Валентин Мирин - Куда бежать? Том 1. Вера

Ольга Петровна знала о симпатиях Ангелины к молодому Вершинину, знала, что Вершинин ищет встречи с Ангелиной, и одобряла их дружбу, в глубине души надеясь на большее. Она давно уже примеряла Вершинина на место жениха, но матримониальная судьба Алексея сложилась иначе.

Тут тоже нет случайностей. Первый его брак состоялся по родительскому расчёту и строгому наставлению. Отец Вершинина, московский миллионер, узнав о симпатиях сына к юной Барковской, поспешил его женить на более выгодной партии. Благо жених был видный: сын богатого купца, инженер и начинающий промышленник.

Через несколько лет супружества жена Алексея умерла от осложнений после родов, оставив ему прекрасного ребёнка – девочку и серьёзный капитал.

Спустя год, когда сердце и мысли отошли от потрясений и когда вложения перспективного промышленника стали приносить доходы, Вершинин узнал о сватовстве какого-то московского немолодого купца к молодой красавице Ангелине. Судьба на этот раз была более благосклонна и вновь свела их вместе. Для этой встречи Алексей вернулся в Москву из самого сердца Урала, и даже несмотря на категорический отказ отца в благословении сделал предложение руки и сердца Ангелине.

После скромной свадьбы Вершинины переехали в столицу, где Алексей Петрович получил должность в каком-то министерстве, но об этом он без надобности не распространялся. Алексей Петрович в дальнейшем также помалкивал и о многом другом, приносившем его семье достойные доходы, например, о металлургических заводах и месторождениях железорудного сырья в России, но в кулуарах его фамилия звучала всё чаще и чаще.

На момент скоропостижной кончины отца Ангелины в семье Вершининых уже было двое детей, и семья вчетвером жила счастливой спокойной жизнью в собственном доме в самом центре столицы.

***

После семейного общения и обеда молодой князь взялся за изучение писем, записок и пометок отца. Одна бессонная ночь – и к утру он уже имел общее представление о состоянии дел семьи.

Князь в закрытом шкафчике нашёл ежедневники отца, несколько из них перелистал, заинтересовался и поставил себе задачу изучить их, как только будет возможность. К слову сказать, его отец делал записи ежедневно, не пропуская ни единого дня. Записывал, как провёл каждый день последних десяти лет. Иногда коротко: «День такой-то. Нечем поделиться. Ничего интересного не произошло». Иногда очень подробно, со всеми деталями расписывал события со своим субъективным мнением о людях, с которыми встречался или имел дело.

Князь отправил записку семейному нотариусу с просьбой уделить ему время. Нотариус прибыл. Предложил новые записи и сведения о долгах отца. После общения с ним картина полностью прояснилась. Беды не миновать, разве что?..

К полудню придверник подал князю визитную карточку и записку от Марка Афанасьевича Аронова с требованием прибыть к обеду в его трактир на Петровке.

Марк Афанасьевич был известный в Москве (и не только) миллионер, купец, фабрикант и промышленник, домовладелец, хозяин мельниц и элеваторов и совладелец страхового общества.

Молодой глава семейства Барковских написал ответ, принимая требование кредитора. Бумаги о долгах Аронову и проигранном судебном процессе нотариус сегодня утром показал и в подробностях рассказал об ускоренных, по его мнению, судебных процессах.

Князь, одетый с иголочки в военную парадную форму, прибыл в назначенный час в трактир на встречу с кредитором. При входе показал визитку, и половой препроводил его в пустой отдельный кабинет. Стены кабинета были увешаны картинами разных размеров и достоинств. Кабинет с тёмно-зелёными стенами и единственным рабочим столом (он же и обеденный) хорошо освещался современными газовыми лампами с индивидуальными дымоходами. Это было что-то новое в современном интерьере, ранее князь подобного не видел. Напольные часы, единственные часы в этом трактире, показывали, что гость прибыл на одну минуту раньше назначенного времени. Несмотря на настоятельную просьбу полового занять место, князь подошёл к окну и стал смотреть на полупустую улицу.

Не прошло и минуты, как в кабинет вошёл худощавый седовласый мужчина лет шестидесяти – шестидесяти пяти, а может быть и старше. Гость, услышав шаги, повернулся и выпрямился. Мужчина сделал несколько шагов, остановился и стал рассматривать гостя. Князь представился. Кредитор ответил на приветствие довольно сухо. Немного ссутулившись, подошёл к столу, пользуясь тростью и опираясь на левую руку. Одет он был в чёрный костюм-тройку, на вид изрядно поношенный, возможно, младше его раза в два.

Князь обменял несколько приветственных фраз в уважительном тоне на бездушный взгляд кредитора. Кредитор, одновременно и хозяин трактира, оценивающе и с недовольным видом осмотрел гостя, одобрительно отметив военную форму. Предложил занять место.

Стол был сервирован на одну персону. После того как хозяин трактира занял привычное место, гость сел в противоположное кресло, и не успел он расположиться, как тут же половой подал знак о готовности принять заказ.

– От завтрака что-то осталось? – спросил хозяин трактира.

– Марк Афанасьевич, гречневая каша имеется, – бодро ответил половой.

– Подай. Чаю тоже. Нашего чаю… С чабрецом… Горячего только.

– Непременно сделаю, – ответил половой и, выдержав двухсекундную паузу, перевёл взгляд на князя. – Что прикажете подать? На обед у нас есть: поросёнок с хреном, поросёнок с кашей, балык…

Князь не стал дослушивать названия изысканных блюд и прервал полового.

– Чай из кипрея, – и чтобы не слушать новых предложений, в том числе из блюд к чаю, добавил без паузы: – Чаю будет достаточно.

Половой – мужчина средних лет крепкого телосложения, с аккуратно стрижеными русыми волосами, одетый в старорусском стиле – в белые штаны и косоворотку, немного наклонившись, делая вид, что заказ принят, стал предлагать блюда к чаю – авось гость передумает. Но гость посмотрел на полового так, что тот даже не успел договорить название первого блюда и спустя секундную паузу ответил:

– Будет исполнено, – и вышел, как и не было его в кабинете.

– Не голодны, значит? – спросил хозяин трактира.

– Большего не могу себе позволить, в кармане несколько серебряных монет да медяки, – ответил князь. – Не хочу создавать вам неловкую ситуацию, вот чай… и заказал.

– В чём же неловкость? – задал вопрос хозяин трактира, хотя прекрасно понял слова своего гостя.

Князь не успел ответить. В кабинет вошёл половой с заказами. В трактире знали предпочтения хозяина и разогрели кашу и приготовили свежий чай уже к моменту заказа.