Рю Мураками - Токийский декаданс

— Хорошо, пожалуй, я тоже к ней присмотрюсь, — сказал Ёсикава и тихо добавил: — Но я прошу тебя задавать вопросы и другим девушкам тоже. Ведь в случае с FM и с этим залом я использовал свои связи.

— Хорошо, я понял, — согласился Аояма.

Приходили самые разные девушки. Была среди них одна двадцати восьми лет, которая закончила факультет французской культуры Государственного университета и три года жила в Париже в качестве члена проектной группы одной торговой компании. Вернувшись в Японию, она стала дизайнером моды, после чего открыла магазин в Лос-Анджелесе и три года прожила в Малибу. Все это ей надоело, и теперь она рисует иллюстрации к книгам. Эта девушка была одета в произведение марокканского модного дизайнера — цветастый костюм, связанный из пеньки, и обладала фигурой модели. Она обучалась также классическому балету. «Такую тонкую душевную роль смогу сыграть только я», — заявила она. Эта девушка совершенно не подходит на роль супруги, решил Аояма. Была среди претенденток еще одна, двадцати трех лет, которая снялась в более чем тридцати фильмах для взрослых, совершила две попытки самоубийства, трижды лечилась в психиатрической клинике, а в настоящее время работала инструктором по йоге. Она продемонстрировала свои шрамы на левом запястье так, словно показывала нечто очень ценное. Некоторые девушки появлялись в сопровождении менеджера. Менеджер одной из них, войдя в конференц-зал, сразу же упал на колени перед Ёсикавой и Аоямой: «Прошу любить и жаловать. Жизнь моей спутницы зависит от этой кинопробы». Одна девушка заявила, что обладает спиритическими способностями, и попыталась определить, кем были Ёсикава и Аояма в прошлой жизни. Если верить ей, то Ёсикава был белкой-летягой, а Аояма — художником, умершим в молодые годы. Несколько претенденток изъявили желание станцевать, а одна из них в процессе танца начала раздеваться. Аояма попытался ее остановить, а Ёсикава не возражал и позволил продолжить. В итоге девушка осталась в конференц-зале совершенно голой. «Ничего лишнего», — сказала она и удалилась. Еще была девочка-тинейджер, которая долго и подробно рассказывала о своей сексуальной жизни. Было несколько женщин за тридцать. Одна из них специально для участия в кинопробе прилетела с Хоккайдо на самолете. «Я — королева дискотек в Саппоро, — расправив грудь, заявила она. — С детства была окружена вниманием мужчин и считаю, что это вполне естественно. Всю жизнь я прилагала усилия, чтобы стать хорошей девушкой, и в результате стоит мне появиться на дискотеке, как мужчины роем кружат вокруг меня. Но ни к своему сердцу, ни к телу я никого не подпускаю. Все потому, что я актриса. Пока что, разумеется, у меня нет ролей в кино, но в душе я давно актриса». Была и такая претендентка, которой муж пригрозил разводом из-за раскрывшейся измены, и по такому случаю она решила стать актрисой. Одна из девушек неоднократно обнажалась для фото, но это не приносило ей чувства полного удовлетворения от жизни, и потому она не нашла ничего лучшего для себя, чем подать заявку на участие в прослушивании. Она предстала в купальнике, хотя об этом ее никто не просил. Была претендентка, которая пела под магнитофон. Еще пришли медсестра, и поэтесса, и вокалистка женской группы, и любовница семидесятилетнего старика, и воспитательница детского сада, и мулатка, и эстафетная бегунья, и спортсменка, занимающаяся ритмической гимнастикой.

Ровно в три пятьдесят в конференц-зал вошла Асами Ямасаки.

«Пожалуйста, следующая», — с этими словами самой красивой служащей второго коммерческого отдела появилась Асами Ямасаки. Она пересекла зал вдоль белой пустой стены, остановилась напротив стола, слегка поклонилась и села на стул. В этот момент Аояма ясно ощутил, что что-то странное и необычное происходит с ним. Это напомнило ему ситуацию, которую часто видишь по телевизору, когда какой-нибудь пятидесятитысячный-стотысячный посетитель парка аттракционов или выставки, совершенно не задумываясь, попадает под свет прожектора, оказывается в окружении камер и микрофонов и дает интервью. Это чувство, которое охватывает тебя, когда ты живешь своей обычной будничной жизнью, и вот долгожданная удача подворачивается тебе. И эта удача подобна пазлу из нескольких десятков тысяч кусочков, легко и невесомо парящих в небе. Вдруг в какой-то момент они чудесным образом складываются в единый рисунок. Это ощущение, которое невозможно выразить словами, когда щекочет в области поясницы. «Что-то странное, я схожу с ума, — слышится рефрен разума. — Не может быть, чтобы такое случилось. Выходит, когда-то все это было предрешено…» Постепенно это многократно повторяющаяся фраза стихает, и вскоре удовольствие от приятного щекотания в области поясницы окончательно вытесняет рефрен разума.

Асами оказалась еще красивее, чем на фото, вклеенном в анкете. Когда она слегка улыбнулась и застенчиво опустила глаза, Аояму окутало чувство такого невероятного блаженства, словно в ушах прозвучала умиротворяющая музыка. Ему показалось странным, что в действительности никакой музыки не было. В кино в такие моменты раздается сентиментальная музыкальная тема. Как та служащая на приеме может сохранять спокойствие? Когда перед тобой предстает такая красота, можно упасть в обморок от стыда за себя. Пожалуй, нечасто ей приходится так проигрывать…

— Асами Ямасаки, правильно? — Голос Ёсикавы вернул Аояму на землю.

— Да, Асами Ямасаки, — повторила она свое имя.

Ничего не говорящий голос, решил Аояма. Ёсикава, похоже, подумал о том же самом и с озадаченным видом мельком взглянул на Аояму. Ее голос словно плотно обволакивал затылочный нерв. Он не был высоким, сиплым, низким. Тембр голоса оказался обычным, но он был удивительно ровным и каким-то металлическим.

— Вы ведь подали заявку после того, как услышали о кинопробе по радио, да? — кажется, Ёсикава тоже был несколько напряжен.

— Да, верно.

Аояма смотрел прямо в лицо Асами. Ее волосы были уложены обыкновенно — собраны в пучок на затылке. Нельзя сказать, что ее блестящие волосы были красивы, но, разумеется, не производили впечатления неряшливости. Казалось, что кожа у Асами очень тонкая. Благодаря этому мимика ее была очень выразительной, хотя черты лица отнюдь не были яркими. Возникло такое чувство, словно расстояние от того, что зовется сердцем или душой, до кожи ее лица ничтожно мало.

— До этого вам доводилось работать на телевидении или в кино?

На этот вопрос Ёсикавы Асами ответила, отрицательно помотав головой:

— Несколько раз мне поступали подобные предложения, но в итоге все заканчивалось ничем.

— Почему же?

— Я не состою ни в каком агентстве, но думаю, что это действительно является препятствием.