Кирилл Килунин - Сказки из Тени, или Записки Пустоты

Я встретил Юю в начале осени, и совершенно не заметил, как наступила зима. Время словно испуганная птица, с криком проносилось над головою, пропадая в свою неизвестность, возможно, всего лишь в теплые страны. Холодная, и бесконечная, целая половина года – короткий всплеск дня и тьма ночи. Зима. Снег снизу и сверху. Снег вокруг, но хуже всего, когда кажется, что он в тебе. Все в тебе состоит только из одного снега.

Мне не хватало Ее тепла. С приходом зимы Юю становилось все меньше и меньше. Она надолго выпадала из моей жизни, ведя какую-то свою, тайную жизнь. Все просьбы и требования воспринимались в штыки, утверждением, «что это мне слишком много надо».

Да, я жаден, корыстен и небывало эгоистичен.

Удивительно, но, устав думать про Юю разные гадости, я поверил в свою неправоту. Это уже случилось после того, как, вместе выпив в баре, неизмеримое количество пива в дикой смеси с Советским шампанским и апельсиновым соком, мы в очередной раз разругались, и по домам отправились врозь, как чужие, совершенно чужие друг другу люди.

Были пропиты последние деньги, поэтому я шел домой пешком, пьяно танцуя с метелью очередной романтичный медленный танец, глотая снег, увязая в сугробах. Нам было так хорошо наедине с метелью, она вела, я лишь галантно поддерживал ритм, из всех сил стараясь удержать равновесие и не уронить лица в снег, а все вокруг медленно сходили с ума. Мимо проносились серебристые «Мерсы» и черные «Буммеры», такие же, как и я, пьяные танцоры, бабки с мешками наполненными стеклотарой, я ни капли не удивился, когда из тьмы появилась фигура, закованная в камуфлу, бронежилет, армейскую каску, с автоматом в руках.

– Вам лучше туда не ходить, это не безопасно, – их стало уже трое, четверо…

Я улыбнулся и повернул в другую сторону, внезапно оказавшуюся нужной…

Добрался до дома на автопилоте, разделся и тут же заснул, только для того чтобы снова отправиться к Ней.

Зимой вечер и ночь так похожи … Они сливаются и их нельзя различить. Хорошо, что люди придумали часы. Но и часы иногда врут, или могут сломаться в самый неподходящий момент.

Я часы не ношу. Как много людей сейчас не носят часов.

– Почему? – спросите вы меня, или себя.

– Почему хочется свободы? Почему хочется забыться и потеряться в толпе …

Оставим решать эти вопросы кому – ни – будь очень умному, а я спешу …

Желтый свет фонарей, белые крылья снега, дырки в небе похожие на свечи – это звезды. Бархатно – черная ночь, или может быть вечер. Я не знаю – ведь я не ношу часов, и я очень спешу. Деревья – мерцающий иней, деревья – словно из сказки. Крыши домов в снежных шубках. Узкая тропинка прочь из-под ног, исчезает куда-то. Я уже спал, а ты позвонила – улыбнулась в телефонную трубку, рассмеялась и позвала, ты сказала, что хочешь меня видеть.

Боже, зимний вечер как в сказке. Мне так тебя не хватает….

Спящий город, сонные окна домов, напрочь закрытые глаза … И, кажется я один на земле.

«Нет, я не один. Я спешу к тебе…Юю».

– Эй, тропинка, куда ты меня завела? Где я, зачем ты обманула. Не надо шуток, не надо лжи, ведь я спешу к ней, – она меня ждет.

– Ложь, ложь, ложь, – ответила тропинка.

– Ну, вот я с ума схожу что ли. С тропинкой разговариваю, а она мне отвечает.

Да скоро и с деревьями заговорю и перееду в дом, где ходят люди в белых халатах, и решетки на окнах, и так спокойно – пока не кричат буйные соседи по палате …

Я стою. Я мыслю – значит, я существую. – «Я сплю или все это наяву? …бред, сон. Сон, но нужно спешить, ты ждешь…Юю, я знаю, что ТЫ ЖДЕШЬ…»

И так страшна эта ночь. Впереди грязно серый овраг с черными кляксами неизвестно чего – там так тихо и так хорошо, кажется, даже звезды туда не смотрят – не беспокоят.

– Где я?

– «А не все ли равно. Как хорошо и хочется туда вниз, и тропка моя туда бежит».

– Стой, – закричала Луна, – Тебе туда нельзя. Там дорога мертвых…

– «Ну, вот опять началось. Я вообще отвернусь …»

Теперь впереди огни – желтый свет фонарей, какие-то ларьки – остановка, и ящик с окошками подъехал – автобус еще называется, если побегу – успею к тебе. Ведь я знаю, что это – последний автобус.

Вот дом, в нем горит лишь одно окно.

Как я хочу, чтобы оно было твое.

Железные двери – холодные и мертвые. Ярко синий звонок, одно касание руки. Двери открываются без шума. Зелень (карих?) глаз, улыбка – подобная самому солнцу – твоя улыбка. И тихие, такие нужные слова:

– Я ТЕБЯ ЖДАЛА …

– Юю, – улыбаюсь я в ответ, стряхивая с себя осколки льда, и просыпаюсь…

Все так странно и запутанно в этой нашей с вами жизни, даже когда ты уверен, что у тебя что-то есть, то этого вполне может быть – совершенно нет. С Юю мы вместе учились в одном вузе, и по невысказанной договоренности не афишировали там свои чувства, конечно же, многие догадывались, стоило лишь поглядеть, как я на нее смотрю…, как жду ее прихода и каждый раз радуюсь новой встрече.

Знал ли я о том, что большинство слов сказанных мне Юю – ложь? Конечно же, знал, но я знал так же о том, что она меня все таки любит, по своему… Возможно кому-то это покажется извращением. Но вот такая любовь, замешанная на обмане, и самообмане, предательстве, притворстве, искреннем желании отдать или забрать последнее, обогреть и сжечь. Если посмотреть на все это совершенно с другой стороны, то это было ее простое человеческое желание – быть счастливой. Юю довольно рано догадавшись, что в нашем мире нельзя получить все сразу, словно детскую мозаику или набор цветных пазлов, слепила искомое благо из совершенно разных кусочков, взяв у разных людей недостающие ей для счастья части. Можно долго любоваться собранной из пазлов картинкой, но как бы, не была она совершенна и прекрасна, выпадение всего лишь одного кусочка, подобно вселенскому катаклизму, потому что, в одно мгновение рушит всю собранную с таким трудом картину целиком. Ты можешь собирать ее снова и снова, но она безнадежна, как разбитая и склеенная заново ваза, на нее еще можно смотреть, даже любовно созерцать, наслаждаясь издалека, когда не видно искусно замазанных трещин, но пользоваться ею в быту невозможно.

Только любовь делает тебя полноценным человеком, все восприятие мира меняется, и ты понимаешь, что больше не в состоянии довольствоваться малым. Или все, или ничего… Всего лишь один луч солнца, квадратный метр неба, или кусочек земли, этого не хватит, чтобы жить. Я не хотел быть частью мозаики, дополняющим общую картину чьего то счастья пазлом. Я так и заявил Юю, а она предложила остаться друзьями.

– То, что я могу простить любимой женщине, я никогда не прощу другу. – Мне не нужны такие друзья, – хотелось пафосно бросить ей в лицо, а я всего лишь шептал. Кажется, убеждая в этом вовсе не ее, а себя.