Чарльз Диккенс - Домби и сын

Въ цѣломъ домѣ никто не подозрѣвалъ тайныхъ страданій отверженнаго дитяти. Кабинетная дверь всегда была заперта, и м-ръ Домби сидѣлъ неподвижно, какъ узникъ, прикованный къ своему столу. Два или три раза выходилъ онъ со двора, и въ домѣ поговаривали, что скоро онъ намѣренъ отправиться за городъ; но покамѣстъ онъ одинъ жилъ въ этихъ комнатахъ, не видалъ дочери и не спрашивалъ о ней. Быть можетъ, даже онъ забылъ, что она живетъ подъ одной съ нимъ кровлей.

Однажды, недѣлю спустя послѣ похоронъ, Флоренса сидѣла за своей работой, какъ вдругъ вбѣжала къ ней Сусанна и, задыхаясь отъ громкаго хохота, проговорила:

— Гость къ вамъ пришелъ, миссъ Флой, гость!

— Гость? ко мнѣ, Сусанна? — съ величайшимъ изумленіемъ воскликнула Флоренса.

— Да, къ вамъ. Что-жъ за диковина? Я бы готова нагнать къ вамъ цѣлую стаю гостей, право, авось бы повеселѣли. Мое мнѣніе, миссъ Флой, чѣмъ скорѣе мы поѣдемъ къ этимъ старымъ Скеттльзамъ, тѣмъ лучше для насъ обѣихъ, то есть, оно не то чтобы я любила жить среди суматохи, но — вѣдь я же и не устрица, миссъ Флой.

Должно отдать справедливость: миссъ Нипперъ, говоря это, заботилась больше о своей молодой госпожѣ, чѣмъ о самой себѣ.

— Какой же гость, Сусанна? — спросила Флоренса.

Выжига въ одно и то же время разразилась истерическимъ смѣхомъ и горькимъ плачемъ и едва могла проговорить:

— М-ръ Тутсъ.

Улыбка, появившаяся на лицѣ Флоренсы, исчезла мгновенно, и глаза ея наполнились слезами. Но все же это была улыбка, и миссъ Нипперъ радовалась произведенному впечатлѣнію.

— Ни дать ни взять, какъ я, — промолвила Сусанна, качая головой и утирая передникомъ заплаканные глаза. — Когда этотъ блаженный вошелъ въ залу, я покатилась сперва со смѣху, a потомъ чуть не задохлась.

Сусанна опять и опять невольно повторила этотъ трагикомическій маневръ. Между тѣмъ невинный м-ръ Тутсъ, не подозрѣвавшій произведеннаго впечатлѣнія, взобрался на лѣстницу и, доложивъ о себѣ самъ щиколками руки о дверной замокъ, поспѣшно вошелъ въ комнату.

— Здравствуйте, миссъ Домби, здравствуйте! — сказалъ м-ръ Тутсъ. — Какъ ваше здоровье? Я здоровъ, слава Богу, покорно благодарю, a какъ ваше здоровье?

М-ръ Тутсъ, предобрѣйшее созданіе подъ солнцемъ, заранѣе не безъ нѣкотораго труда сочинилъ эту р_а_ц_е_ю, чтобы разомъ успокоить Флоренсу и себя самого. Но лишь только рацея сорвалась съ языка, онъ нашелъ, что поступилъ слишкомъ опрометчиво и словно очутился въ положеніи мота, который вдругъ прокутилъ свое богатство. Запасъ краснорѣчія истощился прежде, чѣмъ онъ успѣлъ взять стулъ, a Флоренса еще ничего не сказала. Чтобы выпутаться изъ бѣды, м-ръ Тутсъ разсудилъ вторично произнести свою рѣчь:

— Здравствуйте, миссъ Домби, здравствуйте! Какъ ваше здоровье, миссъ Домби? Я здоровъ, слава Богу, покорно благодарю, a какъ ваше здоровье?

Флоренса подала ему руку и сказала, что она здорова.

— A я совершенно здоровъ, — сказалъ м-ръ Тутсъ, усаживаясь на стулъ. — Ей Богу, миссъ Домби, совершенно здоровъ. То есть, я вамъ скажу, — продолжалъ м-ръ Тутсъ, подумавъ немного, — я даже не помню, чтобы былъ когда здоровѣе. Покорно благодарю васъ, миссъ Домби.

— Это очень любезно съ вашей стороны, что вы навѣстили меня, — сказала Флоренса, принимаясь за работу. — Мнѣ пріятно васъ видѣть.

М-ръ Тутсъ сдѣлалъ веселую гримасу; но находя, что радоваться нечему, испустилъ глубокій вздохъ, a разсудивъ, что печалиться не слѣдовало, сдѣлалъ опять веселую гримасу. Но недовольный ни однимъ изъ этихъ отвѣтовъ, онъ съ большимъ трудомъ началъ переводить духъ.

