Тобайас Смоллет - Приключения Перигрина Пикля

Наш молодой джентльмен был в восторге, получив это изящное послание, адресованное «Мусье, мусье Пикулю, в Лякадемию Поля Френи», и не преминул явиться в назначенный час на зов, после чего леди, верная своему слову, поманила его наверх, и ему посчастливилось пройти незамеченным.

Когда миновал первый порыв взаимной их радости при встрече, она сообщила ему, что ее муж очень хмур и зол со времени происшествия в Шантийи, которое он до сих пор не может забыть; что он дал ей суровое предписание избегать всякого общения с Пиклем и даже пригрозил заключить ее на всю жизнь в монастырь, если она когда-нибудь обнаружит малейшее желание возобновить это знакомство; что ее держали взаперти в комнате со дня ее прибытия в Париж, не разрешая осматривать город или встречаться с кем бы то ни было кроме квартирной хозяйки, которая говорит на непонятном языке; в результате бодрость ей изменила и здоровье ее пострадало, после чего его уговорили дня два-три назад развлечь ее поездками, во время которых она осмотрела сады Люксембурга, Тюильри и Пале-Рояль, впрочем в те часы, когда там не было посетителей; и что на одной из таких прогулок ей посчастливилось встретиться с ним. Наконец, она намекнула ему, что, не желая выносить долее такое заточение в обществе человека, которого любить не может, она готова бежать от него немедленно и искать защиты у своего любовника.

Хотя такое заявление могло показаться опрометчивым и безрассудным, молодой джентльмен был столь галантен, что не хотел препятствовать намерениям леди, и слишком ослеплен своею страстью, чтобы предвидеть последствия столь рискованного шага. Посему он не колеблясь, согласился на это предложение, и так как путь был свободен, они вышли на улицу, где Перигрин нанял фиакр и приказал кучеру везти их в таверну. Но, зная, что не в его власти спрятать ее от лейтенанта полиции, если она останется в стенах Парижа, он воспользовался наемной каретой и в тот же вечер доставил ее в Вильжюиф, примерно лигах в четырех от города, где провел с ней ночь и, поместив ее в приличный пансион и условившись относительно дальнейших своих посещений, вернулся на следующий день домой.

В то время как он наслаждался своим успехом, муж ее претерпевал адские муки. Когда он вернулся из кофейни и узнал, что его жена сбежала, не будучи замечена никем в семье, он начал бесноваться от злобы и ревности и в пылу гнева обвинил квартирную хозяйку в пособничестве побегу, грозил пожаловаться на нее комиссару. Женщина не понимала, каким образом миссис Хорнбек, которая не знала французского языка и не встречалась ни с кем, могла ускользнуть от бдительности супруга и найти пристанище в городе, где у нее не было знакомых. Вот почему она стала подозревать своего жильца в том, что он только притворяется потрясенным, с целью скрыть свои собственные деяния, направленные против жены, которая, быть может, пала жертвой его ревнивого нрава. Она избавила его от труда привести угрозу в исполнение и, недолго думая, отправилась к комиссару и рассказала все, что знала касательно этого таинственного дела, сообщив кое-что и о нраве Хорнбека, который она назвала чрезвычайно сварливым и придирчивым.

Покуда она, таким образом, предупреждала намерения истца, показание ее было прервано появлением самого заинтересованного лица, изложившего свою жалобу с непритворным волнением, гневом и нетерпением, вследствие чего комиссар легко мог убедиться в том, что он не имеет никакого отношения к исчезновению своей жены, и направил его к лейтенанту полиции, в чьи обязанности входит расследование такого рода происшествий. Сей джентльмен, надзиравший за порядком в Париже, выслушав рассказ о несчастье Хорнбека, спросил, не подозревает ли он кого-нибудь в обольщении супруги, а когда тот назвал Перигрина как заподозренное им лицо, подписал приказ и дал отряд солдат, чтобы отыскать и вернуть беглянку.

Супруг повел их прямо в академию, где проживал наш герой, и, обыскав, к великому изумлению мистера Джолтера, весь дом, не нашел ни жены, ни предполагаемого похитителя, после чего посетил вместе с солдатами все общественные места в пригороде; осмотрев их также без всякого успеха, он вернулся к комиссару в полном отчаянии и получил от него обещание произвести основательные поиски и через три дня доставить сведения о миссис Хорнбек, если только она жива и находится в стенах Парижа.

Наш искатель приключений, предвидевший всю эту суматоху, нисколько не удивился, когда гувернер рассказал ему о случившемся и заклинал его вернуть женщину законному владельцу, присовокупив патетические рассуждения об ужасном грехе прелюбодеяния, об отчаянии злополучного супруга и опасности навлечь гнев правительственного суда, который, после подачи жалобы, несомненно примет сторону пострадавшего. Перигрин отрицал с превеликим бесстыдством какое бы то ни было участие в этом деле, притворно негодовал на поведение Хорнбека, которого грозил наказать за гнусное подозрение, и выразил свое неудовольствие по поводу легковерия Джолтера, казалось сомневавшегося в правдивости его клятв.

Несмотря на такую самоуверенность, Джолтер не мог поверить его искренности и, навестив безутешного мужа, попросил, чтобы тот, ради чести родины, а также ради собственной репутации, прервал сношения с лейтенантом полиции и обратился к британскому послу, который, с помощью дружеских увещаний, несомненно убедит мистера Пикля поступить по справедливости, если тот действительно является виновником нанесенного бесчестия. Гувернер преподал этот совет с таким сочувствием и заботливостью, обещая содействовать ему всеми силами, что Хорнбек согласился на его предложение, сообщил о своем намерении комиссару, одобрившему такое решение как самую пристойную и желательную меру, и затем явился с визитом к его превосходительству, который охотно взял на себя защиту его интересов и, послав в тот же вечер за молодым джентльменом, прочел ему наедине такое нравоучение, что добился полного признания. Он отнюдь не докучал ему кислыми и высокомерными сентенциями или суровыми упреками, ибо у него хватило ума понять, что натура Перигрина нечувствительна к такой атаке; но он прежде всего посмеялся над его склонностью к любовным интригам, затем юмористически изобразил отчаяние бедного рогоносца, который, по его мнению, понес заслуженное наказание за нелепое свое поведение, и, наконец, предположив, что Пиклю нетрудно будет расстаться с его добычей, в особенности после того как она уже находилась некоторое время в его владении, он доказал необходимость и целесообразность вернуть ее не только из внимания к репутации его собственной и его соотечественников, но и ради его спокойствия, каковое в скором времени весьма пострадает от такой обузы, которая, по всей вероятности, принесет ему тысячу неприятностей и разочарований. Кроме того, посол заявил Перигрину, что, по приказу лейтенанта полиции, он уже окружен шпионами, которые будут следить за каждым его шагом и не замедлят обнаружить убежище, где он скрыл свою добычу.