Антон Чехов - Пьесы. 1878-1888

14 сентября Чехов ответил Леонтьеву (Щеглову): «Вам нравится „Медведь“? Коли так, пошлю его в цензуру».

23 сентября цензор драматических сочинений С. И. Донауров дал отрицательное заключение: «Неблагоприятное впечатление, производимое этим более чем странным сюжетом, увеличивается вследствие грубости и неприличия тона всей пьесы, и поэтому я полагал бы, что к представлению на сцене оно совершенно не пригодно» ( ЦГИА; Чехов. Лит. архив , стр. 261).

Запрещения, однако, не последовало. Начальник Главного управления по делам печати Е. М. Феоктистов, прочитав рапорт цензора, наложил резолюцию: «Я эту пьесу читал. Мне кажется, что следовало бы исключить из нее некоторые грубые выражения, а что касается сюжета, то при всей пустоте его, он не содержит ничего предосудительного» (там же). В тексте было вычеркнуто несколько грубых фраз. В явл. 5 слова Смирнова: «Вы узнаете у меня Сидорову козу и Кузькину мать, в рот вам дышло, сто чертей и одна ведьма!» (заменено словами: «Узнаете вы меня!»); в явл. 8 – его суждения о женщинах: «шкодливы, как кошки, трусливы, как зайцы … »; в явл. 9 – слова Поповой: «Бревно грубое!»

Чехов после прохождения пьесы в цензуре заметил в письме от 2 октября А. С. Суворину: «„Медведь“ пропущен цензурой (кажется, не безусловно) и будет идти у Корша. Соловцов жаждет играть его».

Пьеса ставилась и перепечатывалась в дальнейшем без слов, исключенных цензурой. В настоящем издании они также не восстанавливаются, поскольку этого не сделал сам Чехов в сборнике «Пьесы» и в прижизненном собрании сочинений; редактируя в конце жизни ранние сочинения, он обычно освобождал их от экспрессивных слов и выражений, подобных тем, какие содержатся в первопечатном тексте «Медведя».

Рукопись, представленная в цензуру, несколько отличалась от газетной публикации: была обозначена фамилия автора, появилось посвящение Н. Н. Соловцову. В репликах Смирнова сняты: «черт меня возьми совсем? Как я могу не сердиться?» (явл. 4) и «Мокрого места не останется!» (явл. 9); в речи Поповой – дважды повторенное «Вы нахал!» (явл. 9). Внесены небольшие стилистические поправки (в основном – перестановка слов).

Литографированное издание, повторившее утвержденный театральной цензурой текст, вышло около 10 октября 1888 г. В журналах «Артист» и «Будильник» водевиль перепечатывался без авторской правки (в «Артисте» нет посвящения Соловцову; в «Будильнике» появилось довольно много опечаток).

Чехов внес новые изменения в текст лишь в 1896 г., для сборника «Пьесы». Вместо пяти явлений стало одиннадцать: первое явление разбито на три, второе – на четыре, третье – на три, и лишь два последних явления остались, как были; в связи с этим изменены порядковые номера. Снято посвящение Соловцову, появившееся снова в марксовском издании. В тексте сделано несколько поправок: в словах Луки «горничные и кухарки» – на «горничная и кухарка»; в его обращении к Поповой: «Молодые, красивые» – на «Молодая, красивая». Вычеркнута одна фраза в монологе Смирнова о женщинах (явл. 8) и сняты его нападки на турнюр («не позабыли надеть турнюр», «Хоть турнюр, хоть ямочки на щеках»). Упоминание о «турнюре» все-таки осталось – в явл. 6, но и оно исчезло при подготовке текста для собрания сочинений. В сборнике «Пьесы» нет сердитой реплики Поповой: «Через год получите!» (явл. 8), обострявшей и без того горячий конфликт.

