Антон Чехов - Пьесы. 1889-1891

В том же 1893 г. Чехову приписывалось авторство еще одной пьесы – трагедии «Жестокий барон», написанной в стиле прутковских пародий и на самом деле принадлежавшей члену «шекспировского кружка» в Москве, будущему профессору Московского университета В. Е. Гиацинтову. Впоследствии о происшедшей ошибке упомянул А. В. Амфитеатров: «Произведение это очень нравилось Антону Чехову, и так как он усердно рекомендовал „трагедию“ своим литературным друзьям, то сложилось было сказание, что „Жестокий барон“ – тайный плод пера его» (А. . Амфитеатров . Собр. соч., т. XIV. СПб., 1912, стр. 38). По воспоминаниям П. П. Гнедича, Чехов в 1893 г. подарил ему на станции экземпляр отдельного издания пьесы (М., 1892 г.), желая, чтобы он «посмеялся дорогой», и при этом сказал: «Вот почитайте, это доставит вам несколько забавных минут. А может, и вздумаете это сыграть в крещенский вечерок». В январе 1894 г. «Жестокий барон» в качестве «чеховской пьесы» был исполнен в домашнем спектакле у Гнедича при участии П. О. Морозова и В. А. Тихонова (П. . Гнедич . Книга жизни. Л., 1929, стр. 244).

Том подготовил (тексты, вступительная статья и примечания) И. Ю. Твердохлебов.

Впервые – журнал «Северный вестник», 1889, № 3, стр. 135–194 (ценз. разр. 25 февраля 1889 г.), с подзаголовком: Драма в 4-х действиях. Подпись: Антон Чехов. К заглавию дано подстрочное примечание: «Эта пьеса была поставлена на сцене императорского Александринского театра 31-го января 1889 года в бенефис режиссера Ф. А. Федорова-Юрковского».

Часть тиража выпущена в виде отдельного издания с пометой: Из «Северного вестника», III, 1889 г. С.-Петербург, тип. В. Демакова (ценз. разр. 4 марта 1889 г.; вышло в свет с 1 по 8 марта 1889 г.; отпечатано 100 экз.).

Перепечатано в литографированном издании: Иванов. Драма в 4-х действиях Антона Чехова. Литография Московской театральной библиотеки Е. Н. Рассохиной (ценз. разр. 4 ноября 1892 г.; вышло в свет с 9 по 15 февраля 1893 г.; отпечатано 110 экз.).

Включено с новыми поправками в сборник «Пьесы» (1897).

С небольшими изменениями вошло в издание А. Ф. Маркса (1901); с того же стереотипа текст пьесы отпечатан для второго издания т. VII (1902).

Сохранились цензурный театральный экземпляр пьесы с тремя последовательными слоями правки ( Ценз. 89 1–3) и вклеенный в него автограф последнего явления пьесы (явл. 9), а также рукописная копия с текста Ценз. 89 1 – режиссерский экземпляр Александринского театра ( Реж. 89 ), по которому восстанавливается первоначальный текст финала, утраченный в цензурном экземпляре (оба экземпляра – ЛГТБ ). На обложке (ею служит обложка литографированного издания 1887 г.) рукой Чехова исправлен прежний подзаголовок: «Комедия в 4 действиях и 5 картинах». Сначала вычеркнуто только упоминание о количестве картин, затем весь подзаголовок заклеен полоской бумаги и сделана новая надпись: «Драма в <4 действиях>» (окончание надписи не сохранилось). О цензурных пометах и резолюциях, имеющихся на обложке, см. ниже.

Печатается по тексту: Чехов , т. VII1, стр. 43–118.

Текст Ценз. 89 1 – первоначальный вариант переработанной редакции, законченный к 19 декабря 1888 г.

В цензурном экземпляре этот текст представлен наиболее ранним слоем, его основой: в I акте – листами литографированного издания 1887 г., с небольшой авторской правкой; во II акте – рукописным текстом (рукой Николая Павловича Чехова) с отдельными авторскими поправками; в III акте – снова листами литографированного издания с добавлениями и заменами (наклейки и отдельный лист), переписанными рукой Ивана Павловича Чехова; в IV акте – рукописным текстом (рукой Ивана Павловича), с отдельными авторскими поправками. Последние страницы этой рукописи, начиная со слов Иванова в IV акте: «Объясни им как-нибудь» (явл. 8; в первоначальной нумерации – явл. 7), в экз. Ценз. 89 1 вырезаны. Утраченный текст восстанавливается по рукописной копии в рабочем постановочном экземпляре Александринского театра ( Реж. 89 ).

Экземпляр пьесы с текстом Ценз. 89 1 в начале января 1889 г. был представлен на рассмотрение петербургского отделения Театрально-литературного комитета. На обложке – дата регистрации в комитете: «По реестру Т<���еатрально-> Литературного Комитета 8 янв<���аря> 1889 г. за № 5001, СПб. Один экз.», а также резолюция: «По журналу Театр. Лит. Комитета 8-го января 1889 г.: одобряется к представлению на сцене Императорских театров. Товарищ председателя Д. Григорович» (его рукой – только подпись).

Первоначальная переработка «Иванова» осуществлялась в октябре – декабре 1888 г. Впервые о переделке пьесы Чехов упоминал в письме А. С. Суворину 2 октября 1888 г.: «Если, думается мне, написать другой IV акт, да кое-что выкинуть, да вставить один монолог, который сидит уже у меня в мозгу, то пьеса выйдет законченной и весьма эффектной». 5–6 октября он снова писал Суворину, который в продолжение всей работы выказывал к пьесе большой интерес, выступал в роли наставника и куратора: «В „Иванове“ я радикально переделал 2 и 4 акты. Иванову дал монолог, Сашу подвергнул ретуши и проч.».

В ответ на предложение Суворина дать пьесе новое название Чехов возразил: «Названия не изменю. Неловко. Если бы пьеса не давалась ни разу, тогда другое бы дело» (там же).

Вернувшись из поездки в Петербург, Чехов 17 декабря извещал Суворина: «Я уже принялся за „Иванова“». И на следующий день: «„Иванов“ готов. Переписывается». Посылая готовый экземпляр пьесы (текст Ценз. 89 1), он отмечал: «Теперь мой г. Иванов много понятнее» (19 декабря).

В добавленных в текст монологах Иванова и беспощадных самооценках он представлен как «нытик» – «надломленный», «потерянный» и в то же время безусловно честный и порядочный человек, выносящий себе страшный приговор.

Две картины последнего акта объединены в одну. Вместо комедийных эпизодов свадебного застолья и незаметной для всех смерти Иванова в пьесу введены сцены высокого эмоционального накала, добавлен его монолог «под занавес» и сценически «эффектная» концовка – самоубийство на глазах у всех собравшихся.

Раньше в «комедии» Иванов после недолгого колебания благополучно венчался с Сашей и в финальных сценах представал перед зрителем в образе несколько раскисшего от счастья и вина молодого супруга, повторявшего: «Все хорошо, нормально… отлично…» В «драме» же он всеми средствами добивается расстройства своей женитьбы, в душевном смятении бежит из-под венца, добивается отказа Саши и, вынув из кармана револьвер, признается ей: «Если бы ты не согласилась, то я бы вот…»

В «комедии» был эпизод, где Лебедев тайком от жены ссужал Иванову деньги для отдачи долга, а Иванов легко соглашался на это сомнительное предложение: «мне теперь не до самолюбия». В «драме» в той же сцене Иванов не произносит ни слова, однако заставляет Лебедева понять унизительный характер предложенной сделки и взять деньги обратно.