Агата Кристи - Пропавшая весной

У Джоанны не было аппетита, и она почти ничего не ела.

После ленча она ушла к себе в комнату и легла на кровать. Если она получила солнечный удар от того, что слишком быстро ходила в жару, то самое лучшее для нее теперь – это поспать.

Она закрыла глаза, но сон не приходил.

Она была возбуждена и чувствовала, что не в состоянии уснуть.

Она встала, приняла три таблетки аспирина и легла снова.

Каждый раз, как только она закрывала глаза, перед нею вставала спина Родни, уходящего прочь по перрону. Это было невыносимо!

Она отодвинула штору, чтобы в комнате стало светлее, и вновь принялась за «Дом власти». За несколько страниц до конца она уснула.

Ей снилось, что она собирается разыграть с Родни партию в теннис. Сначала они никак не могли найти мячи, но в конце концов все-таки вышли на корт. Когда она уже хотела подавать, то вдруг, к своей досаде, обнаружила, что играет против Родни и девчонки Рандольф которые играли вместе. Она начала подавать, но ничего, кроме двойных ошибок, у нее не получалось. Она подумала, что Родни поможет ей, ободрит словом или хотя бы взглядом, но, когда она взглянула в его сторону, она его не увидела. Все уже ушли, она осталась одна, и уже наступили сумерки. «Я совсем одна, – подумала Джоанна. – Я совсем одна».

Вздрогнув, она проснулась.

– Я совсем одна! – громко произнесла она.

Сон все еще властвовал над ее сознанием. Слова, которые она только что произнесла вслух, испугали ее.

– Я совсем одна, – сама не зная зачем, повторила она, наверное, для того, чтобы дать себе к ним привыкнуть.

В дверь заглянул индус.

– Мэмсахиб звала? – спросил он.

– Да, – сказала она. – Принесите мне чаю.

– Мэмсахиб хочет чаю? Но сейчас только три часа…

– Ну и что? Мне хочется чаю.

Она слышала его шаги в коридоре и громкий крик: «Чай! Чай!»

Она встала с постели и подошла к засиженному мухами зеркалу. Из зеркала на нее смотрело ее обычное, нормальное привлекательное лицо.

– Интересно, – спросила Джоанна у своего отражения, – уж не заболела ли ты? Ты ведешь себя очень странно.

Может быть, она получила солнечный удар?

Когда принесли чай, она снова чувствовала себя совершенно нормально. «В самом деле, как все это забавно!» – подумала она. У нее, Джоанны Скудамор, сдали нервы! Неслыханно! Нет, это все-таки не нервы, это просто солнечный удар. Не следует выходить на прогулку в такую жару, лучше дождаться, пока не сядет солнце.

Она съела несколько бисквитов и выпила две чашки чаю. Потом она взяла «Дом власти» и дочитала книгу до конца. Закончив читать, она почувствовала некоторую растерянность.

– Ну вот, теперь читать совершенно нечего, – сказала она себе.

Нечего читать, не на чем писать, с собой никакого вязания… Совершенно нечем заняться, остается лишь ждать поезда, которого может не быть несколько дней.

Когда индус пришел, чтобы убрать чайный прибор, она спросила его:

– Чем вы здесь занимаетесь?

Он посмотрел на нее, удивленный странным вопросом.

– Я прислуживаю путешественникам, мэмсахиб, – ответил он.

– Это я знаю, – оборвала она его, едва подавляя вспыхнувшее раздражение. – Но ведь это не отнимает у вас абсолютно все время.

– Еще я подаю туристам завтрак, ленч, чай, – развел руками индус.

– Нет-нет, я имею в виду не это. У вас ведь есть помощники?

– Мальчишка-араб, очень глупый, очень ленивый и очень грязный. Я вынужден за всем присматривать сам. На него ни в чем нельзя положиться. Правда, он все-таки носит воду, выносит помои, помогает на кухне.

– Выходит, вас трое: вы, мальчишка и повар? Тогда у вас должно быть достаточно свободного времени. Вы читаете?

– Читаю? Что я должен читать?

– Книги.

– Нет, я не читаю книг.

– Тогда чем же вы занимаетесь, когда не заняты работой? – недоумевала Джоанна.

– Я ожидаю, когда появится новая работа.

Нет, так дело не пойдет, – подумала Джоанна. – С ним совершенно невозможно разговаривать! Он меня просто не понимает! Он живет тут, день за днем, месяц за месяцем. Иногда, наверное, он устраивает себе праздник, едет в город и напивается или навещает друзей. Но целыми днями он живет здесь один… Правда, у него есть повар и слуга… Мальчишка целыми днями валяется на солнце и спит, когда нет работы. Жизнь для него очень проста. Господи, как они мне противны! Весь язык этих людей состоит из: есть, пить и хорошая погода».

Индус забрал посуду и вышел. Джоанна принялась беспокойно ходить взад-вперед по комнате.

«Нельзя быть такой глупой! – приказала она себе. – Надо составить какой-нибудь план. Надо составить план, над чем следует подумать в первую очередь. Нельзя распускаться! Нельзя позволять себе терять душевное равновесие!»

Все дело в том, подумала она, что ее жизнь всегда была полностью занята делами. В ее жизни было столько интересного! Это была цивилизованная жизнь. Если все то, что уравновешивает вашу жизнь и придает ей смысл, вдруг исчезает, вы весьма болезненно будете ощущать эту потерю, оказавшись лицом к лицу с голой бессодержательностью ничем не занятого, ничему не посвященного существовании я. Чем вы более полезный и культурный человек, тем труднее для вас пребывать в бездействии.

Конечно, есть люди, которые могут часами сидеть без всякого дела. По-видимому, такая жизнь их устраивает, и они чувствуют себя вполне счастливыми.

Даже миссис Шерстон, которая, как правило, вела активный образ жизни всегда была чем-нибудь занята, отдавая делу столько энергии, что ее, казалось бы, хватило на двоих, – даже она время от времени присаживалась отдохнуть и подолгу сидела без движения. Особенно это проявлялось когда они отправлялись на прогулку. Она могла вышагивать с поразительной энергией, а затем вдруг падала в траву, присаживаясь на поваленное дерево или у стожка сена, и сидела, устремив вдаль невидящие глаза.

Как и в тот самый день, когда Джоанна увидела девчонку Рандольф…

Джоанне стало немного жарко при воспоминании о том, как она тогда поступила.

То, что она тогда сделала, смахивало на пижонство. Ей до сих пор было стыдно вспоминать о своем поступке. Потому что она вовсе не считала себя способной шпионить.

Но в отношении такой особы, как Мирна Рандольф… Особы, у которой нет ни малейшего нравственного чувства…

Джоанна стала вспоминать, как все было на самом деле.

Она срезала в саду цветы для старой миссис Гарнет и уже вышла с гостьей на крыльцо, как вдруг услышала голос Родни, доносившийся из-за ограды, со стороны дороги. Ему что-то ответил женский голос.

Джоанна вышла за ограду и торопливо попрощалась с миссис Гарнет. Она успела заметить стройную фигуру Родни и – она в этом была уверена! – фигуру девчонки Рэндольф, мелькнувшую в конце переулка и скрывшуюся за поворотом дороги, ведущей к Ашелдону.