Карел Чапек - Гордубал

Полана начинает соображать.

- И тогда останется?.. - Ее голос точно натянутая струна.

- Останется? Ну да, почему не остаться? У своих, у родных. Уже не чужак, а зять. И людям рты заткнем. Увидят, что... что болтали глупости. Ради тебя, Полана. А потом.... иу, сдается мне, что любит он Гафью и толк в конях знает. Не очень работящий, правда, да не в том дело.

Полана напряженно думает, наморщив лоб.

- А по-твоему, Штепан согласится?

- Согласится, голубушка. Деньги у меня есть, достанется и ему. Мне от них какой прок? А Штепан - он жадный, луга хочет купить, коней, земли на равнине побольше. Разгорятся глаза! Будет жить у нас, как у Христа за пазухой. Чего ему раздумывать?

Лицо Поланы опять непроницаемо.

- Как хочешь, Юрай. Только я ему об этом говорить не буду.

Юрай встает.

- Сам скажу. Не беспокойся, и с адвокатом посоветуюсь как и что. Надо какую-то бумагу подписать. Все устрою.

Гордубал медлит. "Может, скажет Полана что-нибудь",- думает он. Но Полана вдруг заторопилась:

- Надо ужин готовить.

И Юрай, как обычно, плетется к себе за амбар.

XVII

И повез Манья хозяина в Рыбары - договариваться с родителями. Н-но, но! Эх, кони! Головы кверху, поглядишь - сердце радуется.

- Так у тебя, Штепан, - задумчиво спрашивает Гордубал, один старший брат, один младший и сестра замужняя? Гм! Хватает вас... А верно, что у вас кругом одна равнина?

- Равнина! - охотно отзывается Штепан, сверкнув зубами. У нас все больше буйволов разводят да коней. Буйволы любят болото, хозяин.

- Болото? - размышляет Юрай. - А нельзя ли его высушить? Видывал я такие дела в Америке.

- Зачем сушить? - смеется Штепан. - Земли избыток, хозяин. А болота жалко, там камыш растет, из него зимой корзины плетут. Вместо досок камыш у нас. Телега - плетеная, забор, хлев - плетеные. Глядите, вон такая телега едет.

Юраю не нравится равнина, конца ей нет. Да что поделаешь!

- Отец жив, говоришь?

- Жив. Вот удивится, как увидит, кого я привез, - оживляется Штепан. - Ну, приехали, вот и Рыбары.

Штепан - шапку на затылок, щелк бичом и словно барона катит Гордубала по деревне и подвозит к дому.

Навстречу выходит невысокого роста стройный парень.

- Эй, Дьюла! - кричит Штепан, - поставь коней под навес, задай им корму и напои. Сюда, хозяин!

Гордубал мимоходом бросает беглый взгляд на усадьбу. Амбар развалился, по двору бродят свиньи, кудахчут индюшки. В притолоке двери торчит огромное шило.

- Вон тем шилом, хозяин, плетут корзины, - объясняет Штепан. - А новый амбар будем весной ставить.

На пороге стоит длинноусый старик - старый Манья.

- Привез к вам, отец, хозяина из Кривой, - не без важности возглашает Штепан. - Хочет с вами потолковать.

Старый Манья вводит гостя в избу и недоверчиво ждет, что будет дальше. Гордубал садится с достоинством на самый кончик лавки, - надо же дать понять, что дело еще не на мази, и просит: - Рассказывай, Штепан, что и как.

Штепан скалит зубы и выкладывает чудную новость: хозяин, мол, выдаст за него свою единственную дочку, Гафью, когда та подрастет. А сейчас он приехал договориться об этом с отцом.

Гордубал кивает: да, так.

Старый Манья оживился.

- Эй, Дьюла, подай сюда водки! Милости просим, Гордубал. Как доехали?

- Хорошо.

- Ну, слава богу. А урожай каков?

- Урожай добрый.

- Дома все здоровы?

- Благодарим покорно, здоровы.