— Вы были очень добры къ моему брату, — сказала Флоренса, повинуясь естественному побужденію вывести изъ затрудненія. — Онъ мнѣ часто говорилъ о васъ.

— О, это ничего не значитъ, — подхватилъ м-ръ Тутсъ, — a тепло теперь: неправда ли?

— Прекрасная погода, — отвѣчала Флоренса.

— Лучше и не надо, — сказалъ м-ръ Тутсъ. — Рѣшительно не запомню, чтобы я когда чувствовалъ себя лучше нынѣшняго. Покорно васъ благодарю, миссъ Домби.

И послѣ этой неожиданной новости, м-ръ Тутсъ опустился въ глубокій кладезь молчанія.

— Вы, кажется, ужъ оставили пансіонъ д-ра Блимбера? — спросила Флоренса, пробуя вытащить его оттуда.

— Какъ же, совсѣмъ оставилъ, — отвѣчалъ м-ръ Тутсъ, и снова погрузился въ тотъ же кладезь.

На этотъ разъонъ попалъ на самое дно и барахтался минутъ десять. По истеченіи этого времени, вдругъ онъ сказалъ:

— Счастливо оставаться, миссъ Домби. Прощайте!

— Какъ? вы ужъ уходите? — спросила Флоренса, вставая со стула.

— A не знаю, право. Нѣтъ, еще не сейчасъ, — сказалъ м-ръ Тутсъ, усаживаясь опять на свое мѣсто совершенно сверхъ всякаго ожиданія. — Я бы хотѣлъ, или, то есть, я бы желалъ — ну, да вѣдь это все равно, миссъ Домби?

— Конечно, все равно. Говорите со мной смѣлѣе, м-ръ Тутсъ, — сказала Флоренса съ кроткой улыбкой. — Мнѣ очень пріятно слышать отъ васъ о моемъ братѣ.

— Я бы хотѣлъ, — началъ опять м-ръ Тутсъ, и лицо его, обыкновенно безжизненное, вдругъ осмыслилось выраженіемъ живѣйшей симпатіи. — Бѣдный Домби! Вотъ ужъ не думалъ, не гадалъ, чтобы Борджесъ и компанія — славные портные, миссъ Домби, только очень дороги, мы съ вашимъ братцемъ часто о нихъ говорили, a какъ было знать, что придется имъ заказывать это платье! — М-ръ Тутсъ былъ въ траурѣ. — Бѣдный Домби! что же вы скажете, миссъ Домби? — заключилъ Тутсъ, съ трудомъ удерживаясь отъ слезъ.

— Что вамъ угодно? — сказала Флоренса.

— Онъ сдружился подъ конецъ съ однимъ пріятелемъ, и мнѣ пришло въ голову, вамъ авось пріятно было бы удержать его при себѣ… на память. Помните вы, миссъ Домби, какъ онъ упрашивалъ д-ра Блимбера о Діогенѣ?

— О да, да! — вскричала Флоренса.

— Бѣдный Домби! Такъ вотъ поэтому, я…

При взглядѣ на плачущую Флоренсу, м-ръ Тутсъ совсѣмъ растерялся и готовъ былъ снова погрузиться въ кладезь молчанія, но улыбка спасла его на краю пропасти.

— Такъ вотъ же какія дѣла, миссъ Домби! Я ужъ собирался украсть его за десять шиллинговъ, и укралъ бы, непремѣнно бы укралъ, y меня ужъ и былъ на примѣтѣ такой воръ, который за десять шиллинговъ не побоится стянуть самого чорта. Да только Блимберы, кажется, рады были отъ него отвязаться. Если вамъ угодно его имѣть, онъ дожидается y воротъ. Я привелъ его нарочно для васъ. Онъ, правду сказать, вовсе не дамская собака; но вѣдь вы на это не посмотрите, миссъ Домби? Не такъ ли?

М-ръ Тутсъ и миссъ Домби выглянули на улицу. Дѣйствительно, Діогенъ въ эту минуту дожидался y воротъ, глазѣя на незнакомые предметы изъ окна извозчичьей кареты, куда заманили его не безъ нѣкотораго усилія, подъ благовиднымъ предлогомъ ловить мышей подъ соломой. Это былъ самый невзрачный песъ изъ всей породы собачьяго царства и съ перваго разу рекомендовалъ себя очень дурно. Онъ выбивался изъ силъ, чтобы вырваться изъ плѣна, лаялъ на окно, падалъ на солому и опять, подымаясь на заднія лапы, высовывалъ длинный языкъ, какъ будто онъ былъ въ лазаретѣ, и докторъ освѣдомлялся о его здоровьѣ.