Для собрания сочинений Чехов внес в текст «Медведя» лишь несколько поправок. В речи Луки литературное «да уж поздно будет» заменено народным: «ан поздно будет»; в одежде Смирнова вместо шляпы появилась фуражка (ремарка в явл. 10); в двух случаях изменены слова (одно вставлено, одно поправлено).

Как и в других пьесах, вошедших в марксовское издание, в тексте «Медведя» существенно изменена пунктуация: сокращено число многоточий, меньше стало восклицательных знаков.

В середине октября 1888 г. Чехов писал А. Н. Маслову (Бежецкому) о предстоящей постановке «Медведя» в театре Корша и «Лебединой песни» в Малом театре: «В этот сезон у меня пойдут две одноактных штуки: одна у Корша, другая на казенной сцене. Обе написаны между делом. Театра я не люблю, скоро утомляюсь, но водевили люблю смотреть». И добавлял шутливо: «Верую я в водевиль и как автор: у кого есть 25 десятин земли и 10 сносных водевилей, того я считаю обеспеченным человеком – вдова его не умрет с голоду».

Премьера «Медведя» в театре Корша состоялась 28 октября 1888 г. Роли исполняли Н. Д. Рыбчинская (Попова), Н. Н. Соловцов (Смирнов), Н. В. Светлов (Лука). Вечер был посвящен бенефису Светлова; давали, кроме «Медведя», «Очаровательный сон» Антропова (переделка повести Достоевского «Дядюшкин сон») и «Завтрак у предводителя» Тургенева. Наибольший успех, по отзывам театральных критиков, имела пьеса Чехова. Автор присутствовал на спектакле; его дважды вызывали.

2 ноября 1888 г. Чехов описывал этот спектакль Леонтьеву (Щеглову): «Соловцов играл феноменально. Рыбчинская была прилична и мила. В театре стоял непрерывный хохот; монологи обрывались аплодисментами. В 1-е и 2-е представление вызывали и актеров и автора. Все газеты, кроме Васильева, расхвалили … Но, душа моя, играют Соловцов и Рыбчинская не артистически, без оттенков, дуют в одну ноту, трусят и проч. Игра топорная. < … > Видаюсь с Тихоновым. Он советует послать „Медведя“ в Александринку». Леонтьев (Щеглов), отвечая Чехову, советовал то же: «Савина, если захочет, наделает чудеса из Вашей грациозной „Поповки“, а Сазонов, хотя и будет „дуть в одну ноту“, но с Савиной сыграется как нельзя лучше … » ( ГБЛ ). На втором спектакле в театре Корша (31 октября 1888 г.) Попову играла А. Я. Глама-Мещерская. «После первого представления, – рассказывал Чехов 2 ноября в письме Леонтьеву (Щеглову), – случилось несчастье. Кофейник убил моего медведя. Рыбчинская пила кофе, кофейник лопнул от пара и обварил ей всё лицо. Второй раз играла Глама, очень прилично. Теперь Глама уехала в Питер и, таким образом, мой пушной зверь поневоле издох, не прожив и трех дней. Рыбчинская обещает выздороветь к воскресенью».

3 ноября 1888 г. Чехов сообщил Плещееву: «Мой „Медведь“ прошел у Корша шумно», а 5 ноября писал Н. А. Лейкину: «У меня с большим успехом идет у Корша шутка „Медведь“. По всем видимостям, этот медведь надолго прилипнет к репертуару, а в провинции и на любительских сценах его будут часто разделывать». Игрой актеров он был, однако, по-прежнему недоволен и 10 ноября написал Плещееву: «Мой „Медведь“ в Москве идет с большим успехом, хотя медведь и медведица играют неважно».

Тогда же М. П. Чехов приглашал двоюродного брата Г. М. Чехова приехать в Москву: «Теперь в театре идет новая пьеса Антона „Медведь“, за которую публика всякий раз вызывает автора и рукоплещет ему с азартом. Приезжай, посмотришь. А посмотреть стоит» ( ЛН , стр. 857).