РИЧАРД ХИЛЬДРЕТ - БЕЛЫЙ РАБ

Мы уже готовы были успокоиться, как вдруг произошло нечто, заставившее нас искать спасения в бегстве.

Какие-то люди, проходя по берегу реки, заметили нашу лодку, которую мы в ту ночь в спешке не укрыли с обычной тщательностью. В лодке находилась не только часть мешков с рисом, за которыми мы до сих пор не могли решиться сходить, но и вся наша обувь, вполне соответствовавшая мерке, предъявленной на суде. Это могло служить явным доказательством того, что в набегах участвовало много людей, а так как одного из них удалось проследить до самой Лузахачи, то и остальных, несомненно, нужно было искать здесь же.

К счастью, меня заблаговременно предупредила обо всем одна из служанок управляющего, с которой я поддерживал дружеские отношения. Девушка рассказала, что к управляющему прискакал какой-то незнакомый джентльмен. Лошадь его была вся в мыле, и он, казалось, очень спешил. Он настойчиво потребовал, чтобы его немедленно провели к мистеру Мартину. Когда управляющий вышел к нему, неизвестный выразил желание поговорить с ним с глазу на глаз. Мистер Мартин провел приезжего в другую комнату, где они и заперлись.

Девушка, несмотря на свой простоватый вид, была умна и сообразительна. Она решила подслушать этот таинственный разговор. Ею руководили одновременно и любопытство и мысль о том, что она таким путем окажет мне услугу.

Ей удалось спрятаться в каморке, отделенной только тоненькой перегородкой от комнаты, где беседовали мужчины. Таким образом она узнала все то, что я уже изложил вкратце. Ей, кроме того, стало также известно, что суд соберется завтра снова в Лузахачи, и она поспешила предупредить меня.

В свою очередь я обо всем сообщил Томасу. Мы сразу же сошлись на том, что необходимо бежать, и немедленно известили товарищей о нашем намерении и причинах, вызвавших его. Они не колеблясь согласились отправиться вместе с нами, и мы решили двинуться в путь этой же ночью.

Как только наступил вечер, мы покинули плантацию и направились в сторону леса. Зная, что за нами будет организована погоня, мы решили разделиться на несколько небольших отрядов.

Мы с Томасом пожелали остаться вдвоем. Остальные двинулись по-двое, по-трое в разных направлениях.

Пока было темно, мы шагали вперед так быстро, как только могли. Когда начало светать, мы углубились в лес, росший на болоте, и, наломав веток и мелких сучьев, устроили из них подстилку и улеглись спать.

Мы были утомлены долгой ходьбой и спали очень крепко. Когда мы проснулись, было уже после полудня. Хотелось есть, но у нас не было с собой ничего съестного. Мы сидели, раздумывая, что предпринять дальше, как вдруг в отдалении раздался собачий лай. Томас несколько мгновений напряженно прислушивался.

- Мне этот лай знаком! - воскликнул он. - Это лает знаменитая ищейка мистера Мартина. Тебе, наверно, не раз приходилось слышать, как он хвастается ее подвигами при охоте на беглых.

Я молча кивнул.

Мы находились на густо заросшем болоте. Здесь было трудно стоять на ногах и почти невозможно двигаться. Пересечь болото было немыслимо, и мы решили как-нибудь добраться хотя бы до ближайшей опушки леса, где почва была более твердой, а поросль значительно менее густой; оттуда мы сможем продолжать наш путь.

Мы уже почти добрались до леса, но лай все приближался. Собака, видимо, нагоняла нас.

Томас вытащил из кармана широкий, хорошо отточенный нож.

Мы как раз находились на откосе, спускавшемся к болоту. Оглянувшись, мы сквозь просветы между деревьями увидели собаку. Она бежала к нам, опустив голову и почти касаясь носом земли. Время от времени она разражалась свирепым лаем. Позади нее показался всадник. Мы сразу узнали его: это был сам мистер Мартин.

