Тобайас Смоллет - Приключения Перигрина Пикля

Наш молодой джентльмен был принят в их среду не как заурядный член, добивающийся доступа; за ним ухаживали, как за особой, обладающей талантами и весом, и его согласие сочли честью, оказанной их обществу. Такое представление об его превосходстве укреплялось его речами, более изящными и учеными, чем те, к которым они привыкли, и окрашенными самонадеянностью, столь приятно смягченной, что она не только не отталкивала, но даже внушала уважение. Они обращались к нему со всеми своими сомнениями касательно чужих стран, где никто из них не бывал, а также прибегали к его познаниям в области истории и богословия, ибо эти предметы часто служили предметом дебатов; и по всем вопросам поэзии он выносил авторитетные решения, которые одерживали верх даже над мнениями самих актеров. Множество разнообразных типов, какие он видел и наблюдал, и высший свет, где он столь недавно вращался, снабжали его бесчисленными занимательными анекдотами. Когда он немного свыкся со своими разочарованиями и начал вновь обретать природную живость, он стал осыпать приятелей таким количеством блестящих острот, что привел их в восхищение и был провозглашен первостепенным остроумцем; они принялись повторять его изречения и даже предлагали близким друзьям прийти послушать его. Один из актеров, который в течение многих лет важно разгуливал по тавернам в окрестностях Ковент-Гардена в качестве великого мастера острот и шуток, стал замечать, что круг его почитателей тает, а некий брюзгливый врач, сверкавший чуть ли не во всех жалких клубах этой части города, принужден был перенести арену своей деятельности в Сити, где ему и посчастливилось укорениться.

Не должно удивляться таким успехам, если мы вспомним, что, не говоря уже о природных талантах и образовании, наш герой по-прежнему имел возможность узнавать обо всем, происходившем в кругу знатных особ, благодаря своему приятелю Кэдуоледеру, поддерживая с ним дружеские отношения, хотя они и пострадали от многих размолвок, вызванных саркастическими увещаниями мизантропа, не одобрявшего тех проектов, которые для Перигрина закончились неудачно, и теперь не вовремя вздумавшего хвастаться своим предвидением. Этого мало: иногда он каркал, как ворон, предсказывая новые беды, говорил, что министр обманет его, указывал на двуличие его патрона, на глупость знакомого, за которого Пикль поручился, на ненадежность океана и на подлость тех, кому он доверил свои наличные деньги, так как Крэбтри видел и наблюдал все глазами ипохондрика, который всегда подмечает худшую сторону человеческой природы.

По этим причинам наш молодой джентльмен чувствовал иной раз омерзение к этому старику, которого считал теперь угрюмым циником, не столько возмущенным безумием и пороками рода человеческого, сколько радующимся несчастью ближних. Таким образом, он толковал крайне неправильно взгляды своего друга, ибо по справедливости навлек на себя его осуждение.

Итак, угрызения совести очень часто разрушают самую близкую дружбу. Человек, сознающий свое безрассудство, бывает неумолимо оскорблен безупречным поведением приятеля, которое почитает издевательством над своими собственными промахами, даже если он и не вкусил горьких упреков, коих ни один грешник не может спокойно переварить. Вот почему дружба, связывавшая Крэбтри и Пикля, выдержала за последнее время немало ударов, которые, казалось, предвещали полный разрыв; многими резкими репликами обменивались они в уединенной беседе, и Крэбтри стал раскаиваться в том, что удостоил своим доверием столь неосторожного, своенравного и неукротимого юношу.

Под влиянием таких припадков гнева он предсказывал Перигрину беду и даже поведал ему как-то утром, что видел во сне гибель двух ост-индских кораблей вместе с грузом, в который Пикль рискнул вложить свои деньги. Но это было обманчивое видение, так как недели через две один из кораблей причалил к пристани на реке, и Перигрин получил, тысячу фунтов вместо тех восьмисот, которые дал взаймы под обеспечение одному из подшкиперов. В то же время ему сообщили, что другой корабль не прибудет к сроку, ибо еще не обогнул мыса. Перигрин отнюдь не был огорчен этой вестью, зная, что чем дольше придется ему ждать денег, тем больше он получит прибыли; убедившись, что благодаря такому подспорью денежные затруднения теперь устранены, он воспрял духом и вновь обрел беззаботный вид.

Однако его торжество оказалось недолговечным из-за маленького события, которого он не мог предвидеть. Однажды утром его посетил человек, ссудивший его приятелю тысячу фунтов за поручительством Перигрина, и объявил, что должник скрылся, потерпев неудачу, лишившую его и денег и надежды их вернуть; итак, наш герой нес теперь ответственность, поручившись за уплату долга, причем заимодавец, не желая пострадать от своего человеколюбия, умолял его уплатить согласно обязательству. Легко представить, что, получив такое известие, Перигрин отнюдь не сохранил хладнокровия. Он проклял свою опрометчивость, побудившую его заключить подобный договор с искателем приключений, которого он почти не знал; он вопиял против вероломного и, излив свой гнев в угрозах и проклятиях, осведомился о том, какова была эта затея, закончившаяся неудачей.

Заимодавец, осведомленный об этом деле, удовлетворил его любопытство, сообщив ему, что беглеца соблазнил некий делец, промышляющий дачей ложных показаний, который взялся распорядиться тысячью фунтов так, что за короткий срок они доставят ему полную независимость, и набросал следующий план. «Половина этой суммы, — сказал он, — пойдет на покупку драгоценных камней, которые я заложу людям богатым и кредитоспособным, ссужающим деньги, под такое обеспечение за непомерные проценты. Другая половина послужит для выкупа камней, чтобы можно было заложить их снова почтенным ростовщикам той же породы; а когда они побывают, таким образом, в разных руках, мы будем требовать денег у каждого из этих лихоимцев, угрожая привлечь их к суду за взыскивание незаконных процентов. И я знаю, что они пойдут на такое вымогательство, только бы избежать позора, сопутствующего подобному обвинению».

Этот проект, хотя и не отличавшийся честностью, был осуществим и произвел такое впечатление на нуждавшегося заемщика, что он согласился на предложение, и, благодаря кредиту нашего героя, деньги были получены. Драгоценные камни были затем приобретены, заложены и выкуплены агентом, взявшимся вести дело; и с таким мастерством справился он с этой затеей, что без труда мог доказать виновность каждого заимодавца. Покончив успешно с этим делом, сей верный агент навестил одного за другим всех кредиторов и сообщил им, что его хозяин намеревается подать на них в суд за лихоимство; после этого каждый дал взятку уведомителю, чтобы тот не давал показания, которое являлось единственным основанием для обвинительного приговора. Получив вознаграждение, агент почел своевременным удалиться во Францию со всей добычей, включая ту тысячу, с какою они затеяли это дело. После побега скрылся и сам должник; вот почему заимодавец принужден был обратиться к поручителю.