Робертсон Дэвис - Мантикора

– Какую часть вашей природы мы называли недостаточно развитой?

– Способность чувствовать. Хотя должен еще раз повторить, что чувств у меня ого-го сколько, даже если я их не очень понимаю и плоховато использую.

– А не могла она, ваша неразвитая способность чувствовать, принять во сне облик существа благородного, но в то же время опасного и не вполне человеческого?

– Опять фантазии, домыслы… Эта часть нашей работы по-прежнему вызывает у меня протест.

– Мы уже согласились, не правда ли, что все, что делает человека великим существом – в отличие от существа просто разумного, – является, с точки зрения здравого смысла, фантастическим? Что здравый смысл нередко сводится к устаревшим представлениям, и только? Что любое великое открытие начиналось как фантастический домысел? Что фантазия – это мать не только искусства, но и науки? Я уверена: когда самые первые примитивные существа начали считать себя личностями, а не частичкой стада, целиком подчиняющейся стадным законам, то своим низколобым волосатым собратьям они казались фантазерами, хотя эти волосатые и низколобые понятия не имели еще, что такое фантазия.

– Понял. Вы думаете, это юриспруденция сделала меня ущербным. Но я всегда жил, подчиняясь разуму, а то, что говорите вы, неразумно.

– Ничего подобного я не думаю. Скорее вы просто не понимаете юриспруденцию. Насколько нам известно, уже первые человекообразные обезьяны жили по тем или иным законам, хоть бы и крайне бесхитростным. Дикари придерживаются законов необычайной сложности. Откуда эти законы взялись? Если они были выработаны для того, чтобы жить в рамках племени, то без фантазии не обошлось. Если же они просто с самого начала знали, что им нужно делать, то это был инстинкт, как инстинкт вить гнезда у птиц.

– Допустим. Если я соглашусь, что лев символизирует мои недоразвитые чувства, то что с того?

– Не лев – мантикора. Не забывайте про хвост с жалом. Неразвитые чувства обидчивы, чуть что – и в позу. Мантикора может быть чрезвычайно опасна. Иногда даже сообщают, что она мечет колючки, как это прежде думали о дикобразе. Похоже на вас в суде, как вы думаете? Человеческий разум, львиная отвага, ядовитое жало наготове – к такому близко не подходи. Но при том не вполне человек и не вполне лев, и не просто желчный оппонент. Мантикора. Бессознательное выбирает себе символику с такой художественной виртуозностью, что дух захватывает.

– Ну, хорошо. Допустим, я – мантикора. Но почему тогда вы – сивилла?

– Потому что мы подошли к тому этапу анализа, когда в ваших снах, с большой долей вероятности, должна возникать женщина или целый ряд женщин, и все с вами в особых отношениях. Цепь вы рассмотрели?

– Я все рассмотрел и прекрасно запомнил. Это была красивая золотая цепочка.

– Хорошо. Гораздо лучше, чем если бы цепь была железная или, упаси господи, с шипами. Итак, что мы имеем: картинка с левой стороны, а это означает, что она порождена Бессознательным.

– Я до сих пор, вообще-то, не свыкся с идеей Бессознательного…

– Конечно. Очень хорошо понимаю. «Фантазия… фантастический…» – эти презрительные слова вырываются у вас всякий раз, стоит лишь поднять данную тему. Но теперь вы должны через это пройти, ведь именно здесь обитает прорицательница в синей накидке. Она явилась из Бессознательного и может оказать вам огромную помощь. Но если вы изгоните ее, то с таким же успехом можете сейчас прекратить всю работу и отправляться домой.

– Вы никогда не говорили таких угрожающих слов прежде.

– Наступает момент, когда с рационалистами нужно построже, иначе они что угодно смелют в пыль, если оно им не понравится или будет угрожать их глубоко скрытому негативизму. Я, конечно, имею в виду рационалистов вроде вас, которые на всю вселенную переносят свой маленький провинциальный мирок, считая его кладезем знаний.

– Маленький. Провинциальный мирок… Понимаю. Итак, как зовут ту даму, с которой мне предстоит встретиться?

– Ого! Ирония! В зале суда должно звучать неотразимо. Имя этой дамы – Анима.

– По-латыни – Душа. Я оставил эту идею много лет назад. Итак?

– Это один из психологических аспектов вашей натуры, как Тень и Друг, с которыми вы уже познакомились и, можно сказать, даже свыклись. Конечно, она не душа в христианском смысле. Она – женская часть вашей природы; она – все, что вы можете увидеть и прочувствовать в женщине. Она не ваша мать и ни одна из тех женщин, которых вы любили. Но во всех их вам виделась она, по крайней мере частично. Если вы любите женщину, то проецируете на нее этот образ, хотя бы вначале, а если терпеть не можете, то это снова Анима постаралась, потому что есть у нее очень неприятная сторона, совсем не похожая на вашу улыбающуюся прорицательницу в синей накидке. Аниме обязаны рождением некоторые величайшие произведения литературы и искусства. Она – Клеопатра, чаровница; она – верная Гризельда [59] Гризельда – героиня средневекового западноевропейского эпоса, женщина примерной кротости и терпения. Фигурирует в одном из рассказов Боккаччо. , терпеливая и стойкая; она – дантовская Беатриче; она – Нимью, которая удерживает в колючем кустарнике Мерлина. [60] Мерлин – персонаж «артуровского» цикла, поэт, провидец и волшебник, влюбился в фею по имени Нимью, деву озера, которая, вызнав все секреты Мерлина, навечно заточила его в пещеру. Она – Девушка, чьей любви домогаются, она – Жена, вынашивающая сыновей, а еще она Карга, которая укладывает мужчину на смертный одр. Она – ангел, но она же может быть и ведьмой. Она – Женщина, какой видится каждому мужчине, и каждому мужчине она видится разной, хотя в главном и неизменной.

– Неплохо подготовленная речь. Но что женщины делают с этим сказочным существом?

– Ну, у женщин есть свой глубоко сокрытый образ – Мужчины, Любовника, Воина, Колдуна и Ребенка, который может быть и грудным младенцем, полностью от них зависящим, и девяностолетним младенцем, полностью от них зависящим. Нести на себе проекцию Воина или Колдуна, накладываемую какой-нибудь женщиной, которая им не очень нравится, мужчинам порой довольно затруднительно. Конечно, женщинам приходится мириться с проекцией Анимы, и хотя она в той или иной степени нравится всем женщинам, лишь незрелые женщины могут обходиться одной ею.

– Отлично. Если эта Анима и есть мой основной образ, или примерная женщина, почему она похожа на вас? Разве это не доказывает, что я вас люблю?

– Ни в коей мере. Анима должна быть на кого-то похожа. Вы рассказывали об ужасных старухах, которые терзали вас в эротических снах в юношестве. И они тоже – Анима. Потому что ваша сестра и Нетти видели, что вы влюблены – ведь это, насколько я понимаю, было абсолютно очевидно, – вы проецировали ведьмовской аспект Анимы на их вполне заурядные образы. Но в чистом, незамутненном виде Анима просто не существует, такой ипостаси у нее нет. Вы всегда будете видеть ее в образе чего-то или кого-то. Вот сейчас вы видите ее в моем образе.