. [15] Слово "хомец" в буквальном смысле означает "квашеное, кислое", т. е. хлеб и всякое тесто, которого евреи на пасхальной неделе не только не употребляют в пищу, но даже не держат в доме. В расширенном значении это слово означает все не пасхальное, всякий мусор, подлежащий перед пасхой уничтожению.

Очищая таким образом без пощады все шкафы, ящики и мышиные норы, Сарра добралась и до комнаты Рабиновича. Она решила и там навести порядок: а вдруг у него в столе имеется "хомец"?

Не без труда открыла Сарра ящик стола (ящик, как известно, обладал замечательной способностью не открываться, когда он задвинут, и не закрываться, когда он открыт) и обнаружила целый клад...

Во-первых, она увидела среди бумаг фотографию своей дочери.

– Откуда к нему попала карточка Бетти? Очевидно, сама Бетти подарила ему втайне от нас. Дело, стало быть, на мази!.. А еще ломается, противная девчонка, слушать не хочет о сватовстве!.. Ну да ладно! Придете скоро, голубчики, к мамаше благословения просить! Ох, хоть бы уж дожить до этого часа!

Так думала Сарра, приводя в порядок ящик письменного стола. Укладывая на место фотографию дочери, она наткнулась на небольшую записную книжку без переплета, с надписью крупными буквами: "Мой дневник".

– Его дневник? - пробормотала про себя Сарра и почувствовала, что сердце у нее усиленно бьется и как-то неестественно ширится. Она, конечно, не стала бы читать: какое ей дело до дневника постороннего человека!.. Но разве он посторонний человек? Разве то, что в ящике находится фотография Бетти, не дает ей права заглянуть в дневник? Да и что у него за секреты могут быть? Наверно, пишет про Бетти...

И Сарра стала пересматривать книжечку.

Ну, конечно! Страницы пестрят именем ее дочери:

"Сегодня гулял с Бетти..." "Завтра иду с Бетти в театр..." "Бетти говорит..." "Бетти рассмеялась..." "Бетти молчала..." И тому подобные чрезвычайно важные сообщения!..