Собака явно напала на наш след и шла по этому следу вплоть до того места, где мы спустились в болото. Здесь мы на минуту потеряли ее из виду, но лай ее звучал все громче и теперь почти не прерывался. Вскоре затрещал сухой валежник, и мы поняли, что она где-то совсем близко.

Мы резко повернулись в сторону наступающего врага. Томас стоял впереди, вооруженный острым ножом, а я позади него с узловатой дубинкой в руках - лучшим, или, вернее, единственным оружием, которое мне удалось добыть.

Но вот собака снова показалась. Увидев нас так близко от себя, она с бешеным лаем, раскрыв пасть, бросилась к нам. Сделав прыжок, она попыталась вцепиться Томасу в горло, но ей удалось только схватить его за левую руку, которой он заслонился от нее.

В то же мгновение Томас нанес ей удар ножом, который по рукоятку вонзился собаке в бок, и оба покатились по земле. Неизвестно, чем бы окончилась борьба, если бы Томас был один. Он успел нанести собаке еще несколько ран, но эти раны, казалось, только усиливали ее злобу, и она так и норовила вцепиться своему противнику в горло. Тут сослужила службу моя дубинка: несколькими ударами по голове мне удалось прикончить собаку, и она, неподвижная, вытянулась на земле.

Пока мы поджидали нападения собаки и пока длилась борьба с ней, мы как-то почти не думали о ее хозяине. Когда же, покончив с собакой, мы обернулись, то увидели, что мистер Мартин уже подъезжает к нам. Он все время следовал за своим псом и настиг нас раньше, чем мы ожидали. Прицелившись в нас, он предложил нам сдаться.

При виде управляющего Томас пришел в бешенство и с ножом в руке кинулся к нему.

Мистер Мартин выстрелил, но пуля, пролетев над головой Томаса, исчезла в ветвях деревьев. Управляющий попытался повернуть лошадь, но в это время Томас, подскочив к нему, схватил его за руку и, стащив с седла, повалил на землю. Испуганная лошадь помчалась прочь, и мне не удалось удержать ее. Мы стояли наготове, ожидая, что сейчас появятся другие охотники. Но далеко вокруг не видно было ни живой души. Мы воспользовались этим затишьем и отошли к нашему убежищу на болоте, уводя с собой захваченного нами пленника. От него мы узнали, что о нашем побеге стало известно в то самое время, когда в Лузахачи съехались судьи. Немедленно было решено поднять на ноги всю округу и устроить настоящую облаву. Реквизировали всех коней, собак и людей, способных участвовать в охоте. Их разбили на группы, и они сразу же принялись обыскивать лес, поля, болота.

Одна из таких групп, состоявшая из пяти человек, к которой присоединился мистер Мартин со своей собакой, выследила трех из наших товарищей, укрывшихся у самого берега реки в болоте, густо поросшем мелким кустарником. Соскочив с лошадей, с ружьями наперевес, охотники вслед за собакой углубились в чащу. Наши несчастные друзья были страшно утомлены и спали так крепко, что их разбудила только собака, со свирепым лаем накинувшаяся на них. Она вцепилась в горло одного из беглецов и не дала ему даже подняться. Остальные бросились бежать. Охотники открыли стрельбу. Один из беглецов, страшно изуродованный дробью, упал замертво. Второй продолжал бежать. Как только удалось заставить собаку выпустить свою жертву, - а это потребовало немало трудов, - ее пустили по следу другого беглеца. Она шла по этому следу до самой реки, но затем потеряла его. Беглец бросился в воду, и, вероятно, ему удалось вплавь достигнуть противоположного берега. Собака не захотела плыть вслед за ним, а болото на том берегу считалось почти непроходимым, и в нем легко было увязнуть; поэтому преследователи отказались от своего намерения продолжать охоту в этом направлении, и несчастному беглецу удалось хоть на время спастись.