Пэлем Вудхауз - Том 4. М-р Маллинер и другие

— Что же вы предложите?

— Я просто к нему схожу. Тут вообще нужен юрист.

— Вот это здорово! — вскричала Салли, и Джо с ней согласился, хотя ему больше бы хотелось сбить Джеклина с ног и попрыгать на нем в тяжелых бутсах.

— Я вел такие дела, — продолжал мистер Траут. — Клиенты часто говорили, что я владею даром убеждения. Однако здесь есть особые трудности. Судя по этой квартире, мисс Фитч, вы весьма обеспечены. В гостиной я заметил настоящего Коро. Этот сэр упрется. Что ж, приложу все усилия.

— Вы идете к нему?

— Да, прямо сейчас.

— И я с вами.

— Нет, я должен быть один.

— Тогда я подожду на улице.

— Что ж, не возражаю.

Когда они вышли, Джо спросил:

— Вы собираетесь его подкупить?

— Вот именно.

— М-да…

— Думаете, не клюнет?

— Клюнуть-то он клюнет, но много возьмет.

— На такое дело — не жалко.

— Да, конечно, что и спорить. Но у меня вообще нет денег. Не могли бы вы одолжить, я скоро отдам?

Было уже темновато, но мглу разогнала улыбка мистера Траута.

— Мой дорогой, — сказал он, — неужели вы думаете, что я хочу взять деньги у вас? Как говорим мы, юристы, расходы несет фирма. Житель Калифорнии никогда не станет мелочиться, если речь идет о любящих сердцах, практически — весной.

Джо заговорил не сразу, тронутый таким благородством. Заговорив же, воздал должное краю, который, судя по жителям, поистине прекрасен, если только мистер Траут — не счастливое исключение.

— Скажите, — спросил он, — есть там еще такие люди?

— Кое-кто есть, — признал мистер Траут, гадая, стерпит ли дружба с Фредом Бассетом, Джонни Рансиблом и Г. Дж. Фланнери его уход из АХ.

У сэра Джеклина Уорнера все обстояло очень плохо. Казалось бы, хватит женитьбы — но нет, еще и похмелье, и долг букмекеру. Дафне он сказал, что должен двадцать фунтов, на самом же деле их было пятьдесят. Букмекер, заметим кстати, не принадлежал к тем людям, про которых говорят: «Золотое сердце!» Узнав, что уплата откладывается, он резко нахмурился и задержал дыхание.

— Ну-ну, сэр Джеклин, — сказал он, — надеюсь, что вы ошиблись. Я не суеверен, но поневоле вспомнишь, что с каждым моим должником что-нибудь случалось. Не платит — и пожалуйста! Просто рок какой-то. Был у меня такой Уизерспун, ничего, усы рыжие — и что б вы думали? Задолжал пятьдесят фунтов, а через неделю, не поверите, нашли его на улице, наложили шесть швов. Простите, семь. Один — над глазом.

Беседа эта происходила у букмекера, и Джеклин чувствовал себя так, как чувствует себя начинающий и нервный пират, который получил записку с черепом и костями. Вернувшись к себе, в Челси, он застал мистера Траута, уже подуставшего у дверей.

— Сэр Джеклин Уорнер? — осведомился юрист. Обычно баронет это отрицал — так, на всякий случай, — но гость был явственно связан с юриспруденцией, и он решил рискнуть. Богатых родственников у него хватало; кто их знает! Может, чего и оставили…

— Да, — признался он. — Простите, а вы кто такой?

— Траут, — представился гость, — от фирмы «Траут, Уопшот и Эдельштейн». Голливуд, Калифорния, США.

Джеклин совсем оживился, вспомнив, что дядя Юстес поспешно уехал в Америку именно тогда, когда полиция стала распутывать дело об одном мошенничестве. Вполне возможно, что, осев в Голливуде и умерев с перепоя, он оставил кругленькую сумму любимому племяннику. Словом, баронет отпирал дверь в радости и веселье.

— Заходите, — говорил он, — сюда, сюда.

Переступив порог, юрист с удовольствием подметил безошибочные признаки материальной необеспеченности; и, усевшись, сразу приступил к делу.

— Вы обручены, — сказал он, — с моей клиенткой, мисс Сарой Фитч.

Многие признали бы, что скоропостижная женитьба отменяет это обручение; многие — но не Джеклин. Шестое чувство, развитое в нем с младенчества, подсказало, что тут пахнет деньгами и действовать надо осмотрительно.

— Да, — отвечал он.

— Ее отец против этого брака, — сообщил мистер Траут.

— Против?

— Вот именно. Если вы расторгнете помолвку, он готов вознаградить вас в разумных пределах.

— Что вы называете разумным?

— Пятьдесят фунтов.

— Согласен.

Мистер Траут говорил Джо, что ему доводилось вести подобные переговоры с неимущими молодыми людьми, но ни один из них не принял решения с такой поразительной быстротой. Оправившись от удивления (и легких сомнений — не стоило ли назвать другую, меньшую цифру?), он собрался высказать хозяину, что он о нем думает, но мысли о предстоящем обеде его удержали. Амелия предупредила, что может немного опоздать, все ж — больница, однако резонные укоризны заняли бы слишком много времени. Уплатив пятьдесят фунтов, он молча удалился; и вскоре услышал чье-то взволнованное пыхтенье.

— Ну, как? — спросил Джо. — Клюнул?

Волнение его умилило мистера Траута. Зачем волноваться, если миссия поручена фирме «Траут, Уопшот и Эдельштейн»? Тем самым он ответил, что все сошло прекрасно. Сэр Джеклин Уорнер клонился как тростник под дуновением его воли, ясно понимая, что спорить — бессмысленно. Джо благоговейно глядел на него.

— Траут, — сказал он, — вы просто чудо!

— По мере сил, Пикеринг, по мере сил…

— Какое мастерство!

— Я бы сказал, это природное…

— Да, наверное. Что ж, спасибо. Хотел бы я чем-нибудь отплатить…

— Пожалуйста. Дайте мне совет.

— В чем дело?

— Я иду в ресторан с миссис Бингем. Хочу сделать ей предложение.

— Замечательная мысль.

— А не рано? Я ее не спугну?

— Что вы! Они любят отчаянных мужчин.

— Мы только что познакомились.

— Не имеет никакого значения.

— Да?

— Да. Буквально вчера их просто перебрасывали через седло. Им очень нравилось. Жаль, что сейчас это не принято!

— Очень жаль.

— Метод иной. Надо делать предложение. Только не за супом! Подождите кофе.

— Почему?

— Суп не располагает к романтике.

— А, вон что! Конечно, конечно, конечно. Как же я не подумал? Спасибо, Пикеринг.

— Не за что, мой дорогой. Идите, Бог вам в помощь.

Предоставив Траута Богу, Джо схватил такси и помчался на Фаунтин-корт. Ворвавшись в квартиру 3а, он подхватил Салли и, кружась с ней по комнате, сообщил, что опасность — позади.

— Все в порядке, — заверил он. — Этот гад на тебе не женится.

— Знаю, — ответила Салли. — Он и так женат.

Джо снова испытал то особое чувство, которое испытываем мы, когда нас шлепают по носу мокрой рыбой.

— Что-что? — спросил он, резко остановившись. — Кто тебе сказал?

— Дафна. Его жена. Вы с мистером Траутом уехали, а она сказала.

— Какая еще Дафна?

— Дафна Долби. Леди Уорнер. Которая тут живет.

— А, вырвиглаз!

— Да, она красивая, но он не потому на ней женился. Лучше я объясню. Все очень просто.