Когда было сказано все, что полагается, старый Манья осведомляется:

- У вас, стало быть, одна дочка, Гордубал?

- Одна. Больше не дал господь.

Старик посмеивается, ощупывая глазами собеседника.

- Не говорите, Гордубал, может быть еще и сынка бог пошлет. Распаханное поле хорошо родит.

Юрай делает движение, словно хочет махнуть рукой.

- Наверняка будет сынок, наследник, - ухмыляется старик Манья, не спуская глаз с Гордубала. - Вид у вас на славу, Гордубал, еще полсотни лет хозяйствовать будете.

Гордубал поглаживает затылок.

- Что ж, это как бог даст. Однако ж я не заставлю Гафью ждать наследства. Приданое для нее, слава богу, найдется.

У старого Маньи загораются глаза.

- Как же, как же, слыхал, слыхал. В Америке, говорят, деньги на земле валяются, ходи да подбирай. А?

- Оно, конечно, не так-то просто, - замечает Гордубал со вздохом. - Известное дело, Манья, как с деньгами. Держишь их дома - украдут. Положишь в бенк - украдут тоже. Лучше всего их в хозяйство вложить.

- Святая правда! - соглашается старый Манья.

- Гляжу я на вас, - рассудительно продолжает Гордубал, много народу ваша земля не прокормит. Болото да пустырь. Такой земли пропасть надо, чтобы одному хозяину прокормиться.

- Ваша правда, - осторожно соглашается старик. - Трудно у нас делить наследство. Вот мой старший Михаль все хозяйство получит, а двое других - только долю деньгами.

- По скольку? - выпаливает Гордубал.

Старый Манья огорченно замигал: "Ишь ты какой прыткий, не даст и опомниться человеку".

- По три тысячи, - ворчит он сердито, покосившись на Штепана.

Гордубал быстро прикидывает.

- Трижды три девять. Для круглого счета десять. Стало быть, цена всему хозяйству десять тысяч?

- Как это так - трижды три?! - сердится старик. - А дочка?

- Верно, - соглашается Гордубал, - значит, скажем, тринадцать тысяч?

- Нет, нет! - качает головой старик. - Это вы как, Гордубал, шутите?

- Какие шутки? - настаивает Гордубал. - Просто хотелось знать, Манья, что стоит хозяйство у вас на равнине.

Старый Манья смущен. Штепан вытаращил глаза.

Уж не хочет ли богач Гордубал купить их хозяйство?

- Такое хозяйство как наше не купите и за двадцать тысяч, - неуверенно говорит старик.

- Со всем, что тут есть?

Старик усмехается.

- Ишь вы хитрый, Гордубал! У нас одним коней во дворе четыре, нет, пять.

- Коней я не считал.

Старый Манья сразу стал серьезным.

- А вы, Гордубал, зачем приехали? Хозяйство покупать или дочку сватать?

Гордубал багровеет.

- Хозяйство? Это чтобы я купил хозяйство у вас в равнине! Это болото, что ли? Камыш на свистульки? Спасибо вам, Манья, уж я скажу напрямик. Коли договоримся сейчас и обручится ваш Штепан с Гафьей, запишите свою усадьбу на Штепана, а я после свадьбы выплачу Михалу его долю и Дьюле тоже.

- А Марии? - вырвалось у Штепана.

- Ну, и Марии. Больше никого у вас нет? Пускай Штепан хозяйничает тут в Рыбарах.

- А Михал куда? - не понимает старик.

- Ну, получит свою долю и пускай идет себе с богом. Парень молодой, охотнее возьмет деньги, чем землю.

Старый Манья качает головой.

- Нет, нет, - бормочет он, - так не выйдет.

- Отчего ж это не выйдет? - горячо вмешивается Штепан.

- А ты проваливай отсюда, да поживей! - обрывает его старик. - Чего лезешь в разговоры?

Обиженно ворча, Штепан выходит во двор.

Дьюла, разумеется, вертится около лошадей.

- Ну как, Дьюла? - Штепан хлопает брата по плечу.